Златовласка зеленоглазая
Шрифт:
«Не, это ты загнул, — ехидно откомментировал внутренний голос, — главное это — „хвост“! На Земле почти все самцы так считают. Самое страшное, что может с ними приключиться, — это потеря их статуса „хвостоносителя“!»
«Пфф… Тоже мне, нашел экспертов! Если ничего из себя не представляешь, то что с „хвостом“ ты, что без… все одно — низший! Хоть оборись, что ты весь из себя и за „хвостатость“ что-то там тебе полагается. Самые крутые кто? Боги. А они что хотят, то и творят. Главное — четко знать при этом, кто ты и кто есть все остальные. Вот и будем держать их в качестве ориентира… И все будет нормально. Вон, у нас один в быка превращался, дабы одну демонессу соблазнить. И ничего… Не помнишь, про него кто что плохое сказал? Или говорит до сих пор, а?»
«Ну… фф! Кто же что про верховного плохое-то скажет! А если кто чего и сказал, то давно уже молчит. Совсем молчит. Но то верховный.
«И у меня статус! Крылатая вестница. Посланница богини. Живое воплощение древних эльфийских героев. Куда тут еще выше? Я уж не знаю…»
«Это да. Это нам повезло, что мы так попали. Все к нашим услугам, и по шее надавать некому… Удачка…»
Несомненная удачка. Как выяснилось в разговорах со старой эльфийкой, богиня народа эльфов отсутствовала. Отсутствовала давно. Почитай, с самой Великой войны. Тогда она пропала, а в мир пришли новые боги, которые сейчас и правят. И сколько бы ни молились духовники, сколько бы ни призывали, все тщетно. Богиня не отзывалась.
«Похоже, новые властители мира что-то с ней учудили, — сделал я вывод, услышав рассказанную мне историю. — Действительно, зачем новичкам прежние? Они и сами порулят, без бывших. Все понятно».
Отсюда и нижайшая просьба — слетать за богиней и вернуть ее народу. Поскольку народу очень плохо без нее — «крокодил не ловится, не растет кокос»! А если серьезно, то он банально вырождается. Почему, оказывается, эльфы сидят в своих лесах и никого к себе не пускают? Да просто мало их! Так мало, что лишь на границе они могут создать для приезжих купцов хоть какую-то видимость плотности населения. И все. А дальше, за тонкой полоской границы — лес да лес кругом. В котором эльфы настолько же редки, как… как… Ну не знаю, как кто! Как орки, случайно в него попавшие? Или гоблины? Возможно. Короче, эльфы дули щеки, делая вид, что их страшно много, но сейчас все в лесу на «сборе березового сока», основе эльфийской экономики. И не дай бог они все оттуда разом вылезут! Никому тогда мало не покажется! Потемкинская деревня, одним словом. Боятся, что если в империи узнают, как на самом деле обстоят дела, то повалят к ним люди осваивать незанятые территории. У людей проблем с детьми нет. Это у эльфов проблемы. Очень редко. И мало. Трое детей в семье — это уже экзотика.
«Забавно, — подумал я тогда, — что-то кругом все потихоньку вырождаются. То варги, то теперь эльфы с той же проблемой. Интересно, как дела у орков с гномами обстоят? Тоже вырождаются? Или как?»
На просьбу вернуть богиню я ответил уклончиво, сославшись на то, что мне «нужно вспомнить». И что-то мне подсказывает интуиция, что вспоминать мне лучше всего, читая древние документы. И книги о магии. Особенно важным, мне кажется, узнать все о создании порталов…
Услышав мое пожелание насчет книг, Таурэтари тогда ненадолго задумалась. Оказалось, что дом, где я сейчас нахожусь, что-то вроде загородной резиденции. Дача, как говорят на Земле. На которой она со своей правнучкой проводит лето. Амалира — дочь местного правителя леса, у которого есть еще старший сын. Но дочка, похоже, балованная любимица, которой все сходит с рук. Даже капкан в парке простили. Даже с попавшей в него вестницей. Хотя уж за это, если не выпороть, то в угол точно нужно было поставить. За мою чуть не выдернутую ногу! Так вот, когда я заикнулся насчет архивов, Таурэтари задумалась и сказала, что здесь ничего нет и за документами нужно ехать в главный город, в хранилище. Но до города три дня пути…
— Ну что ж, — пожал я на это плечами, — три так три. Едем!
И начались двухдневные сборы. Готовили к дороге карету. Собирали вещи. Но я, естественно, в этом не участвовал. Я был VIP-персоной, задачей которой было не выбиваться из образа. Ходил (правильно — ходил-ла!), не улыбаясь, молчал-ла. Смотрел-ла со значением и тренировал-лась правильно говорить. Летал, отдыхал, после полетов, привыкал к своему новому виду, пытаясь понять — что это вообще такое? По идее должна быть иллюзия. Причем без тактильного эффекта. В смысле, что при прикосновении можно заметить несоответствие между внешним видом и ощущением от прикосновения. А тут полное соответствие! Что видим, то и чувствуем! Кожа — гладкая и нежная, волосы — тяжелые, тянут голову назад. Грудь, пальцем тыкаешь — мягкая!
«Хорошо, ума не хватило не привернуть пятый размер… — пришло в голову, когда я разглядывал себя в зеркало. — С таким „богатством“ Сихота бы с два я бы тогда полетал! Только бы и кувыркался, головой вниз…»
Однако сколько бы я себя ни разглядывал, загадки своего внезапного превращения я решить не смог. Ну ладно, немножко выпил, ну чего-то там накрутил в заклинании…
Путем длительного эксперимента (перемерив всю свою одежду из потайного мешка) я получил результат: чем больше (длиннее, шире, объемней) я надеваю вещь, тем меньше, уже, короче она на мне выглядит. Отличные всепогодные кожаные штаны для верховой езды превратились в плотно сидящие коротенькие черные шортики, надетые, по их виду, «с мылом». Зато просто трусы превратились в элегантные бриджики. Почему «ки»? Потому что выяснилась еще одна засада — мужское на мне превращалось в женское, а женское — в мужское. Это я выяснил, примерив женскую одежду, оставленную в комнате выставленными мною за дверь служанками, когда они попытались помочь мне переоблачиться.
— Итишкин ты кот! — прокомментировал я вслух это открытие.
И как… теперь? Что мне теперь, в нижнем белье бегать? Пусть по виду в зеркале трусы превращаются в штаны, но не комильфо мне, Сихот меня побери, в одних трусах-то рассекать! Это даже моя пластичная психика с первого раза не переварит! Значит, теперь каждый раз, меняя одежду, я буду по два часа разгадывать шараду — что из этого выйдет?
«Нор-мально, — сказал внутренний голос, — будешь теперь, как всякая приличная девушка, тратить три часа на сборы… Никто не осудит… красотку… хе-хе…»
«Та пошел ты!» — сказал я ему, ошеломленный распахнувшейся передо мной перспективой.
И ведь даже заняться вплотную этой проблемой нельзя! А ну как обратно отщелкнет, если займусь исследованиями? И окажусь я в трусах и майке посреди какого-нибудь парадного эльфийского зала… Побьют ведь! И возможно, даже ногами… Ладно. Одежду — на потом. Притрусь как-нибудь!
Но если не считать казуса с одеждой, то все остальные изменения тела были терпимы. В силе я, похоже, не потерял, невзирая на свой хрупкий вид. Как ощущал энергию мышц в теле Эри, так она и сейчас ощущалась. Но вот в гибкости я явно прибавил. Особенно несколько непривычна была внезапно выросшая подвижность в области талии. Ну ладно. Пусть будет еще один бонус этого тела. В компенсации шмоточных проблем… Главное — крылья!
Летал я ежедневно и по нескольку раз. В первый день, подремав после раннего завтрака до обеда, я вышел на улицу и, прямо с крыльца, без разбега, прыжком маханул в голубое небо с мелкими белыми облачками. Сделал пару кругов, осматривая сверху окрестности, но почувствовал, что ничуть, как оказывается, я не отдохнул, и усталость ночного полета вновь наливает тяжестью плечи. Решил, что на первый раз достаточно, и пошел по спирали вниз, постепенно снижая круги. Как же это здорово, скользить на распахнутых крыльях! Становясь почти вертикально в вираже, набирая скорость, а потом тормозить в горизонтальном полете, вплоть до полной остановки, и снова сваливаться на крыло, уходя в следующую петлю спирали… Полет… Разве можно его с чем-то сравнить, на что-то променять? Кто летал, тот знает. А кто нет… Этого не расскажешь! Можно только пережить. Когда я закончил снижение и оказался у точки своего старта, я был встречен толпой. По-видимому, все обитатели дома дружно стояли на коленях, задрав головы вверх. И Таурэтари была с ними. Правда, стояла она не на двух, как они, а на одном колене, но суть особо от этого не менялась.