Журнал «Вокруг Света» №09 за 1987 год

Журнал Вокруг Света

А почему — знаете? Когда войска маршала Толбухина — есть улица и его имени — вошли в город, один наш парень встретился и подружился с тремя молодыми русскими солдатами. Особенно полюбил он Алешу — крепкого добродушного сибиряка. Началось строительство монумента на холме, и пловдивские жители ходили смотреть, как росла с каждым днем гранитная фигура солдата в плащ-палатке. Он все больше и больше напоминал молодому пловдивцу его друга из Сибири. Тогда молодой болгарин взял и написал на граните «Алеша». Имя осталось...

А от площади 9-го Сентября лучами отходят улицы с именами молодых борцов-антифашистов Лиляны Димитровой и Александра Димитрова...

Карандаш Френгова очертил широкий круг, охвативший старый Пловдив. На плане здесь была проведена граница, рядом шла надпись «охранная зона».

— Давайте-ка поднимемся на верхний этаж — оттуда город как на ладони,— секретарь горкома встал.

На двенадцатом этаже Андрей Френгов распахнул широкое окно, и вместе с ветром в зал ворвались звуки города.

Секретарь горкома говорил о том, что жителей в новом Пловдиве стало почти в четыре раза больше, чем до революции, что раньше в городе были табачные да небольшие пищевые фабрики, а ныне Пловдив — один из центров болгарской электроники, электротехники и машиностроения. И развитие современного промышленного города надо сочетать с чистотой воздуха и воды, с сохранением старины. Трудно? Очень.

Чтобы сберечь старый Пловдив, промышленные предприятия выносят «в чисто поле». Там же возводится и жилой массив «Фракия» на 80 тысяч жителей — половина его уже заселена. Обязательное условие для новых заводов — производство должно быть экологически чистым. Вот, например, «Изот» — большое предприятие, где тысячи человек изготовляют электронные приборы, причем почти вся продукция идет в Советский Союз. Гигантский завод отделяет от жилого квартала всего лишь улица. Значит, проблема разрешима?

Да. Хотя и не для всех городов Болгарии. К счастью для Пловдива, сохранились дома Тримонциума. Не стали тут спрямлять, расширять, взрывать и возводить бетонные высотные проспекты...

Френгов настойчиво повторял, как важна преемственность в развитии самого города, важна людская память о прошлом. Он рассказал о мемориальной доске в районе «Христо Ботев» — где выбиты фамилии партизан из Пловдива. Есть там и фамилия Крыстевой. Мраморная доска установлена на доме, в котором сейчас живет ее брат...

О трагической судьбе отряда имени Антона Иванова — как раз в нем сражалась Крыстева — поведал мне директор Музея революционного движения Иван Терзийский, знавший лично многих партизан.

Монолог Ивана Терзийского

— Как странно складывается жизнь: сейчас я живу на улице имени Димитра Стоянова Петрова. А в прежние годы мы с ребятами гурьбой ходили за Димитром. Какой он был одаренный! Успевал выполнять все поручения партии. Выступал всегда горячо — красноречивый был оратор и обаятельный. Очень хорошо читал стихи, сам писал немного, революционные. В 1940 году был гидом в советском павильоне на Пловдивской ярмарке. Его племянник, пловдивский поэт Васил Урумов, написал о Димитре Петрове книгу — конечно, уже после войны.

Из таких вот ребят состоял партизанский отряд, названный именем крупного деятеля БКП Антона Иванова. Созданный еще в 1941 году, отряд пополнялся пловдивскими рабочими и действовал южнее Пловдива, в Родопах. Жизнь в горах зависела от пополнения запасов медикаментов, провианта. И однажды в 1944 году группу, отправлявшуюся за продуктами в городок Батак, враги выследили.

Следы на свежевыпавшем снегу привели карателей в базовый лагерь «Тегеран» (в честь Тегеранской конференции). Фашисты блокировали весь район. Прорвались лишь единицы, почти все партизаны погибли в бою. Раненая Крыстева попала в плен.

Спускаюсь по улочкам на площадь Джумаята. Останавливаюсь у античного стадиона, где восстановлены часть амфитеатра и арены. Сейчас там кафе, тихо и уютно, а когда-то стадион сотрясал рев толпы. Я видел найденные неподалеку древние монеты с изображениями сцен борьбы, атлетов, увенчанных лавровыми венками. Здесь устанавливались стелы с именами победителей состязаний, на которые собирались самые быстрые, ловкие, мужественные юноши из всех римских провинций.

Сейчас видна лишь малая часть стадиона. Раскопки обнаружили помещения, где содержались дикие звери — сохранились даже их кости. Остался ход, через который львы выбегали на большую арену. А с другой стороны на арену выталкивали рабов и пленников. Публика замирала в ожидании кровавого зрелища...

Спустя века на этом месте разыгрались трагические события во время тысячного митинга рабочих, поднявших голос против безработицы и голода, против политики буржуазного правительства. Во время его разгона было много жертв. Случилось это 19 ноября 1919 года. В истории это событие осталось как «кровавый митинг». Среди погибших были рабочие и с табачной фабрики...

...Я иду по улице Ивана Вазова, сладкий запах табака плывет в воздухе. Улица старая, и некоторые корпуса табачной фабрики тоже старые, но внутри — новейшее оборудование, автоматические линии. У входа нас встречает секретарь комитета Димитровского комсомола комбината «Родопи» Росица Тачева. Она ведет какими-то улочками и переходами между корпусами, со всеми встречными здоровается, всем успевает отвечать — с кем-то шутит, кому-то выговаривает. Мне на память приходят слова французского поэта-романтика Альфонса Ламартина, посетившего когда-то Пловдив (тут есть даже «дом Ламартина»): болгарки «красивы, энергичны, грациозны».

Монолог Росицы Тачевой

— Вот вы нашли нас по запаху табака. Старые рабочие говорят, что и в начале века табачный аромат плыл от фабрики по всему городу. Табачников узнавали по запаху и на демонстрациях, где их всегда было много. После «кровавого митинга» на площади Джумаята место расстрелянных коммунистов заняли новые борцы.

Мы многое знаем о погибшей Крыстевой. Она родилась в бедной семье работницы с нашей фабрики, устроилась на табачные склады совсем девчонкой. В Рабочий молодежный союз вступила в шестнадцать лет, укрывала у себя первого секретаря РМС Иорданку Николову. Боролась с фашистами, находясь в подполье, а в 1943 году после провалов организаций РМС отважная девушка тайно ушла из Пловдива в партизанский отряд.

Мы часто встречаемся с бывшими партизанами. После их рассказов у нас так и стоит перед глазами картина мученической смерти Крыстевой. Враги публично пытали ее: ослепили, резали грудь и убитую оставили на площади — вроде как в назидание...

Мы часто выезжаем на табачные плантации. Нет, без принуждения — лучшие едут. До рассвета выходим, каждый ломает листья в свой чувал — кто больше. С удовольствием работаем на «комсомольской территории» в подсобном хозяйстве, там и огород, и фруктовые сады. Отдыхать, конечно, тоже любим. К 8 Марта открыли молодежный клуб — строители сдали его досрочно.