Журнал «Вокруг Света» №01 за 1980 год

Вокруг Света

— Но ведь, вырастая, все узнают, что никогда не были на Земле, что прожили детство в иллюзорном мире, — торопливо вставил стажер.

— Вырастая, переселенцы много узнают и о подлинной Земле, земле-матушке, как говорили в старину...

— Но жить-то всем нам приходится не на Земле, а в особых условиях. — Стажер говорил возбужденно, чувствуя, что от этого разговора зависит многое. — Чтобы выжить, нам нужно изучать и осваивать эти условия...

— Несомненно, нужно изучать, нужно осваивать. Но прежде всего нам нужно не потерять цель. А это возможно только, если мы не потеряем отправную точку. Зачем мы летим, что будем делать там, куда стремимся?.. Детство — это сказки, вера в чудеса, это и забытое взрослыми индивидуальное

соперничество. Детство, я уже говорил, как бы пробежка по истории, по социальной истории. Все боли, которыми переболело человечество, в миниатюре проходят через таинственную пору детства. Без нормального детства будут вырастать уроды, как рождались бы уроды, нежизнеспособные существа при сокращении сроков беременности. Лишив детей детства, я не взялся бы предсказать, что мы, переселенцы, освоив далекие планеты, не вынуждены были бы в новых общественных условиях переболеть всеми страшными социальными болезнями... Потому-то и не спешим выгонять детей из детства. Наступает время, и они сами уходят в мир взрослых, но уходят естественно, как дети, в игре, ожидая чуда от каждого следующего шага. Только при нормальном детстве будущее может казаться сказочным...

А воспитательница все шепталась с Малышом, приникнув к самому экрану, рассказывала о корабле, о людях, его населяющих, о домах, раскинувшихся внизу. Она не знала, внимательно ли слушает он ее, и потому говорила и говорила, как говорят и не могут наговориться с уходящими навсегда.

А малыш все смотрел на чудеса, открывающиеся ему, и не видел этих чудес. Он искал маму.

Сходство гор

Л юдям, которые побывали в Непале и Швейцарии, долины Гималаев напоминают Альпы — и не только природой и растительностью, но даже и архитектурой. Домики пастухов на высоко горных лугах; извилистые тропы ведут к деревням, расположенным на пологих склонах — чуть выше дна долины Ухоженные сады примыкают к большим двухэтажным домам с двускатными дощатыми крышами. Люди живут на втором этаже, а на первом размещен скот и хозяйственные помещения. На подоконниках — горшки с яркими цветами, оконные рамы покрыты сложным резным узором. На деревянных полках рядом с дымными открытыми очагами сверкают медные горшки и кастрюли, массивные столы посередине, вдоль стен тянутся широкие скамейки. Большая часть жизни семьи протекает в кухне — как у европейских, так и у азиатских крестьян-горцев.

На первый взгляд тем и кончается сходство Швейцарии и Непала. Ведь Швейцария — одна из наиболее промышленных, а Непал — одна из самых слаборазвитых стран мира. Но общим — вечным и непременным — остаются для далеких друг от друга стран горы. Горный рельеф не только сжал обе страны, но и помог им выстоять между могущественными соседями. Может быть, именно благодаря горам расположенные на неспокойных перекрестках Европы и Азии Швейцария и Непал сохранили свободу и независимость. Конечно, помогли им и стратегическая неприступность важнейших горных перевалов и путей.

Сходные черты в культуре наиболее заметны в изолированных горных долинах. В северном Непале и на швейцарском высокогорье — одинаковые деревья и тот же строительный камень. А это придает здешней архитектуре ее характерный облик. С крутых обрывистых склонов нередко низвергаются лавины. Поэтому горцы-крестьяне очень тщательно выбирают место для деревень и полей. Короткие сельскохозяйственные сезоны и каменистая неплодородная почва ограничивают возможности земледелия. В обеих странах горные склоны покрыты несколькими поясами растительности. Внизу — теплые долины, затем пастбища и хвойные леса и, наконец, зоны вечных снегов. И люди научились эффективно использовать эти узкие экологические зоны.

Деревни лежат на склонах над долиной, где плодородные земли распаханы под поля или засажены садами. Луга полого поднимаются выше деревень. Здесь ранней весной и поздней осенью пасется скот и несколько раз за лето косят сено. Далее начинается зона хвойных лесов, где крестьяне добывают топливо и строительный материал. Еще выше, между лесами и зоной вечных снегов, расположены напоенные ледниковыми водами пастбища.

И у швейцарцев и у шерпов непальской долины Кумбу сезон полевых работ начинается поздней весной. Сначала оттаивают поля, находящиеся ниже деревни. С продвижением тепла вверх по склонам земледельцы постепенно поднимаются к самым высоким полям, сеют сначала пшеницу и ячмень, потом сажают картофель. Когда крестьяне спускаются на нижние поля, пастухи со стадами яков, коров, коз или овец начинают свой медленный подъем к летним пастбищам. Вначале они пасут стада на нижних лугах, а потом по мере таяния снега продвигаются к высокогорным пастбищам. Там они остаются до начала осенних холодов.

Пастухи идут вниз в конце августа, зато земледельцы по мере созревания пшеницы снова взбираются все выше по склонам. Разница в высоте полей может быть метра в полтора, но пшеница поспевает с разрывом в два-три дня. Так, шаг за шагом вверх убирают крестьяне урожай.

К концу сентября пшеница убрана, а на сеновалы затаскивают последние копны сена. Тогда к деревне подгоняют скот, и до начала зимы он пасется на жнивье, удобряя поля. С первым сильным снегопадом полевой сезон заканчивается. Скот загоняют в стойла.

Чтобы облегчить эти сложные ежегодные перемещения, шерпы и швейцарцы выработали одинаковые формы пользования землей. У каждой семьи есть свои небольшие поля и сено косы неподалеку от деревни Зато высокогорные леса и альпийские луга — общая собственность деревни Ведь уход за скотом на высокогорных пастбищах и рубка леса требуют координированных усилий всех односельчан.

У каждого хозяйства могут быть еще по шесть восемь участков — на разных высотных уровнях. И если на одном из них будет плохой урожай, может быть, уродится на другом. Если лавина накроет одно поле, спасено будет другое.

Без тесного сотрудничества в горах не проживешь. И власть в деревне принадлежит всем членам общины. Весной горцы сообща принимают решение по насущным проблемам. Так возникло швейцарское общинное собрание — «ландсгемайне», предок парламента, у шерпов — «юлтим» — «деревенский закон». Деревня как единое целое решает куда, когда и сколько скота отправить на пастбища, когда и что сеять, как лучше очистить ирригационные сооружения, где заготовлять лес. Житель альпийской деревни по своему многовековому опыту хорошо знает, что одно-единственное безответственное решение может привести к не поправимым бедам. Поэтому дисциплина среди горцев не менее сурова, чем сама жизнь в здешних местах

Считается, что горцы суеверны (по крайней мере, так рассказывают жители равнин). Действительно, на тропах Гималаев и Альп часто попадаются кресты, пирамиды из камней и молитвенные флаги. Но разве не подстерегает человека в горах реальная опасность? Что может заставить его не выходить после наступления сумерек из дома лучше, чем образ снежного человека. Наслушавшись рассказов о разных чудищах, таящихся в темных расселинах скал, человек дважды подумает, прежде чем отправится на поиски теленка по крутым, опасным склонам