Журнал «Вокруг Света» №01 за 1970 год
Шрифт:
Однажды Макмастер после длительного разговора с индейцем пригласил Хенти принять участие в традиционном празднике племени. Хенти согласился — все-таки какое-то развлечение.
— Это один из самых больших праздников у индейцев. Попробуете местный напиток — пивари. Может, вначале он вам не понравится, но это дело привычки. Сегодня вечером мы отправимся в индейскую деревню.
После ужина Макмастер и Хенти присоединились к группе индейцев, которые сидели вокруг очага в большой хижине. Они пели заунывными голосами, передавая друг другу чашу с напитком. Макмастер
— Нужно пить, не наклоняя чашу. Таков этикет, — объяснил Макмастер.
Хенти отпил немного темноватой жидкости, стараясь глотать, не чувствуя вкуса. Но напиток оказался довольно приятным, хотя слишком острым и пряным, с привкусом меда и черного хлеба. Неожиданно Хенти почувствовал, как по телу разливается теплая волна и его мрачное настроение быстро улетучивается. Голоса поющих то брали высокие ноты, то совсем замирали... Снова подали чашу с пивари. Хенти опорожнил ее и прилег на своей подстилке, глядя, как на стенах хижины мечутся тени пляшущих у огня индейцев. Потом он закрыл глаза и заснул с мыслями о жене, о доме...
Очнулся Хенти в той же самой хижине с таким ощущением, что уже полдень. Действительно, судя по положению солнца, время близилось к полудню. Вокруг — никого. Поль хотел взглянуть на часы, но их на руке не оказалось. Он подумал, что забыл их, собираясь на праздник.
«Должно быть, я вчера здорово перебрал, — подумал Поль. — Предательское питье!» Голова его раскалывалась, к тому же он чувствовал приближение приступа лихорадки. Хенти с трудом поднялся и, нетвердо ступая, побрел к хижине Макмастера. Он чувствовал себя так же, как в первые дни после того, как его нашел Макмастер. По дороге он несколько раз останавливался, чтобы перевести дыхание.
Когда Поль добрался до хижины, хозяин радостно приветствовал его.
— Вы, мой друг, сегодня опоздали! Пора читать. Как вы себя чувствуете?
— Отвратительно. Этот напиток не для меня.
— Я вам дам кое-что, и вы почувствуете себя лучше. В джунглях есть лекарства от всего: одни заставят вас бодрствовать, другие, наоборот, усыпят.
— Вы не видели моих часов?
— Вы их потеряли?
— Не знаю. По-моему, я все же взял их с собой. Никогда не спал так долго.
— С тех пор, как вы были грудным ребенком! — рассмеялся Макмастер. — Знаете, сколько вы спали? Два дня.
— Чепуха! Не может быть.
— Однако это так. Жаль, что вам не удалось повидать гостей.
— Гостей?
— Да. Мы неплохо повеселились, пока вы спали. Здесь было трое англичан. Досадно, что вам не удалось повидаться с ними. — Макмастер с сожалением покачал головой. — Им тоже не повезло, так как они пришли специально за вами. Но что я мог сделать? Вы спали мертвым сном. Они проделали огромный путь, и чтобы их как-то вознаградить, я вручил им маленький сувенир — ваши часы. Англичане удовольствовались часами и фотографиями креста, который
Наша жизнь здесь так однообразна, — вздохнув, продолжал Макмастер. — Единственное развлечение — чтение. Не думаю, что теперь у нас скоро будут гости из Европы. Да, совсем забыл. Сейчас дам вам лекарство, и ваша голова пройдет. Сегодня мы уже, конечно, не будем читать Диккенса. Но завтра обязательно продолжим. Давайте перечитаем «Крошку Доррит». В ней есть такие места, которые я не могу слушать без слез.
Перевел с английского А. Берг
Коррида в Сибири
Эту историю я услышал в Мадриде от испанца, воспитывавшегося в Советском Союзе вместе с другими детьми, которых вывезли из Испании в 1937 году, и ныне вернувшегося на родину...
Он никогда в жизни не видел корриды. Он даже, как говорит русская пословица, не знал, с чем ее едят. А его все называли «тореро», просто потому, что он был испанцем.
«Тореро» и «тореро»... Некоторые даже думали, что это его имя. А звали его Хуан Лопес.
Теперь он жил в Сибири. Сюда Хуана забросила необычная его судьба и война...
Сельчанам трудно было запомнить непривычное иностранное имя. Поэтому его стали звать Ваня. Так было понятнее, и потом Иван и Хуан — это, кажется, одно и то же.
Говорят, темноволосым мужчинам больше нравятся светлоголовые женщины. Может, так и бывает у взрослых мужчин. Иван еще не был мужчиной, ему исполнилось только четырнадцать лет, но ему нравилась темноволосая девочка Оля.
А может, она просто была немного похожа на испанку?..
Стояла зима, и был мороз. Было так холодно, что птицы замерзали в воздухе и мертвыми падали на белую землю. Снег так сверкал под солнцем, что на него было больно смотреть. Он лежал глубокий, по самые окна.
В эти дни люди старались не выходить из теплых домов. Ну, конечно, ходили покормить скотину, за водой, и все, а так больше дома и дома...
И вот в один такой день из скотного двора вырвался огромный племенной бык Малыш. То ли забыли запереть стойло, то ли он случайно открыл его сам, только теперь Малыш оказался на улице и был в боевом настроении. Как только Малыш замечал человека, он низко опускал голову, сопел и становился похожим на паровоз или даже на танк.
Люди и не пытались с ним бороться — он был сильнее их. Тем более в селе остались одни женщины. Ну, еще старики. Ну, еще мальчишки и девчонки. Мужчины-то все ушли на войну.
Правда, быка можно было застрелить. Старый ночной сторож даже уже приготовил ружье, даже зарядил его тяжелой пулей, но стрелять ему не дали.
Быка нельзя было убивать. А что делать?..
И тогда кто-то вспомнил об Иване. Даже вспомнил его настоящее имя — Хуан, вспомнил, что он испанец, а раз так, то, значит, запросто управится с быком; им, испанцам, это раз плюнуть, они, испанцы, делают это легко и привычно.