Журнал «Вокруг Света» №07 за 1994 год
Шрифт:
— И о чем они не могут договориться?
— Видишь ли, — ответил он, — одни хотят тебя повесить, а другие — пристрелить.
— Я думаю, что им не может прийти в голову просто меня отпустить, — заметил я с некоторой горечью.
Он холодно взглянул на меня.
— Не строй из себя идиота, — сказал он с осуждением. В этот момент снаружи послышались легкие шаги, и в камеру вошла девушка, виденная мною раньше. Тхэб окинул ее неодобрительным
— Что тебе надо здесь, Эльта? — спросил он суровым тоном.
— Я пришла взглянуть на чужеземца, — ответила она нежным музыкальным голосом. — Я никогда еще не видала такого человека. Его кожа почти такая же гладкая, как у меня, а на лице совсем нет волос. Какие необычные у него глаза! Откуда он появился?
— Он говорит, что с холмов, — проворчал Тхэб.
Ее глаза расширились.
— С холмов? Там же никто не живет, кроме диких зверей. А может, и он — какое-то животное? Но все говорят, что он разговаривает и понимает речь.
— Это так, — прорычал Тхэб, ощупывая свои ссадины. — А кроме того, он вышибает мозги голыми кулаками, которые тверже и тяжелее палиц. Иди отсюда. Он неистов, как сам дьявол. Если ты попадешь к нему в руки, то от тебя не останется даже кусочка, которым могли бы заинтересоваться стервятники.
— Я не буду приближаться к нему, — заверила она. — Но, Тхэб, он совсем не кажется таким ужасным. Видишь, когда он смотрит на меня, в его взгляде совсем нет ярости. Что с ним будет?
— Это решит племя, — ответил Тхэб. — Может быть, ему позволят сразиться без оружия с саблезубым леопардом.
Она всплеснула руками, вложив в этот жест больше человеческих чувств, чем я наблюдал за все время на Альмарике.
— Но, Тхэб, почему? Он не причинил вреда; он пришел один и без оружия. Воины выстрелили в него без предупреждения и ранили, а теперь...
Он посмотрел на нее с раздражением.
— Если я скажу твоему отцу, что ты просила за пленника...
Угроза явно возымела действие. Она мгновенно побледнела.
— Не говори ему, — попросила она, справившись с волнением. — Что бы ты ни говорил, это — не по-человечески. И даже если мой отец выпорет меня так, что по пяткам побежит кровь, я все равно это повторю!
И с этими словами она быстро выбежала из камеры.
— Кто эта девушка? — спросил я.
— Эльта, дочь Зэла-Метателя.
— Кто он такой?
— Один из тех, с кем ты совсем недавно так жестоко подрался.
— Ты имеешь в виду, что такая девушка, как эта, может быть дочерью этого, похожего на... — у меня не хватило слов.
— А что с ней не так? Она ничем не отличается от остальных наших женщин.
— Ты хочешь сказать, что все женщины выглядят так, как она, а все мужчины — как ты?
— Конечно, если не принимать во внимание индивидуальные особенности. А что, среди твоего народа это не так? Должно быть так, если ты только не выродок-одиночка.
— Ну и ну, да будь я про... — начал я в изумлении, но в этот момент в дверях появился другой воин и сказал:
— Тхэб, я пришел тебя подменить. Хосутх вернется завтра. Воины сошлись на том, что решение примет он сам.
Тхэб ушел, а его сменщик уселся на скамью. Я не пытался заговорить с ним. Голова у меня шла кругом от противоречивых явлений, что мне довелось увидеть и услышать, я чувствовал, что засыпаю. И вскоре погрузился в глубокий, без сновидений, сон.
Несомненно, мои мозги все еще не отошли от перенесенных ударов. Иначе я обязательно бы проснулся, почувствовав прикосновение к моим волосам. А так — я проснулся только частично. Из-под смыкающихся век я как во сне видел низко склонившееся надо мной девичье лицо, темные глаза, расширенные в испуганном восхищении, полуоткрытые губы. Мои ноздри вдохнули аромат ее пышных волос. Она робко коснулась моего лица и тут же быстро, с коротким вздохом отпрянула назад, словно испугавшись содеянного. Мой страж храпел на скамье. Факел догорел почти до основания и отбрасывал в камеру зловеще-тусклый свет. Луна уже зашла. Все это я смутно уловил, прежде чем опять погрузиться в дрему, сквозь которую передо мною неясно мерцало прекрасное лицо.
Глава III
На этот раз я проснулся в сером холодном свете занимающегося дня, в час, когда приговоренные встречаются со своими палачами. Надо мной стояла группа мужчин, и я знал, что один из них — Хосутх — Крушитель Черепов.
Он был более высок и худ, чем большинство его сородичей, почти сухопар в сравнении с ними. Благодаря этому его широкие плечи казались чрезмерно огромными. Лицо и тело покрыты шрамами — следами былых битв и схваток. Он был очень смугл и, видимо, стар; впечатляюще мрачное олицетворение мрачного варвара.
Он стоял и, теребя рукоять огромного меча, смотрел на меня. Взор его был мрачен и бесстрастен.
— Мне сказали — ты утверждаешь, что одолел в честной борьбе Логара из Турга, — сказал он наконец, и я не могу передать, насколько глухим и замогильным был его голос.
Я молча лежал и смотрел на него, отчасти поразившись его странному и зловещему виду, а отчасти испытывая ярость, похоже, в те времена владевшую мной постоянно.