Жженые карты
Шрифт:
Глава 16
АЗИЗА
Когда в последний раз она не просыпалась замерзшая и продрогшая? Да когда она вообще спала?
Отсыревшие бетонные стены не давали завывающему ветру занести холод в помещение, однако Азиза вряд ли сильнее расстроилась бы. За невозможностью развести костер она вынужденно, завернувшись во все свободные одеяла, пыталась бороться с ознобом. От покрывал пахло гнилью и застоявшейся водой, но к запаху девушка привыкла. Ей не давала покоя зудящая рана на плече, оставленная огнестрельным оружием. Организм делал свое дело, мышечные ткани постепенно срастались под слоем углеродной корки. Пуля прошла на вылет, повредив ключицу, вероятно, раздробив ее на осколки, отчего шевелить левой рукой не представлялось возможным из-за боли.
Часть одеяла потемнела от крови, наводя Азизу на мысль, что ей не удалось должным образом обеспечить себе первую помощь. Отец учил ее, как правильно применять в таких случаях углеродный покров. Поскольку они дышали медленнее и нуждались в меньшем количестве кислорода, кровь имела более вязкую структуру, а сердце не разгоняло ее с бешеной скоростью. Но с такой анатомией девушка не могла понять без посторонней помощи, повреждена ли у нее вена или артерия. Оставалась лишь боль.
Такое случалось и прежде – на них охотились люди, им с Константином приходилось разделяться, прятаться, но он всегда возвращался к ней. А сейчас он пропал, опять. Словно ему надоело обременять себя заботами о выросшем ребенке, его переменчивость выводила Азизу из себя. Но разозлиться ей не дал болезненный спазм в животе, напоминающий о старой ране.
– И что ты сделал, когда в меня выстрелили? – Стуча зубами от холода, прошептала Азиза. – Ты только позабавился… ты не убил ее, даже не попытался.
Ей хотелось плакать от бессилия. Константин всегда требовал от нее безоговорочного подчинения, послушания, в то время пока он сам нарушал свои правила. Вот и ей захотелось обрести себя, показать, что она набралась достаточно опыта для выживания. Если так сложно существовать без окружения, то почему бы не обзавестись своей командой? Избавиться от страдания в одиночестве? Азиза не знала, обладал ли ее отец способностью к «обращению» других людей, поэтому она взяла инициативу в свои руки. Раз им не позволено жить в обществе, то они могли бы создать свой дом и заселить его теми, кто смог бы разделить их утрату. Но все вышло не так.
– Хотя, почему не так? – Раскачиваясь из стороны в сторону, то ли пытаясь согреться, то ли от нервного возбуждения, прошипела девушка. – Все прошло идеально. Но ты помешал закончить! А потом их всех убили!..
И даже ее лучшее творение обернулось к ней спиной.
Солдаты в поезде, не раздумывая, открыли по ней огонь, но Антон не потянулся к оружию в первую очередь, а пытался поговорить. От этого она непроизвольно растерялась, но поняла, что лучше сначала делать, а потом разбираться с последствиями. К тому же, ей было не до этого.
За последнее время Антон стал единственным человеком, который не смотрел на нее, как на опасного зверя. После обращения он пребывал в растерянности, негодовании, но Азиза с удовольствием «проникла ему в голову», успокоив и угомонив. Никакого сопротивления, как со многими до него. До встречи с отрядом Лизы Рашкович ей не раз выпадала возможность практиковаться в обращении, чего не мог терпеть Константин. Он запрещал ей приближаться к людям, а она, как эгоистичный ребенок, продолжала идти на попятную, с каждым разом совершенствуя свой «дар на крови». Люди заражались, однако большинство погибало, их организм отторгал, не выдерживал нагрузки аномального вируса. С каждым разом Азиза злилась все сильнее и сильнее, очередная смерть подрывала ее веру в себя и шансы на успех. Пока по их голову не пришел четырнадцатый отряд.
– Я могла создать для нас семью… не пришлось бы…
Мысли об Антоне вновь наполнили теплом ее израненное сердце. Он принял ее, то, как он пытался защитить ее от своих диких соратников, трогало за душу. С ним бы не пришлось гнаться за мечтой обратить как можно больше людей, чтобы заполнить пробелы собственного существования. С ним у нее появился бы шанс создать настоящую семью, о которой она так давно мечтала…
Выстрел. Запах застоявшейся воды и брызги крови.
От внезапного наплыва злости девушка вцепилась ногтями в тонкую ткань одеяла и разорвала ее, выпустив наружу серые катышки ваты. Боль стрельнула в плечо, как и пуля, которую Антон пустил в нее, определив исход сражения. Вот вам и черный юмор судьбы – только Азиза поверила, что у нее появился шанс, как внезапно оказалось, что парень относился к той категории людей, которая переживает заражение, как простую простуду.
Почему ей все всегда мешают?! Она хотела жизнь, наслаждаться простыми мелочами, поэтому и отправилась в город. Сочи казался ей сказочной страной, погруженной в разноцветные огни, ароматные запахи выпечки и смех счастливых людей. Приводя себя в порядок в какой-то пустующей квартире, она испытывала небывалый восторг: теплая вода, холодильник, набитый едой, а еще столько всевозможной одежды! Единственное, что ужасало ее первые несколько минут, это туфли на высоких каблуках, но к ним она привыкла быстро. Нашла черные джинсы, разобралась в косметических принадлежностях, расчесала спутанные волосы и отправилась в путь. Весь мир принадлежал ей! К ней подходили люди, смеялись и приглашали выпить, и она не отказывалась, а позволяла угощать себя ужасными на вкус напитками, туманящими голову; набивала живот кавказской едой, а голову – битами музыки. Эти три дня казались ей нереальными, настоящим откровением и мечтой. Она думала, что наконец обрела свой рай. Пока ее не отыскал Константин.
Все, чего она хотела – жить нормальной, обыкновенной жизнью, лишенной бесцельных скитаний по руинам и диким лесам. Ей хотелось ощутить себя настоящим человеком, а не загнанным в клетку зверем. Но Константин все видел иначе, для него общество – опасность, а не спасение.
Девушка догадывалась, что отец боялся ее неспособности держать себя в руках, а также вспыльчивости и агрессии. Но как он не мог понять: она неспособна злиться на нормальный мир, частью которого ей хотелось стать с малых лет. Ей хотелось выть от досады и злости! Одичавшая и бездомная – так почему бы не стать диким зверем, раз собственный отец считал ее таковым? Убежала бы она от него, порой ярость пробуждала мысли об убийстве. Но факт оставался таковым, что она боялась его.
Жуткий свист ветра пронесся сквозь щель между оконной рамой и стеной.
Щеки защипало от холода и слез. Как бы Азиза не пыталась возненавидеть Константина, она не забывала, что он – ее защита, единственный шанс на спасение. Когда она терялась в себе, забывала о контроле и осторожности, он помогал ей остудить пыл и собраться с мыслями. Каждый раз мужчина собирал ее по кусочкам, сметал с нее наваждение, как пыль со страниц забытых книг. Если бы не он, она уже давно была бы мертва.
От приятных мыслей Азиза тепло улыбнулась, но радость сменилась раздражением, как только о себе напомнили раны. Боль – то, что ни на минуту не давало ей забыть, какой монетой за ее существование платил мир. Как бы она не старалась, как бы ни стремилась стать частью нормального общества, судьба не изменится. В детстве девушка думала, что может довериться друзьям, открыть им все секреты. Те сами с нетерпением ожидали, что за тайну она им поведает, но как только она раскрывала перед ними карты, все оборачивалось для нее боком.
Сначала страх, а затем ненависть. Азиза думала, что этот мир примет ее, ведь она являлась его неотъемлемой частью. Но вместо распростертых объятий на нее посыпался не только шквал словесных оскорблений, ее ждал непредвиденный град из камней. Это и стало началом конца, точкой, от которой потянулась ее никчемная жизнь.
От размышлений Азизу оторвала волна дрожи, пробившая все тело. Словно слабый разряд тонкими иголками прошелся от пяток до макушки, пробудив в голове безмолвный голос. Девушка напряглась и выпрямила спину, сконцентрировавшись на знакомом чувстве. В первый момент она подумала, что ее зовет Константин – наконец-то, спустя столько времени! Но «сигнал» был слишком слабым и нерешительным, если можно так выразиться, отчего не сразу Азиза распознала его источник.