Журнал «Вокруг Света» № 2 за 2005 год
Шрифт:
В начале 1863 года вышел первый роман Верна «Пять недель на воздушном шаре». Парижские издатели недоумевали. Почему такой успех выпал на долю этой книги? В «Пяти неделях» нет ни одной любовной интриги. Да среди героев вообще нет ни одной женщины! «Роман о науке» смели с прилавков во многом благодаря его злободневности. В «Пяти неделях» рассказывается об экспедиции, якобы предпринятой неким доктором Фергюссоном, членом Лондонского географического общества. На управляемом аэростате «Виктория» он должен пересечь Африку для уточнения картографических данных. Доктору Фергюссону улыбнулась удача. «Виктория» всего за пять недель пролетела над «черным материком». После множества приключений Фергюссон открывает истоки Нила.
Первым же своим романом мистификатор Верн ввел читателей в заблуждение. Истоки Нила
Итак, «Корали» неслась на всех парусах, и на ее палубе Верн теперь был не один – с ним вместе плыли к неведомым землям все его читатели.
Людей, которыми писатель восхищался, он удостаивал особой чести – «переселял» их в свои романы. Прототип сурового фанатичного капитана Гаттераса – полярный исследователь Джон Франклин, чья экспедиция пропала без вести. Профессор Лиденброк, один из героев «Путешествия к центру Земли», очень похож на геолога Шарля Девиля, беседы с которым и вдохновили писателя на написание романа. Девиль отстаивал новаторскую по тем временам гипотезу холодной и твердой земли. Верна она не могла не заинтересовать. В то время как ученые-нептунисты и ученые-плутонисты без устали спорили о внутренностях земного шара, профессор Лиденброк со спутниками спустился по жерлу вулкана вниз. Читатели и на сей раз поверили Верну. Да, подземный мир точно такой, каким его увидел профессор Лиденброк: с унылыми лугами, поросшими лишайниками и папоротниками, со страшными животными, давно исчезнувшими с поверхности. В Мишеле Ардане, одном из героев романа «С Земли на Луну», читатели без труда разглядели черты Надара. После «Гиганта» никто бы не удивился, если б Надар вдруг собрался лететь на Луну.
Издатели продолжали недоумевать – романы Верна выходили один за другим и неизменно пользовались успехом, несмотря на то, что в них по-прежнему отсутствовали героини. Даже Этцель стал упрекать своего автора в некоторой сухости. В беседе с одним журналистом Верн объяснил это так: «Любовь – чувство всепоглощающее. Моим героям нужны все их способности, вся энергия, а присутствие рядом с ними пленительной женщины мешало бы им осуществлять их грандиозные замыслы».
Верн с семьей переселился в тихий аристократический пригород Отейль. Онорина входит во вкус светской жизни – устраивает в небольшом особнячке приемы, обеды. Муж попрежнему огорчает ее – работает целыми сутками в своем кабинете, не желая вместе с ней развлекать гостей.
На лето Верны уезжали в Кротуа, рыбацкий поселок, что в устье Соммы, в пяти километрах от открытого моря. Здесь, вдали от городской жизни, писатель любил бывать и один: в провинциальной тиши легко пишется. А Верн счастлив, только когда пишет. Он нередко говорил, что, закончив очередной роман, чувствует себя несчастным до тех пор, пока не начнет новый. В марте 1866 года писатель решает перебраться в Кротуа надолго. Здесь же он впервые увидел ее… яхту своей мечты «Сен-Мишель». «Я влюблен в эти сбитые доски и гвозди так, как в двадцать лет любят женщину», – писал он Этцелю. Возможно, «Сен-Мишель», в прошлом обычный рыбацкий баркас, превращенный после перестройки в подобие маленькой яхты, напоминал писателю о «Корали». На первой странице судового журнала стояло гордое: «Судовладелец и капитан – Жюль Верн». Весь экипаж состоял из двух матросов на пенсии. Мэтр Верн, который даже в море вставал рано, чтобы писать, был счастлив почти так же, как капитан Верн, салютующий флагом встречным пакетботам. На «Сен-Мишеле» имелась даже маленькая, «размером с пуделя», пушка.
Как-то раз яхта курсировала у берегов
– Капитан, капитан, смотрите!
Верн поднялся на палубу. В тумане на них надвигалось нечто, похожее на огромный плавучий утес. Мимо «Сен-Мишеля», показавшегося вдруг Верну очень маленьким, промчался «Грейт-Истерн». Корабль-видение так взволновал писателя, что некоторое время он не мог думать ни о чем, кроме него.
Его мечта – постоять на палубе этого корабля – сбылась позднее.
В марте 1867 года Жюль Верн и его брат Поль прибыли в Ливерпуль, чтобы здесь сесть на «Грейт-Истерн», готовящийся к рейсу в Нью-Йорк.
Вскоре вышли «Дети капитана Гранта». Критики признали, что писатель избавился, наконец, от сухости, что роман более чем трогателен. А читателям больше всего пришелся по вкусу рассеянный ученый Паганель. Вспоминал ли Верн, описывая странствия Мэри и Роберта Грант, о вдове Самбен, мечтавшей отправиться на поиски своего пропавшего в море мужа?
Перед тем как приняться за «20 000 лье под водой», свой любимый роман, Верн долгие часы просиживает в Национальной библиотеке. Здесь он был частым гостем. На сей раз его интересует все, что связано со строительством подводных лодок. На столе громоздятся кипы книг и журналов. Создание подводного судна не было идеей Верна. Но американский механик Башнелл, в 1776 году построивший свою «Черепаху», и Роберт Фултон, спустивший в 1800 году под воду сигарообразный свой «Наутилус» (Верн позаимствовал это название), прочитав «20 000 лье», наверняка умерли бы от зависти. По сравнению с их изобретениями судно капитана Немо было верхом совершенства. Фантазии Верна были фантазиями-пророчествами. Реальность шла за писателем по пятам. Через год после выхода романа были изобретены торпеды. Верн хотел было снабдить ими капитана Немо. Но, подумав, решил этого не делать. Быть устаревшим, тем, кто догоняет? Ну, нет. А читатели заключали пари о том, кто же такой капитан Немо (от латинского – «никто»)? Роман был закончен, но властелин «Наутилуса» так и остался таинственной фигурой. Верн писал Этцелю, что и сам еще не знает, кем окажется Немо.
Верн по-прежнему проводит лето в Кротуа, а на зиму перебирается в Амьен. Изредка бывает в Париже. Всякий раз, когда его «Сен-Мишель» швартуется у моста Искусств, яхту встречают толпы поклонников и газетчики. Отношения между Верном и Онориной оставались прежними. То, что интересовало его, ее не волновало, и наоборот. «Когда ему докучает семейная жизнь, он садится на свой корабль и уезжает, и большей частью я даже не знаю, куда. Вы изо всех сил стараетесь сделать из него хорошего писателя. Мне, что же, оставить надежду сделать из него приличного мужа?» – писала Онорина Этцелю. С виду в семействе Вернов царила гармония. Мало кто знал, что уже давно они стали друг другу чужими.
В 1870 году началась война с Пруссией. Император Наполеон III покинул Париж и отправился в действующую армию. Регентшей стала императрица Евгения. Францию лихорадило. Любопытно, что одним из декретов, подписанных императрицей, был декрет о награждении писателя Жюля Верна орденом Почетного легиона.
Во время войны Онорина с детьми по-прежнему живет в Амьене, а Верн – в Кротуа. Он зачислен в резерв и направлен в береговую стражу. На своем верном «Сен-Мишеле» он охраняет побережье Нормандии и Фландрии от нападения прусских рейдеров и продолжает писать. Этцель получил четыре новых романа из цикла «Необыкновенные путешествия». Верну же кажется, что все это вещи нестоящие. Писатель нервничает – Этцель не горит желанием издавать романы, написанные им в годы войны. Страна еще не оправилась, даже довоенные «20 000 лье» продаются неважно. Капитана Верна больше не существует – верный «Сен-Мишель» сожжен пруссаками.
Верн покупает в Амьене двухэтажный особняк на Лонгевильском бульваре. Это его первый собственный дом. Онорина и Жюль были довольны – он получил уединенный кабинет на втором этаже круглой башенки, она – большую гостиную с мебелью, обитой красным плюшем. Верн верен своим старым привычкам. Он встает в 5 утра, завтракает фруктами и сыром, выпивает чашку шоколада. Потом работает. В полдень отправляется в библиотеку. В 8 вечера он уже отдыхает. Верн твердо решил вернуть себе своих читателей. Они хотели знать, кто такой капитан Немо? Что ж, узнают. «Таинственный остров» должен их встряхнуть. И вот он уже снова Мэтр Верн. Когда критики разбирали научные ошибки, допущенные писателем в его новом романе, поклонники таланта Верна продолжали ему верить. Им не было никакого дела до критических статей.