Злодейка для принца
Шрифт:
Однако упала я в крепкие горячие руки своего рыцаря. Неожиданно. Очередной раз мне довелось почувствовать, насколько тренированным было его тело. Он подхватил меня за талию, а мои ладони легли аккурат на его бицепсы. Гладкие, упругие, рельефные. Не мудрено, что они так накачены, учитывая то, что я видела из его тренировки. Так и хотелось сжать пальцы.
Немного собрав ноги, я поймала опору и подняла глаза, чтобы поблагодарить своего спасителя. Уже даже приоткрыла рот. Но не смогла произнести ни слова. Ролан словно оказался без брони, всегда закрывающей его эмоции. Смотрел изучающе и с лёгким
Мне внезапно стало жарко. Кровь бросилась в лицо и я ощутила, как краснею. Во рту пересохло, я нервно облизала губы.
Глаза Ролана потемнели. Я замерла, не в силах шелохнуться. Его взгляд скользнул по моему лицу, задержался на губах и вспыхнул ярко-синим лазурным отблеском.
Глава 17
Когда я судорожно вздохнула, поняла, что всё это время не дышала. Ролан будто вышел из оцепенения. Он отстранил меня, но сделал это чуть медленнее, чем я ожидала, аккуратно проведя по талии своей большой сильной ладонью.
Что за наваждение?
— Простите, что помешала, но госпожа, вам передали бумаги от некого Уинстона, — раздался ровный голос Эшли.
В какой момент она зашла? Что именно подумала?
— Ты нам не мешала, — потёрла я переносицу, повернувшись к Эшли.
— Не волнуйтесь, я так и поняла, — подмигнула она. — Я отнесу бумаги вам в комнаты.
И, поклонившись, горничная вышла. Я медленно перевела взгляд на Ролана. По его лицу ничего нельзя было понять.
— Идёмте, леди, — сказал он, глядя на дверь.
Развивать тему я не стала. Раз он делает вид, что всё в пределах нормы, то я что, левая что ли? Тоже изображу, что каждый день перед завтраком таю в мужских объятиях и это ничего не значит.
***
То, что передал Уинстон, было просто золотой жилой для меня. Информация! Досье на каких-то графьёв, графинь, на целые семьи. Секреты, отношения. Минус был только один — как в этом разобраться и запомнить?
Ах, да, ещё артефакты. Уинстон поставлял Летиции всякие магические штучки. К одной из них была приписка: «Переделал механизм так, что он работает без использования магии владельца». Значит, у Летиции не было магии? В принципе, можно было бы мне об этом и догадаться, ведь эта тема в семье не поднималась. Только герцог разок обмолвился о способностях, которые пока не проявились.
Мне было немного жаль, если магии у меня действительно нет, но не более того. И до этого фаерболами не кидалась, и сейчас обойдусь.
Решив отложить часть явно пока не нужных документов в один из ящиков, я открыла его, расчистила пространство и заметила там записку. Написана та была явно не рукой Уинстона. “Птичка недолго будет петь, читайте в ближайшем выпуске колонку “Святая изменница”. Плату получил, ваш Гелео”, — и дата, судя по которой, записка пришла дней десять назад. Интуиция говорила, что речь тут про очередную пакость Летиции. Но я даже не могла понять, о чём речь, так что пришлось пока что отложить эту проблему.
Всё, на что меня хватило — рассортировать эти бумаги, а вот изучать их мозг уже отказывался. Так что я сходила на ужин и взялась за книгу.
…А наутро книги на диване не оказалось.
— Энн, ты не брала почитать мой роман? —
Кстати, тут, к моему удивлению, был водопровод! Вода из небольшого крана шла ледяная и для ванны её приходилось подогревать отдельно, но сам факт!
— Нет. А мне можно было взять? — загорелись глаза у Энн.
— Можно, если будешь аккуратна и вернёшь, — подумав, разрешила я.
Горничная улыбнулась и принялась заплетать мои волосы с удвоенной скоростью.
— Не слишком ли сложная причёска? — засомневалась я. — До чаепития ещё далеко, можно пока что заплестись попроще.
— Но мы тогда не успеем, — возразила Энн, — времени и так впритык.
Тут она опытней, так что я смирилась и стала ждать возможности встретиться с подозреваемым номер два.
И она вскоре представилась — на пути к столовой я столкнулась с Вольфом, который тоже шёл на завтрак.
— Ты не брал мою книгу? — прямо спросила я.
— Какую, — захлопал глазками «брат», а я заметила, что в его голубой радужке появился новый, сиреневатый оттенок. — Эту?
И он, зараза такая, достал из-за спины и показал мне мою книгу! Злополучную «Леди и рыцарь», так беспечно оставленную мной на диванчике.
— Верни, — я потянулась за романом, но не успела: Вольф высоко поднял руку вверх. — Это библиотечная.
— Вот в библиотеку сразу и верну, — нагло улыбнулся Вольф.
Если бы он не делал такое хитрое лицо, по которому только дурак бы не догадался, что братец что-то задумал, я бы поверила. А так я только убедилась, что роман нужно вернуть и срочно.
— Эшли! — скомандовала я. — Верни мне книгу, и я дам тебе её почитать.
— Поняла, госпожа, — раздалось над левым ухом.
Вольф поменялся в лице: Эшли он воспринял всерьёз. Горничная ловко подскочила к нему и в прыжке почти достала книгу. Чудом братец в последний момент убрал её.
Со стороны это походило на битву: Вольф защищался от атак романом вместо щита, отступая, а Эшли нападала, используя только ловкость и руки.
В ловкости Вольф и проиграл с треском. Он не удержался на ногах, споткнулся из-за подножки горничной, а та воспользовалась этим и… обезвредила его. Способ, конечно, был интересный: Эшли уселась сверху на поверженного врага, отчего её юбка задралась, а голые коленки оказались аккурат на плечах моего "братца". Она прижала его кисти к полу своими ладонями и замерла, глядя на Вольфа. Тот, похоже, был в шоке от такой близости и своего неоднозначного положения. Он не пытался вырваться, только смотрел распахнутыми глазами на Эшли, на её ножку, торчащую из-под задравшейся юбки…
Горничная, как ни странно, ни капли не была смущена. Я бы подумала, что в этом мире другие правила приличия, и в их положении никто из местных не увидел бы ничего такого, но покрасневшие уши Вольфа опровергали эту теорию. Братец перевёл растерянный взгляд на меня, снова на Эшли, шумно сглотнул…
— Я помешал? — послышался за моей спиной глубокий голос Ролана, вызвав трепет во всём теле.
Похоже, он вернул монетку Эшли. Или мне показалось? Мой рыцарь умеет шутить?
Я обернулась и столкнулась со слегка ехидным выражением лица, которое Ролан тут же убрал, посерьёзнев.