Злобный заморыш. Книга первая

Мамбурин Харитон Байконурович

Итак, встраиваться в местную экосистему или же тащиться на другой континент? Я бы предпочел первое, если бы риск не присутствовал в обоих вариантах. Эх, мне бы интеллекта побольше… эта характеристика не расширяет насильственно горизонты, но зато действует как вечная и безвредная чашка кофе – тонус мыслей, глубина, резкость и скорость мышления, всё поднимается на новую ступень. Впрочем, остальные характеристики имеют свои специфики – они не сделают кида суперменом, способным гнуть рельсы мизинцем, даже на самом высоком уровне развития, но вот в более точные детали гоблорк с окраины мира посвятить нас

не смог. Обучавший его на инструктора Должник был невысокого ранга.

Стрекочущий гул привлек моё внимание, но увидеть, что его издавало, я сразу не смог, лишь обнаружив после верчения головой толстый и кривой столб дыма, поднимающийся из-за деревьев ближе к тому месту, где чахлый лес всё-таки поднатуживался для перехода в болото. Ноги сами повернули тело строго на внезапный феномен и заработали, совсем не интересуясь тем, нет ли у головы иных, более конструктивных предложений.

Эх, боженька… и ежу с ужом понятно, что ты с нашими кидовскими мозгами что-то своё проворачиваешь, но зачем же тебе для этого тогда обычные цивилы? Тягал бы сюда души военных и прочих авантюристов, которых в нашем мире выше крыши, зачем тебе мозги бывшему бухгалтеру на авантюризм перепрошивать?

…признаваться себе, что это моя собственная жажда приключений, я не собирался совершенно.

Рвануло, когда я уже был близко. Ну как рвануло? Не рвануло, а так, будто пукнуло, но очень громко и с дребезгом. Над моей головой по пологой дуге пронеслись несколько бесформенных железяк небольшого размера. Здраво рассудив, что взорвалось то, что упало, а раз оно взорвалось, то больше там взрываться нечему, я продолжил путь, теша собственное любопытство. Мои усилия оказались вознаграждены – неподалеку от повисшего на согнувшихся ветвях чадящего корпуса небольшого аэроплана с обломанными крыльями, я увидел ожесточенно лягающие воздух ноги в панталонах.

Конечности, выполняющие нелепый танец, отличались изрядной худобой несмотря на то, что фасон такого предмета одежды как панталоны, славился свободой исполнения. Носительнице или носителю в данный момент это совершенно не помогало – извазюканные в грязи и масле воздушные штаны-труселя плотно облепили тонкие как спички, и длинные как память налоговиков, ноги. Ниже потерявшего невинность предмета одежды начинались сапожки с высоким каблуком. В данный момент они слегка подёргивались, пиная воздух. Выше же худосочной задницы, обтянутой теми же панталонами, не было ничего, кроме шикарной длинной юбки, зацепившейся за несколько сучьев так, что её носитель (или носительница) оказались в своеобразном «стакане». Всё это богатство болталось в паре метров над землей, что-то неразборчиво бурча в юбочный конус.

Так, ладно, тут я уже вижу все перспективы, а значит пора проверить аэроплан. Может, там есть что-нибудь хорошее…

Рвануло. Взрыв был куда мощнее первоначального хлопка, что заставило меня испуганно пригнуться к земле. Легкую машину, весьма похожую на творчество изобретателей ранних 1900-ых, размело по всей окружающей среде, чудом не зацепив меня и юбочного пленника. Часть двигателя машины, выдержавшая взрыв, соскользнула на землю, печально чадя вонючим дымом. Вряд ли там осталось что-то полезное…

Не

повезло. Я досадливо ругнулся и хрустнул шеей. Ну, что ж тут поделаешь, ладно. Моя работа здесь подошла к концу, нужно идти дальше. На другой континент стоя не попадешь!

– Здесь кто-то есть?! – робко и с надеждой отозвался голос из задранной к небесам юбки. Женский.

Я испуганно втянул голову в плечи, но честно ответил на довольно распространённом по Лазантре торговом языке-дросике:

– Нету.

Мне почему-то не поверили. Вслух. На том же дросике, перемежая каждое слово и предлог матюгами и энергичным дрыганьем ног. Послушав, я вновь поддался то ли открывшемуся из-за переноса, то ли навеянному Богом-Машиной авантюризму, решив продолжить диалог фразой, показавшейся мне чрезвычайно уместной:

– Что такая девушка как вы делает на таком дереве как это?

Несколько секунд ошарашенного молчания сменились остервенелым ляганием воздуха и воплем:

– Да помогите же мне!!

– Нет, спасибо, – открестился от такого поворота дел я, начиная потихоньку отступать.

– …что?! – вырвалось из кокона. Юбка, точнее платье, было сшито из очень крепкой ткани, а её носительница худа почти до анорексичных мощей и надежно обездвижена. Конечно, рано или поздно эта девушка выкрутится из своего щекотливого положения…

– Видите ли, меня мама учила не связываться с худыми людьми, – честно признался я, – Подобные персоны неспокойны, склонны к авантюрам, в которые также ввергают окружающих. Они буквально источник проблем.

– Я Эскильда Картенбрауэр, благородная леди клана Картенбрауэр с Касдамских островов! – грозно заявило задранное к небу платье, даже остановив движение ног, – Извольте мне немедленно помочь, невежа!

– А я Уоррен Уленшпигель из деревни Хайнклюгге, уходящий отсюда, пока вы не видите куда.

Леди Эскильда-как-её-там оказалась как раз тем самым существом, связываться с которым мне отчаянно не хотелось. Худым, быстрым и сообразительным. Сам по себе я, будучи в первой жизни массивным, добродушным и неторопливым, довольно часто оказывался подобными женщинами если не отэксплуатирован, то как минимум надпользован, посему спасать ту, которая вне всяких сомнений прилипнет ко мне как банный лист к заднице, я не горел ни малейшим желанием. Но оставить беспомощную женщину, которая так страстно и громко кричит о том, что у нее есть деньги…

– Вы невыносимы! – объявила мне задранная юбка после того, как я уже залез на одно из деревьев, к сучкам которого она так накрепко прилипла. Подумав, девушка добавила, – Зато продажны. Это радует.

– Боюсь вас огорчить, леди Картенбрауэр, но я пока морально не готов оказать вам помощь, – объявил я второй раунд переговоров, как только устроился на дереве поудобнее, – Для начала мы с вами заключим простенькое соглашение.

– Мерзавец! Гад! Подонок!