Зимний дворец. Люди и стены. История императорской резиденции. 1762-1917
Шрифт:
Например, 18 января 1827 г. Николай I распорядился судьбой найденных в кабинете императрицы Елизаветы Алексеевны раритетных «шести медальонов с волосами: царя Михаила Федоровича, царя Алексея Михайловича, императора Петра Великого, императора Петра II и императрицы Елизаветы и Герцогини Голштейнской Анны». Все медальоны из царских комнат передали «для хранения в Эрмитаже» [142] . Такие медальоны с локонами были широко распространены в дворянской среде. Автору приходилось держать в руках такой медальон с волосами Александра I.
142
РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Д. 279. Л. 59. Высочайшие указы. 1827.
Волей Николая I, проводившего русификаторскую политику не только в Польше, но и во франкоговорящем Зимнем дворце, создается первая мемориальная зона общегосударственного значения. Эта мемориальная зона получила наименование галереи Петра Великого. Еще раз подчеркнем, что создание подобной мемориальной зоны
Отметим, этот интерес для Николая I не был случайным. В документах указывается, что еще в 1827 г. по его повелению ученые Императорской академии наук составили «опись вещам, принадлежащим Императорской Фамилии со времен Петра Великого», хранящимся в Кунсткамере. В 1837 г. эту опись [143] издали отдельной брошюрой. В ней приведены наименования более 1500 разных предметов, непосредственно связанных с императором.
143
Опись предметам, сохраняющимся при Императорской Академии наук (в здании Кунсткамеры), в отделении называемом: Кабинет Петра Великого, произведенном в новое устройство в 1837 г. СПб., 1837.
Петр I был многогранным человеком, поэтому мы упомянем только предметы, входившие в круг медицинских увлечений Петра Великого: «Баночка стеклянная, содержащая в спирте сустав пальца, отрезанный Петром I у дитяти на Стрельной мызе, поелику палец был болезненный; Баночка, заключающая 8 зубов, рваных рукой Петра I; Ящик, с осемью выдвижными ящиками, в котором: 23 сосуда с крышками из коих 7 серебряные, а прочие 16 стеклянные, отверстия оправлены в серебро; небольшие аптекарские весы с серебряными вызолоченными чашками на зеленых шнурках; ложка серебряная с ручкою из черного дерева; воронка вызолоченная; чернильница и песочница из черного дерева, отверстия в серебре; ступка серебряная с пестиком; орудие наподобие щипцов, серебряное с вызолоченной ручкою; ножницы английские с серебряными вызолоченными ручками; ножичек серебряный, вызолоченный; лопатка серебряная вызолоченная; щеточка, для бритья употребляемая, из белых щетин в серебряной оправе; линейка тонкая серебряная (сегодня этот экспонат, хранящийся в Государственном Эрмитаже, именуется „Походной аптечкой Петра I“. – И. З.); Ящик с хирургическими инструментами, принадлежащий Его Величеству; Сундук с лекарскими инструментами».
После того как Николай I ознакомился с описью вещей Петра I, он распорядился «все значащееся по сей описи передать в Императорский Эрмитаж». При этом на Кунсткамере император не остановился, а, собирая максимально полную коллекцию вещей Петра I, распорядился «весь гардероб Петра I, хранящийся ныне в Марли, что в Петергофе», также передать в Эрмитаж [144] .
Император лично курировал процесс создания экспозиции в Галерее Петра I. Все окончательные решения по оформлению экспозиции принимал именно Николай I. Например, сначала царь распорядился «для трона в новой галерее Петра Великого употребить кресло в Бозе почивающей Императрицы Елизаветы Петровны», которое предполагалось доставить из Петергофа. Затем от этого решения он отказался, распорядившись «для восковой фигуры Петра I употребить вместо тронного кресла Елизаветы Петровны тронное кресло Петра I, хранящееся в Кунсткамере, а первое передать на хранение в кладовые Зимнего Дворца» [145] . Он особо оговорил, что «сморщившуюся» в результате неудачного бальзамирования лошадь Петра и его собак «переместить в Галерею Петра I, не исправляя оных».
144
РГИА. Ф. 472. Оп. 17 (97/934). Д. 39. Л. 42. Сведения о находящихся в бывшей Кунсткамере вещах императора Петра Великого. 1848–1852.
145
РГИА. Ф. 472. Оп. 17 (97/934). Д. 39. Л. 78. Сведения о находящихся в бывшей Кунсткамере вещах императора Петра Великого. 1848–1852.
К концу 1849 г. новая мемориальная галерея была готова принять первых посетителей. Император изначально желал сделать эту галерею общедоступной и «допускать теперь по билетам посетителей для осмотра галерей Петра I и драгоценных вещей», но при этом посетителей должен был безотлучно сопровождать дежурный лакей, «строго наблюдая», чтобы они «не дотрагивались до вещей руками» [146] .
Когда умер сам Николай I, то его комнаты на третьем этаже северозападного ризалита сохранялись до второй половины 1880-х гг., т. е. более 30 лет. А кабинет на первом этаже, где, собственно, и умер Николай I, со всей мебелью сохранялся до конца 1930-х гг. После смерти царя 18 февраля 1855 г. в неизменном виде решили сохранять только сам малый кабинет на первом этаже. Обстановку примыкавших к нему комнат полностью отдали камердинеру Николая I Петру Федоровичу Гримму. Однако же в августе 1855 г. мемориальную зону решили расширить, поскольку в комнаты Николая I на первом этаже Зимнего дворца началось настоящее паломничество. Тогда же состоялось решение о том, чтобы камер-фурьер Малышев отвечал за Кабинет, а Гримм – за «приванные комнаты».
146
РГИА. Ф. 472. Оп. 17 (97/934). Д. 39. Л. 210. Сведения о находящихся в бывшей Кунсткамере вещах императора Петра Великого. 1848–1852.
Отбирать «подлинную» мебель у камердинера не стали, а попросили заказать подобную по имеющимся образцам, т. е., говоря современным языком, «новодел». Этот документ любопытен уже тем, что в нем приведен весь перечень мебели, стоявшей в комнатах Николая I на первом этаже Зимнего дворца. Часть этих предметов мы можем подробно рассмотреть на акварели К.А. Ухтомского.
Восковая персона Петра I
Список внушителен, поэтому упомянем только некоторые из предметов, перечисленных в списке: «турецкий диван красного дерева со спинкой, с столбами и двумя подушками, набитыми волосом и стальными пружинами, обтянутый синим репсом» за 135 руб.; дорогое зеркало с рамой за 395 руб.; «кресло Вольтер с механикой, набитое волосом и стальными пружинами, обтянутое синим репсом» за 75 руб.; четыре стула с бронзовыми позолоченными ручками за 72 руб.; письменный стол с зеленым сукном и двумя ящиками за 35 руб. Поскольку пол в комнатах был покрыт синим ковром (на акварели – зеленый), то заказали и его. В комнатах имелись и два обязательных «плювательника». Весь комплект мебели с коврами обошелся в 2377 руб. 54 коп. [147]
147
РГИА. Ф. 472. Оп. 4. Д. 327. Лл. 1–2. О поручении камер-фурьерам Малышеву и Гримму заведование Кабинетом и приванными комнатами покойного Императора Николая Павловича и о сделании новой мебели для сих комнат. 1855.
В дворцовых кладовых предметы интерьера жилых царских комнат находились на режиме особого хранения. В издаваемых описях «предметам, имеющим преимущественно художественное значение», эти вещи шли отдельным разделом. Например, в Зимнем дворце хранились следующие вещи из «верхнего» кабинета Николая I:
1. Пресс-папье, отлитое в бронзе, изображающее одного из великих князей (это великий князь Константин Николаевич. – И. З.) в матросской одежде. Справа на камне гравированная надпись: «Лепила гр. Екатерина Кушелева в 1852 год». Отливал Шопен.
2. Колокольчик бронзовый, отлитый по уменьшенной модели колокола Ивана Великого.
3. Часы столовые бронзовые, золоченые, в виде часовни, на двух колонках: верх прорезной, оканчивается короной. Английской работы начала XIX в. Вышина 4 вершка, ширина 2,5 вершка [148] .
Летом 1855 г. Александр II принял решение о допуске публики в комнаты, в которых «скончался Блаженныя памяти Император Николай Павлович». Министр Императорского двора князь П.М. Волконский сообщил об этом обер-гофмаршалу Шувалову 29 мая 1855 г.: «По всеподданнейшему докладу моему о том, что многие лица желают видеть комнату <…>. Государь Император высочайше дозволяет впуск в оную, но не иначе, как по особым билетам, которые изготовить наподобие билетов для входа в Зимний Дворец, и выдавать их Придворной конторе, отпустив часть их в распоряжение камер-фурьера Малышева, в заведовании которого состоит означенная комната» [149] .
148
Зимний дворец. Опись предметам, имеющим преимущественно художественное значение. СПб., 1885. С. 4, 76.
149
РГИА. Ф. 472. Оп. 14. Д. 1555. Л. 1. О впуске публики в комнату, в которой скончался Блаженныя памяти Император Николай Павлович и об изготовлении для сего билетов. 1855.
Еще раз отметим, что вещи, ранее принадлежавшие членам императорской фамилии, никогда не выбрасывались. Их хранили и утилизировали только по высочайшему повелению. Как правило, дворцовые кладовки чистились в начале нового царствования. Именно тогда составлялись огромные описи старых вещей, и по «судьбе» каждой из этих вещей требовалось конкретное высочайшее решение.
Например, в 1855 г. решалась судьба детской мебели младших братьев и сестер Александра II. Так, в опись включили «кровать складную деревянную, стол и кресло» великой княгини Марии Александровны, младшей сестры царя. В описи упоминается детская мебель великих княгинь Ольги Николаевны (кровать красного дерева с решетками) и Александры Николаевны, великих князей Константина Николаевича (в том числе «кресло судновое, обитое алым сафьяном»), Николая Николаевича (два «кресла маленьких, обитых алым сафьяном») [150] .
150
РГИА. Ф. 472. Оп. 14. Д. 1553. Л. 2. О детской мебели Высочайших Особ, хранящейся в магазинах Придворной конторы. 1855.
Что любопытно, уже взрослые, женатые и замужние великие князья и княгини почти всю свою детскую мебель забирали в свои дворцы. Так, великая княгиня Мария Николаевна увезла в свой Мариинский дворец все, имевшееся в описи. Так же поступила и Ольга Николаевна, увезя в Вюртемберг свою детскую «кровать складную деревянную», т. е. по сути дела раскладушку. В воспитательных целях на таких кроватях спали царские дочери все свои детские годы.
Кровать, на которой скончался Николай I и детали интерьера его Нижнего кабинета