Злом за зло
Шрифт:
Тобиус задумался - зачем ему об этом говорят? Король, конечно, мог повспоминать о былом за бокалом элитарного архаддирского вина, но обсуждать дела государственные с тем, кто не состоит на службе, пусть и с другом, - это совсем не вязалось с характером Бейерона. Что же до флота, то Ривен действительно уже давно обходился без оного. Корабли, конечно, были, и для торговли, и для защиты побережья их хватало, ибо настоящий пиратский разгул в западных водах закончился много веков назад. Ныне самый мощный военный флот Вестеррайха принадлежал Соломее, которая беспрестанно боролась с пиратскими кланами Шейного архипелага и обеспечивала безопасность торговых путей, тянувшихся на восток, к берегам Вольных
В помещении возник Джаспер, старый и бессменный камердинер его величества. Беззвучной тенью он приблизился к хозяину и что-то шепнул ему на ухо.
– Конечно.
Слуга исчез так же быстро, как и появился, а сквозь распахнувшиеся двери в Залы Ратной Славы вошел маг, чья аура открыто пылала ужасающей волшебной мощью. Очень высокий, могучего сложения старик с широченными плечами и руками, бугрящимися от мышц, одетый в носкую простую одежду и бордовый плащ с высоким воротником. Он был коротко стрижен, но имел усы и длинную бороду, горбатый тонкий нос, худое морщинистое лицо, пронзительные, предостерегающие от глупостей глаза человека, который может стереть кого угодно с лица Валемара, стоит только его разгневать. Тобиус прищурился, отмечая знакомые черты, да и сама аура волшебника не казалась чужой, но серый никак не мог понять - где же встречал его?
– Да будь я проклят, это же Тобиус!
– Чар... Талбот, ваше могущество?
Тобиус захрипел, будучи сдавленным могучими руками. В последний раз, когда они виделись, Гневливый был худ, как палка, и седые лохмы его ниспадали на плечи и спину.
– Уф! Время пошло вам на пользу, ваше могущество!
– Хотел бы сказать то же и о тебе! Почему ты седой, как лунь?
– Стал мудрее, а мудрость, как известно, прибавляет голове серебра.
– Ну хоть немного юношеской дури в тебе осталось, как погляжу!
– сказал Талбот Гневливый, отмечая одинокую черную прядь.
– А вы, значит, теперь придворный маг короля?
– Ну извини, тебя слишком долго не было, и мне пришлось занять пустовавшее место.
– Лучшего кандидата я бы не смог и представить, - искренне сказал Тобиус.
Архимаг получил третий бокал и присоединился к королю и молодому волшебнику. Сентиментальные воспоминания немедля уступили место делам. Прежде чем начать говорить, Тобиус достал свою книгу заклинаний и обвел небольшой участок помещения Стеной Глухоты. Оказавшись в относительной безопасности от подслушивания, он поведал королю и архимагу то же самое, что рассказывал управителям. Вранье давалось легко, но оставляло стойкий неприятный вкус на губах, ибо врать приходилось людям, которых Тобиус считал близкими.
– Преисполнившись недоверием, они, я уверен, хотели держать меня взаперти до конца жизни, а возможно, и исследовать некоторые особенности моего астрального тела. Думаю, после предательства Шивариуса не только управители Академии задумаются над тем, что есть серая магия и каковы ее слабые стороны, помимо очевидных. Не желая себе такой участи, я попросил Никадима Ювелира отправить вам весточку от моего имени. Спасибо, что спасли меня, сир.
– Это меньшее, что я мог для тебя сделать, мой друг. Каковы дальнейшие шаги?
Тобиус посмотрел поочередно на своих собеседников, подбирая слова.
– Я думаю убраться подальше из страны, как минимум, достичь пределов Архаддира, чтобы меня и Академию разделяло хотя бы одно государство.
– Все так плохо?
– насторожился Талбот.
– Мне сообщили, что управители серьезно обдумывают вопрос с наложением на меня печати 'вне круга'.
– Не может быть!
– рявкнул архимаг.
– Да как они смеют, черви?! Ты сражался за Ривен и Вестеррайх, пока они торчали в главной башне беспомощными истуканами! Ты открыл всем глаза на этого мерзавца Шивариуса и пострадал больше кого бы то ни было! А эти неблагодарные, наглые, тупорылые...
– Они волшебники и поступают так, как обычно поступают волшебники, - спокойно заметил Тобиус, - довольно эгоистично. Ваше могущество, может, не стоит давать волю эмоциям в присутствии его величества?
– Прошу простить...
Бейерон, который с задумчивым видом поглаживал бакенбард, даже не заметил взрыва ярости.
– Что значит 'вне круга'?
– наконец спросил он.
– Наказание, - ответил Талбот Гневливый.
– 'Вне круга' значит 'вне круга защиты школы'. Если Тобиус получит такую астральную печать, он окажется подвластен судам светским и церковным, полностью лишится защиты Академии в каких бы то ни было вопросах. Ахог! Да если какой-нибудь волшебник его просто походя убьет, Академия даже не почешется! Это настоящая подлость!
– Вот как? Я что-то могу сделать?
– Увы, сир, - качнул головой Тобиус, - в этом вопросе даже король не имеет права голоса. Поэтому я и хочу убраться подальше. Мистакор представляется достаточно авторитетной школой, которая сможет принять меня и защитить, раз Академия Ривена не пожелала.
Бейерон выслушал это спокойно, а вот Талбот казался обескураженным. Тем не менее, он быстро оправился и обратился к королю.
– Сир, а может...
– Может, - кивнул тот, ставя бокал на столик, - я это обдумаю в ближайшее время. Тобиус, я найду способ помочь тебе покинуть страну, если таково твое решение. Вечером мы с чаром Талботом обсудим наилучшие варианты, а пока вынужден вас оставить, государственные дела больше не могут ждать. И вот еще что, Тобиус, на твое имя в банке 'Рифсгрин и правнуки' открыт счет. Выкрои время сегодня-завтра и отправляйся туда с моим поверенным, чтобы гоблины могли привязать этот счет к тебе.
– Простите, сир, но откуда...
– Не заканчивай этого глупого вопроса, Тобиус. Я ведь говорил много лет назад, что когда-нибудь отплачу тебе. Ривенская корона всегда платит по счетам и не забывает своих друзей.
С этим Бейерон удалился.
– Однако.
– Идем, позже нарадуешься щедрости милорда! Можешь устроиться в моей башне, как в старые добрые времена!
Архимаг повел Тобиуса по замку, рассказывая, как он приехал в столицу и был удостоен аудиенции. Вернувшись на трон после войны, Бейерон подыскивал себе нового придворного мага, и знаменитый Талбот Гневливый, герой войны, волшебник, уничтоживший - лишь с малым преувеличением - целую армию, был призван ко двору. Во время беседы волшебник и король внезапно убедились в том, что мир тесен и что у них есть общий знакомец. Они долго разговаривали именно о нем, Тобиусе, а к концу аудиенции Гневливый принял оказанную ему высокую честь и стал придворным магом Бейерона Третьего Мудрого. Воспоминания архимага медленно откатились в еще более отдаленное прошлое, он поведал о том, как помогал восстанавливать Каребекланд, как видел поднимающиеся заново поселения и переселенцев, коих не хватало, несмотря даже на щедрые подъемные суммы и освобождение от налогов. Тобиус все отчетливее понимал, что Талбот вспоминает о землях, бывших его домом больше ста лет, с тоской.
– Я убил его, - вдруг сказал серый волшебник, останавливаясь.
– Что? Кого?
Вместо ответа он прикоснулся к виску, сформировал зрительный образ стального мага, после чего передал получившееся видение Талботу.
– Не знаю, зачем Шивариусу было убивать старого лорда Галли, но именно ренегату этот тип и служил. Он нашел меня в Спасбожене, и я его убил. Наверное, вам стоило об этом узнать.
Талбот Гневливый молчал, глядя на образ, затмивший его взгляд, потом сморгнул видение и промолвил устало: