Журнал «Юность» №12/2023
Шрифт:
– Волки, – лаконично ответила Суоми, – сожрут. А ну пошел! – И она огрела упрямого козла хворостиной.
В бане бабка полоскала козла в семи водах, чтоб хоть как-то отбить неистребимый козлиный запах. Козел щурился и возмущался.
– Терпи, – говорила бабка, – от тебя за версту козлом разит, волки учуют.
Чтоб еще больше запутать волков, бабка окатила Пукки ядреным хвойным отваром, который сама готовила с наговорами и прибаутками. Поговаривали, Суоми подколдовывала, но это не точно.
Бабка насухо вытерла благоухающего елкой козла и даже расчесала его шкуру.
– Ну вот, – хмыкнула
Козел недовольно фыркал, молчал и нетерпеливо бил копытом.
– Ну что, мне уже можно отправляться на дело? – наконец не выдержал он.
– Нет, – отрезала бабка, роясь в древнем сундуке, – погоди. Для полной маскировки нужно кое-что еще.
Она вытащила из сундука какое-то красное тряпье и принялась наряжать козла.
– Во-первых, – наставляла она, – нынче принято праздновать Рождество, а не Йоль. Будешь маскироваться под Санту. – И она сунула под нос козлу сухонький кулачок.
Козел понимающе кивнул и не стал возражать. Силу этого с виду маленького кулачка его ребра знали более чем хорошо.
– Во-вторых, – продолжила бабка, напяливая на козьи копыта башмаки, – маскироваться надо тщательнее. – С этими словами она водрузила на козлиную голову красный колпак, полностью скрывающий рога. – Волков обмануть – это тебе не фунт сена сожрать.
– А ходить тоже на двух ногах? – осторожно поинтересовался Пукки.
– Жить захочешь – не так раскорячишься, – отрезала старуха. – Помолчи немного.
В избушке воцарилась тишина, и бабка с козлом услышали заунывный многоголосый волчий вой.
– Понял? – грозно спросила бабка.
Она вышла в сени и притащила оттуда старую метлу, которую принялась разукрашивать обрывками цветных ниток, оставшимися от вязания. Заодно привязала к метле пару бубенцов. Уж где она их раздобыла – неясно. Говорят, в молодости бабка Суоми крутила шашни с местным шорником, который делал лошадиную сбрую. Он и подарил. Но это не точно.
Бабка критически осмотрела Пукки, затем снова полезла в сундук и достала оттуда круглые треснутые очки.
– Это чтоб твои бесстыжие козлиные глаза скрыть, – пояснила она. – А ну, смирно! На две ноги становись!
Козел немедленно вытянулся в струнку.
Суоми вновь окинула козлика взглядом. Теперь перед ней стоял вполне молодцеватый дедок с белой, тщательно расчесанной бородкой. И только бедовый взгляд, сверкающий сквозь помутневшие очки, выдавал его козье происхождение.
– Вот теперь ладно, – довольно буркнула старая Суоми, – возьми метлу. И опора, и волков пугать пригодится. Пора. Полночь уже. Теперь ты – Йоулупукки. Йольский козел. И как будто Санта.
Козел согласно кивнул и поковылял на выход. За дверями уже стоял мешок с подарками, которые нужно было разнести по окрестным селениям.
Воодушевление потихоньку испарилось, и новоиспеченный Йоулупукки на подгибающихся ногах отправился выполнять свою миссию через страшный лес, буквально кишевший волками.
Он опирался на разукрашенную метлу, яростно гремя ею, и от ужаса орал песню собственного сочинения:
Жил был у бабушки серенький козлик,Жил-был у бабушки серенький козлик,ВотКозел вошел в раж и так отчаянно громыхал метлой, что волки и впрямь оторопели. Завидев одетое в красное существо, горланящее странные песни, они осторожно принюхивались и в ужасе разбегались от ядреного запаха елки.
«То, что выглядит так странно и воняет деревом, не может быть съедобным, – безоговорочно решили они, – но если деревянное еще и само собой движется, то не иначе – наступил конец света». Волки мигом потеряли аппетит и разбрелись по кустам.
А Йоулупукки благополучно разнес все подарки. Дети уже спали, и только одна девочка Мимми бодрствовала.
– Дедушка, ты кто такой? – спросила она недоверчиво. – А где мой любимый козлик, где мой Йоулупукки? Как теперь праздновать Йоль?
– Я и есть Йоулупукки, – признался переодетый козел, снял очки, и девочка увидела настоящие козьи глаза.
– А почему ты не пахнешь, как козлик? И зачем ты надел эту одежду? – продолжала допытываться Мимми.
– Это чтобы волки меня не съели, – пояснил Йоулупукки, – знаешь, как страшно идти через лес одному, да еще и с целым мешком подарков?
– Бедненький, – посочувствовала девочка.
– Ты только взрослым не говори, ладно? – попросил Йоулупукки. – Пусть они думают, что я – это Санта. И что мы празднуем Рождество. Хотя это совсем другое.
– Ладно, – согласилась Мимми, – я никому не скажу. Только детям.
– Порядок, – доложил козел, вернувшись к бабке Суоми, – миссия выполнена.
– Молодец, – скупо похвалила козла суровая Суоми и утерла внезапно набежавшую слезу.
Не каждому козлу удавалось вернуться из Йольского похода живым. Иногда находили рожки да ножки…
Теперь в этой северной стране его называют Рождественский дед Йоулупукки. Но дети знают, что это никакой не дед, а настоящий козлик. И празднуют Йоль. Только тсс…
Дурашка был самым молодым и бестолковым в мастерской Санта-Клауса, поэтому получил метлу и должность уборщика. Так от него было меньше вреда. Близилось Рождество. Эльфы недовольно бурчали.
– Вот мы каждый год пашем, как проклятые, а у русских тишь да гладь, да божья благодать! Будто и не праздник.