Журнал "Вокруг Света" №6 за 1998 год
Шрифт:
«Опять у нас — большая проблема. У кибитки напрочь стерлась покрышка одного из задних колес. Ехать дальше нельзя. Все 7 слоев самолетного корда оказались бессильными перед тысячами километров по асфальту и грунтовой дороге.
Американские индейцы, а мы находимся в их резервации, готовы помочь: третий день притаскивают старые покрышки от автомобилей. Но, увы, ни одна не подходит. Ведь наши колеса — от самолета. Как выйдем из положения — одному Богу известно, Без Бога действительно не обошлось. Простояли целых три недели, пока Русская церковь в Вашингтоне не собрала средства на новую шину для нашей кибитки».
Можно, конечно,
Нет. Не каждому дано — идти через всю Сибирь в трескучие морозы, а через пустынные районы Америки — в 40-грасдусную жару. В первом случае лошадей и себя приходилось спасать от переохлаждения, во втором — мастерить над головами коняг что-то вроде зонтиков, дабы уберечь их от солнечникго удара.
А тут еще дотошные бабушки из местного общества охраны животных не давали прохода — то и дело замеряли температуру у лошадок и мучили вопросом: «Почему они так вспотели?» Что же говорить о бытовых неудобствах самих членов экспедиции, когда в той же Америке им не давали даже электричества для подключения походной электроплитки. Мол, они сегодня дорого стоит. Или о том, как, решив после длительного зноя искупаться в Миссисипи, они чуть было не угодили впасть крокодилам.
«Вчера стояли в парковой зоне исторического места. Окружавшие нашу кибитку монументы говорили о давней войне Севера и Юга... А сегодня вся Америка гуляла — День независимости. По традиции американцы ставят в этот праздник на стол жареную индейку. Вот и нам один из местных патриотов подарил накануне копченую индюшку и бараньи ребра. Сказал, отметьте наш праздник — вы ведь находитесь в Америке,! Мы не стали ждать Дня независимости и, едва наш благодетель ушел, начали снимать пробу с вкусно пахнущего мяса...»
Настойчивое желание во что бы то ни стало довести экспедицию до конца — привело ивановцев на конечном этапе кругосветки в Японию, которая стала завершением всего «подкопытного экватора». Правда, на сей раз коней заменили велосипеды. Сказались те же финансовые проблемы с переброской лошадей в островную державу и невозможность приобретения их на месте. К тому же перенаселенная страна не позволяла конного путешествия без соответствующего сопровождения. А это уже лишало его элементов романтики. Велосипед же, напротив, дал возможность землепроходцам побывать в самых экзотических местах Японии и даже встретить Новый год на Фудзияме.
Вернувшись через Сан-Франциско во Владивосток, а затем, проехав по Японии на велосипедах, Петр Плонин и Николай Давидовский поставили точку в необычном кругосветном путешествии. Дома их ждали истосковавшиеся семьи и... все те же и новые проблемы. Ведь все эти годы их жены и дети жили на одну зарплату, которая к тому же выдавалась преподавательнице ВУЗа Вере Николаевне Давидовской и воспитателю детского сада Наталье Юрьевне Плониной далеко не регулярно. Не случайно долг по квартплате в семье Давидовских достиг двух лет. А в семье Плониных в отсутствие отца произошла и вовсе трагическая потеря: после болезни не стало старшего сына Эдуарда.
Трудно сказать, как повели бы себя в этой ситуации американские или, скажем, французские жены. Здесь же все было предельно просто и трогательно: хранительницы очага повисли на плечах просрочивших все сроки ожидания мужей и залились горькими слезами. Как сказал Петр, это были одновременно слезы радости и горя. Слезы, сродненные
Вот почему, когда на встречах с журналистами и общественностью кто-либо поспешит назвать Плонина и Давидовского героями, они тут же поправляют: «Герои — наши жены». Написав пять лет назад в путевом блокноте кругосветчиков проникновенное «Мы будем ждать, сколько бы ни было», они с честью сдержали слово. И еще раз подтвердили всему миру: русская женщина способна на любые самопожертвования во имя настоящей любви!
Ну а как с главной целью экспедиции — вернуть коня России? Первую часть этой задачи путешественники выполнили: собран необходимый материал, который теперь предстоит донести до широкой общественности. Есть и первые практические подвижки. Скажем, во Владивостоке к завершению кругосветки появился первый в этой части России частный конезавод. Приятно было узнать Петру и Николаю, что один из их близких знакомых решил заняться коневодством в родном Иванове. Сегодня он содержит уже восемь лошадей.
Но если говорить по большому счету, вся работа в этой важной отрасли для россиян — впереди. Разве можно мириться с тем фактом, что еще 100 лет назад в нашей стране было 27 миллионов голов лошадей, а сегодня только 1,5 миллиона? Та же Америка, у которой в 20-е годы нынешнего столетия положение с коневодством стояло на критической точке, имеет 12 миллионов коней...
Итак, под колесами незатейливой кибитки, служившей Петру Плонину и Николаю Давидовскому и домом, и средством передвижения на протяжении целых пяти лет, остались три континента — Азия, Европа и Северная Америка. А общи путь конной экспедиции по дорогам планеты Земля составил 20 500 километров. И плюс переход через два океана.
Николай Чулихин
Via est vita: Долины розового песка
Расставаясь с нами в Дамаске, Карим, которого я знал еще по Питеру, дал нам номер телефона своего приятеля в Аммане, столице Иордании, и сказал, что он был самым гостеприимным арабом в Москве восьмидесятых годов. Приехав в Амман, мы позвонили ему из кафе, там же и встретились. Познакомились. Фейсал и его жена оказались людьми отзывчивыми. Он — иорданец, она — сирийка; он — режиссер, она — актриса. Встретились и поженились в Москве. Фейсал учился во ВГИКе, Надя в ГИТИСе. Она представилась русским именем, наверно, так ей привычней общаться с русскими людьми. Оба они прекрасно говорят по-русски, настолько хорошо, что нас удивляло, когда они переходили на свой арабский.
В чужой стране уже сама непохожесть другой жизни вызывает множество вопросов у путешественника. А у Фейсала и Нади мы могли спрашивать обо всем. В них мы нашли ту широту представлений, которая позволяет судить с юмором о своих соотечественниках, не впадая в болезненное самолюбие.
Мы вдоль и поперек проехали огромный арабский мир и почти все, что они нам рассказывали, подтверждалось нашими впечатлениями. Мне иногда думалось, что подобный горизонт взгляда дала им русская жизнь; теперь мне кажется, что они из тех, кто черпает с обеих сторон: оттуда, где они выросли и живут, и где они учились. На студии, куда мы заходили, начальник Фейсала с дружеской иронией заметил, что вся Иордания справляется у его подчиненного о новостях в России.