Злом за зло
Шрифт:
– Кажись, вот этот продавал контрабанду, гляньте на него, мудрейший, не будет ли хлопот?
Носитель мантии, блеклый тип с капризным серым лицом, реденькими усами и большой щелью меж передних зубов, скользнул по Тобиусу Истинным Зрением и сразу же потерял интерес.
– Простой смертный, - презрительно вымолвил он, - отвезите в околоток и выбейте из него правду! Оку будет любопытно узнать, где он раздобыл товар!
– Будет исполнено, мудрейший!
Пока Тобиуса запихивали в фургон, он, все еще парализованный, благодарил Господа-Кузнеца за то, что тот так щедро удобрил землю лентяями и бездарями, не способными распознать волшебника на
Во время поездки теснота давила нещадно. В один фургон запихали гнома, невысоклика и нескольких людей, что было бы еще терпимо, кабы не огромный мохобород, занимавший половину свободного пространства. В качестве особого наказания стражники будто специально выбирали худшие дороги, заставляя фургон трястись и подпрыгивать, а гном беспрестанно стонал и плевался проклятьями. Когда движение прекратилось и дверь фургона открыли, немного оклемавшегося Тобиуса поставили на неверные ноги и под охраной провели в большой дом. Вскоре он вместе с гномом оказался заперт в деревянной клетке-камере; в соседнюю затолкали невысоклика и одного из телохранителей - человека. Еще дальше томился несостоявшийся покупатель со своей охраной. Поскольку камеры располагались в ряд и преградой между ними служили деревянные решетки, можно было отлично слышать и даже видеть, что он рыдает.
Когда тело окончательно избавилось от последствий паралича, Тобиус пару раз присел, потянулся и, молниеносно приблизившись к гному, схватил его за горло. Прилагая немалые усилия, он оторвал бородача от пола.
– Прохрипи мне хотя бы одну причину не задушить тебя!
– Лицо мага исказилось яростью, побледнело, и по венам от сердца стали подниматься потоки темной крови.
Гном честно пытался что-то хрипеть, его сильные пальцы сдавили Тобиусу предплечье, но боль только прибавляла тому ненависти и сил. Глаза жертвы уже начали закатываться, когда до рассудка душителя донесся пронзительный вопль невысоклика:
– Отпусти его, Однорукий! Он ни в чем не виноват! Как ты не видишь, что Бахону досталось больше всех! Это Болек нас продал! Стража, убивают! Стража!
Гном упал на пол и стал надсадно кашлять, плеваться, натужно сыпать проклятиями, но особо резко шевелиться не смел, потому что над ним все еще возвышался яростно сопевший Тобиус. Гном был не на шутку испуган и чувствовал, будто стальные пальцы все еще сдавливали его глотку.
– Что за Болек?
Бахон отполз к решетке, за которой беспокойно кудахтал его подельник, и еще какое-то время тер горло под бородой.
– Да что ты за человек такой?..
– Кто такой Болек?
– повторил Тобиус с угрозой.
– Волшебник из Ока Посвященных, который проверял товар для нас, - быстро заговорил невысоклик.
– Прикормленный магик низкого ранга! Он получал свой процент от каждой сделки, в которой участвовал! Мы имели с ним дело уже два года кряду...
– Три...
– А, точно, Бахон, три года кряду, и все было хорошо...
– Пока эта вероломная тварь нас не продала!
– заорал гном.
– Позавчера, как обычно, мы отослали пробники ему, он вернул их с заверениями качества, покупатель нашелся сразу, дальше ты знаешь, Однорукий...
– Я поворачиваюсь, уже иду к вам, и тут вижу, как этот гнилой dhafs'ghurdarshaa1 вылетает из колодца, улыбается, гнида, так подленько, а потом как даст своими дерьмочарами, gobhersaaten2! А потом еще раз!
# # 1 Воспаленный ректальный сфинктер пожилого крота (гонг.).
# # 2 Зловонная и скользкая кучка, наваленная подлым гоблином посреди пещеры (гонг.).
Гном изрыгнул несколько проклятий на гонгаруде, наконец выдохся, тихо застонал и спрятал лицо в широких ладонях. Природный иммунитет к магии сыграл с ним злую шутку: первый Паралич подействовал слабо, зато во второй Болек вложил больше сил и все же обездвижил гнома, крепко травмировав нервную систему.
Тобиус подошел к зарешеченному окну, уставился в ночь и стал думать, пока гном и невысоклик переговаривались.
– А самое подлое, что этого червя нельзя с нами на каторгу утащить! Он-то верняк в любом разе отбрешется, мол, входил в доверие к преступникам, а я, если вообще заговорю со стражей, приговор себе подпишу! Все, прощай родная гора, здравствуйте каменоломни!
– Не кисни, Бахон, может, нас диаспора выкупит?
– Диаспора?
– издеваясь, повторил гном.
– Чья диаспора, рвать твою кормилицу?! Моя или твоя? За тебя, может, и попытаются положить что, а ради меня, попаданца, мои сволочные родичи и марки медной не предложат! Да и не выкупаются те, кто с магией связался, Церковь не позволяет, ты разве не...
– Что будет дальше?
– Голос Тобиуса зазвучал так неожиданно и был столь спокоен, что содрогнувшийся гном вжался в решетку спиной.
– Что дальше? Дальше будет допрос, Однорукий. Завтра поутру в околоток явятся дознаватели от Церкви и Ока, или тебя к ним отправят. Да и начнут они выпытывать - мол, откуда взял артефакты? Молись, чтобы поверили в сказочку про найденный тайник.
Тобиус кивнул, отошел от окна и сел посреди камеры, поджав под себя ноги. Через некоторое время Бахон так осмелел, что приблизился к нему и помахал перед лицом волшебника рукой.
– Он это чего?
– подал голос человек, посаженный с невысокликом.
– Кажись, спит с открытыми глазами. И пусть спит, - ответил гном, пятясь, - а то мне как-то не по себе рядом с ним. Хватка у этого душегуба как у гренделя1, хрен вывернешься, пускай уж лучше спит.
# # 1 Крупное антропоморфное чудовище, обитающее в горах, очень жестокое и кровожадное. Обладает примитивным разумом, создает украшения из останков своих жертв.
Пора убегать, он понимал это. Уходить следовало еще раньше, а теперь надо было именно что бежать. Он не попадет в руки Церкви или диморисийских волшебников, не дастся, лучше уж вернуться в Дикую землю, хотя на том ее отрезке, что прилегает к Диморису, как известно, встречались хобгоблины. Но уж лучше бегать от тех, кто хочет тебя убить и сожрать, чем от тех, кто будет сутками выпытывать у тебя правду.
Тобиус вынырнул из медитативного состояния за час до рассвета, к этому времени все остальные узники уже спали, а он вновь привел астральное тело в порядок и установил стабильную связь с Даром. Теперь он мог выломать решетки силой мысли, прожечь путь через стену на волю, мог сделаться незаметным и выскользнуть прочь, если только его не сдаст устойчивый к магическому внушению гном, или же у стражников не окажется амулетов, защищающих от морока. Тюрьма, рассчитанная на обычных смертных, едва ли смогла бы удержать даже самого бездарного мага.