Журнал «Вокруг Света» №12 за 1994 год
Шрифт:
На третий день Шаляпин и его спутник ходили в зоопарк. Посмотрели диковинных зверей со всей Африки. Каирский зоопарк был открыт в 1891 году и до сих пор расположен на той же самой территории, правда, ныне плотно окруженной многоэтажными домами. Одного из 12 тысяч его теперешних обитателей видел и Федор Иванович. Это гигантская слоновая черепаха, подаренная французской императрицей Евгенией правителю Египта хедиву Исмаилу в 1869 году в честь открытия Суэцкого канала.
«Как-то вечером, или, вернее, ночью, мы вдвоем с Ф.И. сидели в кафе, устроенном на мостках Нила, — вспоминал Соколов. — Светила луна, Нил торопливо катил свои прозрачные
— Думали ли Вы когда-нибудь, что Вам придется сидеть и пить кофе на берегах Нила? — обратился он ко мне с вопросом. — Может быть, Вы и думали, но я нет. Мысленно я сейчас перенесся в прошлое. Вспоминаю Казань, вспоминаю оперетку... Да, со мной Действительно совершается что-то вроде сказки из «Тысячи и одной ночи». Москва... Россия... Успех-Италия... Европа... Африка... Все это как-то странно!.. Я об этом никогда не думал, не мечтал, не ожидал... Это какой-то сон... Кошмар! Поедемте спать, а завтра утром отправимся к пирамидам!..»
На другой день так и сделали. «Около пирамид туристов немедленно окружает толпа донельзя назойливых и жадных арабов, наперебой предлагающих свои услуги поднять вас на пирамиду при помощи полотенцев, продеваемых под мышки. Ф.И. от услуг отказался и хотел влезть на пирамиду Хеопса без посторонней помощи. Но так как он, несомненно, человек нервный, то, влезши на несколько ступеней, почувствовал сильное головокружение. Пришлось спуститься обратно. Кто-то из присутствующих по этому поводу сострил: «Человек забрался на недосягаемую высоту (подразумевалось в мире искусств), а такой высоты переносить не может». Это его, очевидно, подзадорило, и он во что бы то ни стало решил забраться на вершину пирамиды и в конце концов забрался».
Залезать на пирамиды давным-давно запрещено, и всякому, кто попытается сделать это, грозят неприятности с туристический полицией. Так что местные жители, зарабатывающие на туристах, предлагают ныне другой вид услуг — покататься на верблюде, лошади или хотя бы на осле. Не хотите кататься? Зря! Но тогда хотя бы сфотографируйтесь верхом на фоне пирамид! Классный снимок! Кстати, в книге Соколова есть такой: Федор Иванович на верблюде возле пирамид... Вас убеждают сфотографироваться с не меньшей назойливостью, чем во времена Шаляпина — залезть на пирамиду.
«В одну из ночей, — продолжает рассказ Соколов, — мы забрались вдвоем к пирамидам и сели на один из уступов пирамиды Хеопса. Царила такая тишина, что даже звенело в ушах. Она казалась нам гробовою, да, положим, мы и находились среди гробов. Вокруг нас следы умершего мира, поэтому мы невольно старались говорить пониженным тоном и очень мало. Мы старались оформить свои ощущения. Все, что окружало нас в настоящую минуту, было так не похоже на то, что мы видели днем. Все было так чудесно и так странно в своем величии среди этой безмолвной тишины, что оробевшая мысль казалась себе столь же ничтожной, как человек, затерянный среди этих гигантов. Взошла луна. Удивительная, египетская луна. Ее свет так ярок и настолько томно нежен, что залезает в душу и наполняет ее какой-то сладкой истомой. Мы подошли к сфинксу.
— Смотрите, — сказал Ф.И., — в своем глухом безмолвии он что-то соображает и размышляет о вещах великих и таинственных!
Луна в это время вынырнула как раз из-за облака и осветила сфинкса. Голова его окрасилась в темно-зеленый цвет старой бронзы, лицо приняло человеческий облик, точно проснулось от сна и усмехнулось луне. Ф.И. тоже весь преобразился.
— Послушайте! — начал порывисто он. — На моих глазах сейчас совершается какое-то чудо! Между сфинксом и луной возникает какая-то мистическая связь. Мне начинает казаться, что я живу в Древнем Египте.
Вон там Изида (Изида — одна из самых популярных древнеегипетских богинь, жена и сестра Озириса, мать Хора. По мнению французского египтолога П.Монтз, образ Изиды с Хором на руках оказал заметное влияние на формирование христианской иконографии Богоматери.) на небе, вот сфинкс что-то шепчет ей, вот сейчас из-за пирамид покажется какое-нибудь шествие в белых одеждах и начнет совершать какой-нибудь таинственный обряд. Моя душа положительно наполняется сейчас какой-то суеверной тревогой. Сфинкс кажется мне до такой степени живым, что я не могу убедить себя, что это только иллюзия, не могу отвести глаз от этого лица, которое обращено все время к луне и все время усмехается ей. Это лицо — сейчас вполне человеческое лицо, которое отражает и думы и чувства!..
Я любовался не столько окружающей обстановкой, сколько вдохновенным лицом Ф.И. Он и сфинкс в это время, мне казалось, одинаково переменились.
— Ив самом деле, — продолжил Ф.И., — чего-чего не видел этот сфинкс. Он гордо возносился над пустыней уже тогда, когда строились эти пирамиды и, быть может, тот же Хеопс спасался в его тени от палящих лучей солнца (Здесь, по всей видимости, Шаляпин был неправ. Большинство ученых считает, что сфинкс был вырублен в скале во время царствования сына Хеопса, Хефрена, и что его лицу были приданы черты этого фараона.). Перед ним прошли Моисей и Камбиз (Камбиз—персидский царь, завоевавший Египет в 525 году до н.э.), Александр и Птоломей, Цезарь и Марк Антоний, Клеопатра и Пресвятая Девагон видел зарево пожара Александрии, святого Людовика и Наполеона! Все это прошло перед его взорами, и в то время он улыбался луне точно так же, как и теперь! Все это ушло в даль веков, а он стоит и теперь. Он стоит уже столько веков, что почти не походит более на создание рук человеческих, в нем есть что-то первозданное, точно он был создан из того же вещества, что и луна, с которой беседует он в лунные ночи!..
Пустыня была вся залита серебристым светом. Пески приняли светло-зеленый оттенок. Вдали блестели пирамиды, а за ними простиралось бесконечное пустое пространство.
— Здесь все гармонично! — воскликнул Ф.И., — величие, таинственность, уединение и громадные могилы, а кроме них кругом ничего... Одна пустыня без конца, озаренная волшебным, но невыразимо печальным блеском. Но... эта меланхолия представляет из себя великую и совершеннейшую симфонию!
— Ну, — подумал я про себя, — речь пошла о музыке!..
— Основными аккордами этой симфонии являются: пирамиды, сфинкс, луна и пустыня. Эта симфония подчиняет себе душу человека и убаюкивает ее точно ко сну. Да! В Египет следует ехать, хотя бы ради того только, чтобы раз в жизни упиться этой симфонией.
До рассвета было еще далеко, однако ночь уже уходила. В шатрах бедуинов, разбитых в глубине пустыни, раздались крики петухов. Вдруг заскрипел песок и послышались чьи-то голоса. Спустя немного на песчаном холме за сфинксом показался силуэт верблюда, а за ним два бедуина, одетых в длинные белые бурнусы. Этот библейский верблюд и эти люди, казавшиеся призраками, были заключительными аккордами нашей ночной симфонии...»