Журнал «Вокруг Света» №02 за 1986 год
Шрифт:
Ребята вываливались из автобуса на повизгивающий под ногами снег, плотно прибитый колесами машин и гусеницами тракторов, вытаскивали рюкзаки, чемоданы, осматривались, ежились от холода, от ощущения начала новой незнакомой жизни и направлялись вслед за Алексеем Иванченко к двери СМП-595. Вдали сквозь туман, над крышами одноэтажных домов, проглядывали многоэтажные панельные здания. Место было давно обжитое.
В этот день Виктор стал монтером пути. Попал он в бригаду Алексея Иванченко, который взял к себе пятнадцать человек. Раньше, в 1975 году, когда Иванченко стал бригадиром и начал укладывать первые рельсы по якутской земле, в бригаде были только комсомольцы. За десять
Из конторы отряд повели мимо рабочего общежития, мимо котельной, на железнодорожную станцию, откуда доносились приглушенные туманом стуки колес на стыках рельсов, скрип снега и удары вагонов друг о друга. Звуки эти стали резче, когда вышли на железнодорожный путь со множеством пересекающихся рельсов и направились к стоящим в тупике зеленым вагонам пассажирского поезда.
— Вот и ваш дом! — указал на них Иванченко.— Специально для вас «бронепоезд» пригнали. Занимайте купе...
Утром подул ветер, потащил снег через рельсы, замел дорогу к вагонам, поднял сугробы возле дверей. Было еще темно. Пробирались к столовой по освещенной дороге, пряча лица от жгучего ветра в воротники.
На просторной площадке возле столовой уже стояли, тарахтели вахтовки. Иванченко сидел за столом, завтракал. Он подождал у входа, когда поедят новички.
...Вездеход медленно пробивался по занесенной снегом дороге. В кузове молчали: новички готовились к началу монтерской жизни, посматривали на сваленные в кучу возле самой кабины и позвякивающие на ухабах ломы, лапы, домкраты и непонятные пока инструменты, обмотанные проводами, а старожилы бригады приглядывались к новым товарищам: как-то они вольются в коллектив, не нарушат ли устоявшиеся связи?
Вездеход остановился. Монтеры пути зашевелились в кузове. Слышно было, как хлопнула дверь кабины и снизу донесся голос Иванченко:
— Выгружайте шпалоподбойки и домкраты!
Когда подняли инструмент на насыпь к железнодорожной линии, комсомольский секретарь СМП Иса Гали, он тоже был монтером пути, взял топор и сказал Виктору:
— Пошли в тайгу! Пока Алексей с мотором возиться будет, мы дров для костра заготовим...
Виктор шел за ним по глубокому снегу, ступая по следам. Внизу, под насыпью, ветер был слабый, только шумел в верхушках деревьев. Иса пробрался к сухой лиственнице, ударил по ней ногой. Она задрожала, осыпая снег. Они свалили ее, и Иса стал срубать сухие сучья.
— А мы долго в Беркаките будем работать? — спросил Виктор, собирая в кучу ветки.
— Здесь наш СМП надолго останется... Станция будет огромная, планируется большое развитие путей. Вагоноремонтный пункт будет расширяться. Работы на года...
— А как же дорога до Якутска? Мы ведь ее строить ехали...
— И на новой дороге работать будем. Девяносто восемь километров наши. До поселка Большой Хатыми рельсы нам тянуть. Это немало!..— Иса смахнул одним ударом топора верхушку лиственницы и выпрямился.
— А почему мы сейчас не начинаем дорогу?
— Еще не вся документация готова... Знаешь, какая это дорога? Только на первых пятнадцати километрах тридцать два моста. Два из них через реку Чульман: один — сто семьдесят метров, другой — двести два. Не шутка! Лишь к маю будет разбивка на первый мост...
— Почему же так?
— Дорогу в 85-м году не планировали начинать. А сейчас такая возможность появилась. Проектировщики
Я был в Нерюнгри, ходил смотреть, как открытым способом добывают уголь. В тот день было жарко, до двадцати семи градусов тепла, а за день до этого мела метель. Пронеслась она и двое суток спустя после такой жары.
Я не переставал удивляться здешней погоде. Добрался я до карьера пешком, поднялся на гребень и стал смотреть, как мощнейшие экскаваторы урчали каждый на своей ступеньке, снимали пласты камня, черпали огромными ковшами и бухали глыбы в кузова самосвалов. Так слой за слоем разбирали сопку, пока не появлялся уголь, расширяли и расширяли бескрайний котлован, на дне которого черными жуками ползали бульдозеры, копошились экскаваторы, нагружая БелАЗы. Самосвалы, как пчелы на цветке, замирали перед экскаваторами и, насытившись углем, ползли по серпантину дороги на противоположной стороне котлована и исчезали за гребнем. По всей черной площади карьера шла работа...
Бригада Иванченко до самой весны работала на балластировке подъездных путей. Каждое утро на площадь к столовой съезжались вахтовки; урча на морозе, поджидали лесорубов, плотников, монтеров пути. Ребята усаживались в кузове, и вахтовки, фыркая, выползали на дорогу и отправлялись на объекты.
Дни становились длиннее, солнце пронзительнее. Снег оседал, даже по утрам, несмотря на сильные мартовские морозы, не визжал под ногами, а мягко хрумкал.
Бригада лесорубов очистила от деревьев вершину одной из сопок, напротив которой работали монтеры пути. На сопку поднялись бульдозеры и стали медленно и методично срезать вершину, толкая впереди себя к склону камни, щебень. Большие валуны катились вниз к реке, подскакивали, поднимали фонтаны снега. Некоторые с лету врезались в стволы елей. Деревья вздрагивали, скрывались в белой пыли, обрушивали сугробы снега. Снежная пыль долго висела в воздухе, искрилась на солнце. Потом к карьеру приполз экскаватор, перебрался по насыпи через промерзшую до дна реку и запустил в щебень ковш. Подошли к нему оранжевые самосвалы, подставили спины под груз и потянулись друг за другом по дороге вдоль берега к тому месту, где речушка впадает в Чульман.
— Вот и пошли первые кубометры грунта дороги к Якутску, — сказал Иванченко, глядя на самосвалы, которые подползали к железнодорожному полотну, ведущему от Беркакита в Нерюнгри, высыпали щебень — и снова ползли к карьеру.— Скоро нам «серебряное» звено укладывать!
Насыпь, ответвляясь дугой от железной дороги, росла с каждым днем, тянулась к реке, к тому месту, где на крутой противоположный берег должен был лечь первый мост железной дороги Беркакит — Томмот — Якутск.