Зимний излом. Том 2. Яд минувшего Ч.2
Шрифт:
Обороняться до бесконечности невозможно. Можно не атаковать самому, но угрожать противнику придется. Если не угрожать, к тебе просто подойдут и заколют…
– Браво! – похвалил соперника Вальдес и бросился вперед, пробуя «завязать» чужой клинок. Барон быстрым кистевым движением освободил свою шпагу. Моряк резко остановился и засмеялся. Ему было весело, очень весело. Барон сохранял невозмутимость. Эти двое были равны. Казалось, они могут вести бой до бесконечности, и ничего не изменится. Жермон прищурился, пытаясь хотя бы запомнить. Поражение не обидело и даже не огорчило, а зацепило. Вальдес победил честно, но чем он брал? Быстрота быстротой, но этого мало…
Схватиться с ним еще
– Сударь, вам нехорошо?
– Нет, Арно, с чего ты взял?
– Вы так смотрите…
– Закатные твари, я хочу понять, что они творят!
Облитые солнцем стены, флюгера, дальние шпили обрели прежнюю четкость. Белый снег, синие тени, ветер, блеск, звон клинков… Ойген все еще в глухой обороне, все так же безупречно рассчитывает дистанцию… Похоже, при парированиях вся сила его тела сосредоточена в руке с клинком… А Ротгер сейчас начнет атаку. Точно! Скользит вперед правая нога, шпага стремительно рассекает воздух и… замирает. Неожиданно. Резко. А сам адмирал по-кошачьи отпрыгивает назад. Тишина. Ветер весело кружит серебристую пыль, смеется солнце, под сапогами Ойгена скрипит снег…
– Вы собрались преподнести мне маленький сюрприз, – смеется Вальдес, – или мне показалось?
– Ваши опасения, господин вице-адмирал, были вполне обоснованы. – Ойген церемонен, как всегда. – Примите мои поздравления.
– Охотно. – Моряк улыбается и атакует, ему весело, ему хочется еще раз удивить Ойгена, он обязательно это сделает, обязательно! А хорошо бы как-нибудь удивить их обоих…
Поединок продолжался, марикьяре стал еще осмотрительней, бергер – еще быстрее. Вальдес раз за разом пытался обработать клинок барона, бергер выкручивался, вынуждая противника замирать чуть ли не в пальце от закрытого колпачком острия. Удачи не добился никто. И не добьется, разве что у кого-нибудь подвернется нога, но случайная победа – не победа. По крайней мере, сегодня.
– Они оба первые, – негромко сказал Кальдмеер, – но Райнштайнером можно стать, а Вальдесом нужно родиться. Руппи, постарайся это понять.
– Господин адмирал, – вспыхнул Руппи, – я уже родился Фельсенбургом.
– Было бы неплохо, если б ты возобновил тренировки, – адмирал и не думал смотреть на покрасневшего адъютанта, – последний год ты слишком много был в море.
– Я уже договорился с виконтом Сэ. – Руппи вновь выглядел довольным. – Мы начинаем завтра.
Они с Муцио тоже развлекались со шпагами… И с девушками, а потом Скварца влюбился в Франческу Гампана и женился. Друг был счастлив почти год… Теперь Франческа одна, и он один, сколько б ведьм его ни целовало. Было две любви, осталось два пепелища.
– Еще два круга, и я их разгоню. – Генерал Ариго подкрутил усы и усмехнулся: – Иначе торчать нам тут до ночи.
Луиджи глянул вниз. Ничего не изменилось, разве что рубахи соперников взмокли от пота. Вальдес откровенно наслаждался, барон сохранял невозмутимость. Заканчивать они явно не собирались.
– Господин генерал! – Запыхавшийся суб-теньент выскочил из-за угла иглой из гайифской шкатулки. – Монсеньор срочно требует вас, командора Райнштайнера и теньента Сэ.
– Забирайте. – Жермон Ариго перевесился через перила. – Ойген, Вальдес, заканчивайте! Приказ герцога!
Барон кивнул и опустил рапиру первым. Разогнавшийся Вальдес вполголоса ругнулся и протянул командору руку, которую тот и пожал самым торжественным образом.
– Это был хороший поединок. – Так говорят об удачном блюде, впрочем, бергеры в еде так же серьезны, как и в бою.
– Хорошо, но мало, – хохотнул Вальдес. – Но мы еще продолжим. А что за спешка?
– Регент требует! – крикнул Ариго и повернулся к суб-теньенту: – Вы знаете, в чем дело?
– Да, господин генерал. Прибыл человек, называющий себя герцогом Приддом. Он предъявил подорожную, подписанную маршалом Алва. Сейчас гость в приемной герцога. Монсеньор желает, чтобы вы присутствовали при разговоре.
ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ «Мир» [9]
Только зная наперед свою судьбу, мы могли бы наперед поручиться за свое поведение.
Глава 1 Тронко. Надор
На пороге стоял кабан, можно даже сказать, вепрь. В олларианской сутане и ботфортах со шпорами. Рыла с того места, где сидела Матильда, было не разглядеть, но широченные плечи, достойный их зад и стоящая дыбом щетина впечатляли. Ее высочество восхищенно охнула. Кабан развернулся, рыла у него не оказалось, вместо него торчал внушительный, впору хоть алату, нос, от которого двумя волчьими хвостами расходились черные с проседью брови. Щек, лба и подбородков, впрочем, тоже хватало.
9
Высший аркан Таро «Мир» («Венок») Le Monde. Карта символизирует покой души после долгих испытаний, освобождение от привязанностей и оков, возвращение домой, достижение цели, обретение высшего знания, достижение гармонии с миром. В некоторых случаях – благосклонность окружающих, официальное признание. Это перемены, дальняя дорога. Что-то должно заявить о себе: рождение, смерть, начало, конец. ПК: время для перемен к лучшему еще не наступило, добиться желаемого невозможно. Может означать успех, омраченный разочарованием, возможно, потерей любви. Это крупная неудача, непонимание очевидного, отсутствие способности или возможности развития.
– Это и есть овца заблудшая, но изловленная? – вопросил олларианец и почесал нос. – Хороша без меры!
– Не знаю, где здесь овца, – с достоинством произнесла принцесса, – но лично я вижу хряка.
– Сударыня, – пояснил откуда-то из-за кабаньей спины Дьегаррон, – разрешите вам представить его преосвященство Бонифация, епископа Варастийского и Саграннского.
Принцесса хмуро оглядела ввалившееся чудище. Вблизи святой отец выглядел не лучше, чем издали. И это после Адриана и Левия…
– Я принадлежу к эсператистской церкви, – отрезала Матильда. – И не собираюсь на старости лет впадать в ересь.
– Не гневи Создателя! – потребовал незваный гость, нагло разглядывая сестру алатского герцога. – Тебе до старости, что из Тронко до моря Холтийского на своих двоих, ибо что для чахлой пажити – осень, для тучной – лето, и колоситься ей до снегов к радости пахаря.
Кто бы говорил о тучности, а это брюхо с бровями могло бы и помолчать!
– Генерал, – церемонно произнесла Матильда, – вы просили обращаться к вам, если у меня возникнут затруднения. Они возникли. Уберите этого еретика из моей столовой или дайте мне пистолет.