Зимняя война

Таннер Вяйнё

Я отметил, что, с моей точки зрения, это предложение вряд ли будет одобрено финским правительством. Тем не менее я обещал довести его до сведения премьер-министра.

На это Ярцев ответил, что сейчас Москва сообщает Финляндии о своих пожеланиях, а формальная сторона договора может быть проработана позже. Сначала нужно выяснить, возможно ли достичь удовлетворяющего обе стороны соглашения. Если это не удастся сделать, то лучше не начинать официальные переговоры. Их провал поставил бы в неудобное положение оба государства.

Я обещал сообщить ему точку зрения финского правительства.

После почти пяти месяцев переговоров мы наконец поняли, чего добивается Советский Союз этими переговорами. Самым важным представлялось оборудование укреплениями острова Суурсаари как бастиона, прикрывающего Ленинград. С целью добиться этой уступки Советский Союз

был готов согласиться на строительство фортификационных сооружений на Аландских островах (под своим присмотром), а также начать торговые переговоры, что мы безуспешно пытались сделать до сих пор. По сравнению с этим вопрос о продаже оружия был куда менее важным: его можно было приобрести и в другом месте. Но основой всего должен был стать военный договор между двумя странами. Финляндия должна дать заверения, что в случае угрозы войны она обратится к Советскому Союзу и попросит о военной помощи. Это означало оборонительный пакт, на который Финляндии, ограниченной политикой нейтралитета и скандинавской ориентацией, было бы трудно согласиться. Статус Суурсаари обсуждался во время переговоров по подготовке проекта Тартуского мирного соглашения. В то время Советский Союз занимал позицию, по которой остров должен остаться невооруженным, а финское правительство требовало, чтобы в мирном договоре не содержались ограничения на этот счет. Значение, которое стороны придавали этому вопросу, наглядно иллюстрирует тот факт, что мирное соглашение едва не пошло прахом из-за этой разницы в позициях; финское правительство отказалось от своей позиции только на одиннадцатом часу переговоров. Теперь, напротив, Советский Союз настаивал на строительстве оборонительных сооружений на острове, но уже для своих собственных целей.

Во всяком случае, позиция Советского Союза теперь стала ясна, можно было начинать обсуждение по существу в правительстве и выработать наше отношение к выдвинутым предложениям. В результате правительство заняло по отношению к советским предложениям отрицательную позицию, которую премьер-министр Кайяндер сформулировал следующим образом:

«Предложение СССР направлено на попрание суверенитета Финляндии и противоречит политике нейтралитета, которой Финляндия следует совместно с государствами Скандинавии.

Принципиальным является расширение торговых связей в качестве основы для улучшения добрососедских отношений.

Улучшение отношений на общей границе также будет выгодным для обеих сторон».

Я передал этот ответ Ярцеву 29 августа, он обещал передать его в Москву.

Но вопрос не был этим закрыт: в советской прессе началась атака против Финляндии, поскольку финское правительство отрицательно отнеслось к советским предложениям. Не пришлось прохлаждаться и господину Ярцеву; он хотел получить более обстоятельный ответ. Когда мы снова встретились с ним 15 августа, то еще раз просмотрели изложенные им предложения, и мне пришлось объяснять, что имеет в виду правительство в ответе на каждый конкретный пункт. Пользуясь случаем, я объяснил, что отношение правительства к созданию военных баз было негативным; мы готовы покупать оружие, которое может нам потребоваться, если его качество и цена устроят нас; что касается строительства оборонительных сооружений на Аландских островах и Суурсаари, то правительство отвергает все предложения СССР, не выдвигая никаких контрпредложений. Именно контрпредложения Ярцев хотел получить.

Я полагал ответ правительства исчерпывающим и ясным, но если Ярцев хотел получить более подробный ответ с возможными контрпредложениями, то его нужно ждать до возвращения министра Холсти, так как составление таких документов не входило в сферу моих полномочий. Поэтому было решено дождаться возвращения Холсти. Это была моя последняя встреча с господином Ярцевым.

Когда в начале октября Холсти вернулся из Женевы, Ярцев возобновил свои визиты к нему. В середине октября Холсти вручил Ярцеву подробный аналитический ответ, в котором было изложено отношение правительства к предложениям СССР. По поводу укрепления Аландских островов Холсти заметил, что во время своего пребывания в Женеве он и шведский министр иностранных дел Р. Сандлер обсуждали этот вопрос с советским комиссаром по иностранным делам Литвиновым, которому они сообщили о совместных планах Финляндии и Швеции в отношении этих островов. Ярцев еще раз обрисовал положение Финляндии в войне, которая может разразиться. Поскольку Финляндия окажется не в состоянии защитить себя, то ей следует положиться на военную помощь Советского Союза. Очертания военного союза стали более ясными, чем прежде. Будущая ситуация с Суурсаари также прояснилась: в случае войны Советский Союз возьмет на себя ответственность за его оборону.

После отставки Холсти 16 ноября 1938 года Ярцев переговорил с исполнявшим обязанности министра иностранных дел Вяйнё Войонмаа. Встреча состоялась 21 ноября. В ее ходе Ярцев практически повторил все, что он говорил раньше другим членам правительства, но ближе к концу Ярцев предложил направить в Москву делегацию для обсуждения развития торговли, включив в ее состав представителей для обсуждения политических проблем. В качестве удобного повода он предложил воспользоваться тем обстоятельством, что 6 декабря 1938 года в Москву направится делегация для открытия нового здания финского посольства. Министр Войонмаа обещал представить эти предложения правительству.

Дальнейшие переговоры действительно состоялись в Москве, но в весьма скромном масштабе. Войонмаа сообщил Ярцеву, что в Москве посол А. С. Ирьё-Коскинен, а также руководители аппарата посольства У. Тойвола и А. Пакаслахти уполномочены представлять финское правительство. На церемонии открытия нового здания посольства Ярцев сообщил Тойволе, что члены делегации смогут на следующий день, 7 декабря, встретиться с высокопоставленным членом советского правительства, имя которого он, однако, не назвал. Когда члены финской делегации прибыли в назначенное место, выяснилось, что членом правительства, который принял их, оказался народный комиссар внешней торговли Микоян. Народный комиссариат по иностранным делам не участвовал в этой встрече. Поэтому Ирьё-Коскинен решил, что его положение министра иностранных дел обязывает его уклониться от переговоров. Финляндию в кабинете Микояна представляли Тойвола и Пакаслахти.

Члены финской делегации предложили обсудить меры, которые можно предпринять для развития торговых отношений, что было вполне уместно, поскольку они встретились с народным комиссаром по внешней торговле. Комиссар Микоян выразил свое удовлетворение тем, что он имеет возможность обсудить этот вопрос с представителями финского министерства иностранных дел. Тем не менее он заметил, что для поднятия оборота внешней торговли на сколько-нибудь значительный уровень должны быть созданы политические предпосылки. С этого момента обсуждение снова пошло так, как это было в Хельсинки. Особо была выделена важность Суурсари как оборонительного форпоста для Ленинграда. У финских участников переговоров сложилось впечатление, что вопрос Суурсаари был для Советского Союза самым важным. Лишь к концу двухчасовой встречи стороны вернулись снова к торговым вопросам. Было решено, что ряд лиц, представляющих финские торговые и промышленные интересы, вечером того же дня получат возможность высказать Микояну свои предложения. Вопросы политического характера во время этой встречи не должны были затрагиваться. С точки зрения Микояна, политические вопросы следовало обсуждать после выработки мер по поощрению торговли, решения приграничных и других текущих вопросов практического характера.

Такие торговые переговоры состоялись вечером того же дня в кабинете Микояна. Финляндию на них представляли Ирьё-Коскинен, министр путей сообщения и связи Вяйнё Саловаара, а также несколько человек из финских торговых и промышленных кругов. В разговоре с ними Микоян снова отметил важность политических отношений как предпосылки для торгового обмена. Естественно, никаких решений принято не было.

Эта встреча может рассматриваться как конечный пункт, достигнутый на первом этапе переговоров.

Второй этап переговоров открылся только несколько месяцев спустя. 5 марта 1939 года Литвинов, народный комиссар иностранных дел, пригласил к себе Ирьё-Коскинена и передал ему меморандум, содержание которого представляло собой следующее.

Два важных вопроса — улучшение торговых отношений и строительство оборонительных сооружений на Аландских островах — по-прежнему ждут своего решения. С целью создания благоприятной атмосферы Советский Союз предлагает Финляндии сдать в аренду СССР острова Суурсаари и Лавенсари, архипелаг Тютерс и остров Сескар сроком на тридцать лет. Советский Союз не предполагает возводить на них оборонительные сооружения и будет использовать как прикрытие на подступах к Ленинграду. Если финское правительство даст свое согласие, то отношения между нашими странами значительно улучшатся, что скажется и на торговых отношениях. Советский Союз рассчитывает на скорый ответ финского правительства.