Зимнее солнце
Шрифт:
– И кого ты собираешься послать к нему? Только не говори, что девочку! – нахмурилась Вера. – Ей еще рано, ты что!
– Я и не собирался. Одной ей действительно рано. Они поедут туда втроем, Вера. Деревня настолько маленькая, что им придется пересекаться, даже если они этого не захотят. Мне нужно проверить, способны ли они работать вместе.
– Зачем? Профайлеру не нужна группа поддержки, ты сам мне говорил. Да и потом, я тебе уже сейчас могу сказать, чем дело кончится. Гарик быстренько подружится с новой девочкой, и они вдвоем будут работать параллельно Матвею, который в искусстве игнорирования
И снова хотелось соврать, сплести словесное кружево, за которым скроется неприглядная правда. Однако Николай уже не мог, только не сегодня. Его тошнило все сильнее, голова кружилась так, что пришлось прикрыть глаза, иначе все вокруг казалось нереальным.
Поэтому и Вере он сказал все, как есть.
– Может, так. А может, все-таки по-другому… Как вариант, они решат, что Олег ошибся и нечего им там делать. Но если они предпочтут остаться, я очень надеюсь, что у меня получится использовать девочку так, как я хочу. Ну а иначе, будем честны: какой смысл мне ее обучать? Я хочу сделать из нее противовес, Вера. Ты прекрасно знаешь, для чего. Это ее первая и единственная возможность показать мне, способна ли она таким противовесом стать.
Глава 4
Матвей прекрасно понимал, зачем старик это устроил. Не одобрял – но понимал. Все, кто входил в близкое окружение Форсова, знали, что ему осталось недолго. Страх смерти поражает даже умнейших людей, заставляет их противодействовать тому, с чем нельзя справиться. Вот и Форсов наверняка увидел в этой девице способ расширить собственное наследие, оставить после себя еще одного человека, который сохранит его знания… и память о нем. Память – это ведь последнее, что остается, когда все остальное давно обратилось прахом.
Так что мотив был Матвею понятен, а все остальное вызывало удивление и гнев. Нет, конечно, можно было представить и менее удачную кандидатуру на роль ученицы… Но зачем сравнивать с худшим, если можно получить лучшее? Таисия Скворцова, при всех своих талантах, была полна недостатков, которые однажды обернутся проблемами и для нее, и для окружающих. Главным из них, безусловно, было отсутствие дисциплины и настойчивости. У Форсова осталось так мало времени, а он готов потратить драгоценные месяцы на ту, кто потом вильнет хвостом, объявит себя подводницей и отправится на какой-нибудь корабль… Вот что выводило Матвея из себя. Он уже видел в этой девице предательницу своего наставника.
Но если не получилось объяснить это сразу, то уже и не получится. К тому же союзников у него нет. На Гарика изначально не было надежды, он с первых минут думал лишь о том, как бы затащить красивую девицу в постель. Матвей больше уповал на Веру, она умела влиять на мужа. Однако Вера, увы, не вовремя решила проявить женскую солидарность, она виновато твердила, что «если Коля так решил, значит так нужно».
Матвею пришлось отступить. Не сдаться, а просто дождаться момента, когда девица все же допустит ошибку, на которую можно будет указать с заветным «Я же говорил». До этого Матвей выпускал раздражение в спортзале. Руки до сих пор болели после вчерашней тренировки, на левой кисти уже налился цветом синяк, которого там никак быть не могло, защита обычно от такого спасает… Видимо, он бил
Матвей понимал, что это временная мера. Станет только хуже, если он застрянет здесь и будет вынужден смотреть на снующую по дому девицу. Ему нужно было отвлечься на что-то серьезное, и он даже обрадовался, когда Форсов снова вызвал его к себе. В том, что Скворцову они обсуждать не будут, Матвей не сомневался. Форсов был не из тех, кто добивается своего тупым повторением одних и тех же аргументов. Если старик его пригласил, значит, появилась работа, иначе и быть не может.
И действительно, Вера направила его сразу в кабинет, не в гостиную или библиотеку. Форсов сидел за рабочим столом и даже выглядел здоровым – будто все в порядке, будто времени на самом деле осталось много… Матвей не позволил себе обмануться, от этого в будущем могло стать лишь больнее. Он прекрасно знал, что старик всегда выглядел лучше на следующий день после гемодиализа.
– Для меня есть работа? – поинтересовался Матвей, занимая одно из больших мягких кресел перед столом.
Он говорил спокойно и ровно, показывать свое недовольство он не собирался. До того момента, как Скворцову с позором вышвырнут вон, Матвей планировал делать вид, что ее вообще не существует.
– Да, – отозвался Форсов, не отрывая взгляд от бумаг на столе.
Матвей ждал продолжения, но продолжения не было. Пауза затягивалась, сбивая с толка, пришлось напомнить о себе:
– И?
– Подожди остальных, я не собираюсь отдельно рассказывать для каждого.
– Каких еще остальных? – нахмурился Матвей.
Вопрос был наивным: как будто так много вариантов! Форсов мог бы указать на это, однако он остался спокоен. Он ответил так, будто и правда давал необходимые пояснения.
– Гарика и Таису. Для этого задания нужно будет уехать далеко от Москвы, вместе, поэтому я и вызвал вас всех сразу.
Хотелось возмутиться открыто, слишком уж очевидно нелепой была ситуация. Однако Матвей не планировал попадаться в настолько примитивную ловушку, он говорил с Форсовым так же спокойно, как наставник говорил с ним.
– Ради чего это? Мы всегда работаем по одному.
– Не всегда, были задания, на которые я отправлял вас вдвоем. Ты прекрасно знаешь, что у вас разный подход к работе. Если случай сложный и запутанный, это полезно. Здесь как раз такой.
– Возможно. Но при чем тут Скворцова? У нее вообще никакого подхода нет.
Форсов все-таки заставил его говорить о девице, хотя Матвей еще этим утром не сомневался, что будет игнорировать ее существование… Это бесило бы, если бы не тонкость исполнения.
– Вот именно, – подтвердил Форсов. – Ей нужен опыт. Ты знаешь, как я обучаю: я не собираюсь ни с кем из вас сидеть в библиотеке и рассказывать сказки о буднях профайлеров. Я отправляю вас на работу и вмешиваюсь, только если возрастает шанс отделения головы от тела.
– Не думаю, что Скворцовой стоит начинать практику с реально сложного дела.
– Вот поэтому она и будет там под присмотром. Я не ожидаю, что твоим, но Гарик наверняка вызовется помогать ей. Скажи мне, Матвей… Она безнадежна? Она бездарна? Ты считаешь, что я прельстился только ее красотой, на старости лет окончательно слетел с катушек?