Зимняя роза
Шрифт:
– Отвезешь нас в «Баркентину», – сказал Сид.
Хозяин лодки молча кивнул.
Дези был уже на борту. Оззи и Ронни забирались на палубу.
– Быстрее! Последний рывок! – крикнул Сид, махая Тому и Дику.
Они были рядом с бортом, переправляя ящик через планшир. Оставался Фрэнки. Он находился всего в нескольких футах от лодки. Сид бросился к нему, желая помочь и принять часть тяжести ящика на себя. Но в этот момент Фрэнки споткнулся, накренился вперед и концом ящика ударил Сида по голове. Ослепленный ударом, Сид попятился, сделал шаг назад, потом второй, размахивая руками и пытаясь
Зазубренная древесина пропорола ему кожу. Сид открыл рот, чтобы крикнуть, но рот заполнился водой, и оттуда не вылетело ни звука. Он ничего не видел и не мог дышать. Ему оставалось одно из двух: всплыть на поверхность или утонуть. Но Сиду было не пошевелить правой рукой. Он отчаянно двигал левой. Легкие жгло. Кое-как он нащупал левой рукой сваю и, цепляясь за нее, поднялся к поверхности. Парни вовсю звали его. Чувствовалось, они сильно напуганы. Потом он услышал другой звук – мотор полицейской лодки. Пока еще копы были далеко, но это ничего не меняло. Все планы Сида не выдержали проверку временем.
– Дайте веревку! Нам нужна веревка! – орал Фрэнки, перемежая слова ругательствами.
Сиду был виден край причала. Ящик с винтовками по-прежнему торчал там. Его нужно убрать еще до полицейских, иначе им всем хана.
– Вытащите Сида! Вытащите его! – крикнул Ронни.
– Забудьте обо мне. Ящик грузите! – приказал Сид.
Звук полицейского мотора становился все громче. Их лодка в любой момент могла вынырнуть из тумана. Сид отпустил сваю, чтобы добраться до Ронни. Его относило от причала. Вода вокруг потемнела от его крови. На несколько секунд он снова ушел под воду, затем вынырнул. Ребятам не хватало времени, чтобы поднять его на борт, и он это знал.
– Слушай, долбаный О’Нил, где твоя долбаная веревка! – снова закричал Фрэнки.
Сдурел он, что ли? Так орать, когда копы близко! Они же услышат. О’Нил надавил на дроссель. Правильно. Хоть так заглушит этих горластых парней. Сид махнул Фрэнки. Тот лежал на причале, протягивая ему руку.
– Нет, хозяин, – ответил Фрэнки.
– Уплывайте!
Звук бурлящей воды становился все громче. Сид понимал: ему уже не выкарабкаться. Он потерял слишком много крови. Она и сейчас продолжала вытекать. Скоро вытечет вся. Это его радовало. Даже смерть была лучше, нежели снова оказаться в тюрьме. Но у его ребят еще оставался шанс, если только они не сглупят. Сид увидел, как Оззи и Ронни наконец-то забрались на борт. Фрэнки опасливо поглядел на приближавшуюся полицейскую лодку. Ну, забирайся же на борт, подумал Сид. Однако Фрэнки прыгнул не в лодку О’Нила, а в воду.
– Я же велел тебе забираться в лодку! – зашипел на него Сид.
– Хозяин, ты и в самом деле мог это сказать? – удивился Фрэнки.
Обхватив плечи Сида, Фрэнки утащил его под сваи причала. Еще немного – и полицейские в лодке накрыли бы их обоих. Увидев на одной из свай полусгнившую веревку, Фрэнки схватился за ее конец, чтобы его и Сида не унесло волной.
– Извел меня этот чертов клапан! Только сейчас понял, в чем дело! – крикнул полицейским О’Нил, заставляя мотор реветь еще громче.
– Совсем спятил. Мы сейчас захлебнемся в его
Фрэнки ошибался. О’Нил намеренно устроил этот шум, отвлекая полицейских, а то они заметят подозрительно низкую осадку лодки и поймут, что за час ее успели чем-то нагрузить.
– Спокойной ночи, джентльмены! – крикнул полицейским О’Нил, и его лодка понеслась прочь от Лондонских доков.
Наконец-то! Парням повезло.
– Держись, хозяин, – шептал Фрэнки. – Не успеешь и глазом моргнуть, как он высадит наших возле «Баркентины» и вернется. О’Нил заставит свое корыто летать, иначе Оззи заставит летать его кишки.
Сид кивнул и закрыл глаза. Сверху послышались шаги. Ларкин спрашивал у полицейских, что случилось. Находясь внутри, он слышал шум.
– Да какой-то парень с никудышным мотором, – ответил один из полицейских. – У вас все нормально?
– Нормальнее не бывает, – ответил Ларкин.
– Вы уверены? Никаких следов взлома? Ничего не пропало?
– Обе двери заперты крепче, чем кошачья задница, – ответил управляющий.
Он пожелал полицейским спокойной ночи и ушел внутрь. Лодка отчалила. Сид и Фрэнки остались плавать в волнах Темзы. Боль, разлившаяся по телу Сида, была такой острой и изматывающей, что он знал: она его доконает раньше воды. У него кружилась голова. Ему стало холодно. Очень холодно. Долго он так не протянет.
– Фрэнки… – прошептал Сид.
– Да, хозяин.
– Хочу, чтобы ты знал…
– Что ты всегда меня любил?
Сид засмеялся. Даже боль не помешала этому. Не о чем больше тревожиться. Никаких тебе печалей. Все казалось ему веселым и забавным. Он всегда думал, как здорово уходить из жизни смеясь.
– Навар… Он в кармане куртки. Раздели поровну. Мою долю отдай Джем.
– Сам отдашь. Завтра, когда ее увидишь.
Голос Фрэнки отдалялся, становясь все тише, пока Сид не перестал его слышать. Потом исчезли боль и холод. Не осталось ничего. Только черная ночь, черная вода и черная бездна забвения.
– Презервативы?
– Ни в коем случае!
– Колпачки?
– Забудьте о них.
– Может, тогда противозачаточные губки? – спросила Индия, останавливаясь посреди Брик-лейн.
– Похоже, вам не терпится вылететь, – сказала Элла. – Гиффорд пронюхает, и ваше желание исполнится.
– Ему вовсе не обязательно об этом знать. Мы можем раздавать противозачаточные средства без излишней огласки.
– Даже если мы убедим пациенток держать язык за зубами, кто это будет оплачивать?
– Я как-то не подумала, – призналась Индия.
– И потом, где нам доставать все эти чудеса? Найти подобные штучки в Лондоне не проблема, но поставщики знакомы с Гиффордом, а он – с ними. Если его подчиненная заказывает коробку презервативов, ему непременно сообщат. – Элла дернула Индию за рукав, оттаскивая от приближающегося молочного фургона. – Идемте. Кафе в той стороне.
– До сих пор не могу поверить, что он такой динозавр, – продолжала Индия. – Почему он возражает против хлороформа? В наши дни обрекать рожающую женщину на ненужные мучения, отказываясь облегчить ее участь, – это просто варварство. Вы слышали, какие слова он говорил, когда мы уходили?