ЗЛОВЕЩЕЕ СОКРОВИЩЕ
Шрифт:
– Ловко, - произнес Ковальский, зло сдвинув брови, - а я уж было чуть не поверил, что с тобой действительно, что-то могло случиться, - и ничуть не смущаясь, добавил, - а как сталось, мои надежды оказались тщетны.
– Не совсем, - сделавшись совершенно серьезным, промолвил Семен, - со мной и правда произошла неприятная история.
И срывая с себя грим, обнажая при этом измочаленное лицо с синяками и ссадинами, вкратце поведал своим компаньонам о том, какое с ним в родном городе приключилось происшествие. Закончив рассказ, он перешел к сути своего плана на завтра, разъяснив, что и как он собирается делать, чтобы извлечь интересующий соискателей талисман, из такого охраняемого хранилища, как «Эрмитаж».
– Завтра, - начал Королев заговорщицким голосом, - я отправлюсь с утра в Зимний дворец один.
– Почему один?
– невольно вскрикнула, надув прекрасные губки Виктория, - А мы что же не будем участвовать в таком, на мой взгляд, увлекательном мероприятии? Никогда себе не прощу, если не стану участницей поистине невозможной кражи.
– Все это так, - недовольно нахмурил брови Семен, - однако если кто-то думает, что выходит на рядовую прогулку, то он очень сильно ошибается. Ведь в случае неудачи и разоблачения, срок заключения под стражу будет астрономическим. Это понятно?
– Да, конечно, - продолжала настаивать молодая своевольная девушка, - я все это понимаю и готова понести любое наказание в случае неудачи, но судя по тому, что ты говорил нам перед отъездом, такой вариант развития событий полностью исключается.
Полицейский, всегда внешне спокойный, в этот раз просто не мог скрыть своего раздражения и негодования: как всегда, девушки любыми путями стремились все-да испортить. Не скрывая своих чувств, он произнес аргумент, казавшийся ему наиболее убедительным:
– Во-первых вы мне будете там мешать.
– Это каким-это образом, интересно было бы узнать? – еще больше раздражалась Виктория, недовольно вздернув вверх превосходный носик, - Я думаю, что мы напротив сможем прикрыть тебя, для наиболее эффективного проведения всего процесса.
– А вот тут Вы, прекрасная леди, как раз ошибаетесь, - начиная нервно дергаться, развивал свою мысль опытный полицейский. – Поверьте, что, находясь здесь, вы принесете пользы гораздо больше, чем ежели вы окажете в эпицентре событий, - и не слушая уже никаких возражений, настойчиво констатировал.
– Там вы в лучшем случае окажетесь в качестве свидетелей, а зная, как работает наша правоохранительная система, с большой долей уверенности скажу, что все эти разбирательства и снятия показаний отнимут у нас очень много времени, которое, кстати, мы могли бы использовать, чтобы побыстрее и подальше свалить из города. Надеюсь, хоть этот довод для тебя, моя милая организаторша, будет достаточно убедительным?
Багирова некоторое время размышляла, задумчиво нахмурив изумительный лобик. Потом, видимо приняв какое-то решение, резко поднялась и придав лицу торжественное выражение, произнесла:
– Быть по сему. Но что делать нам?
– А вот это уже совершенно другое дело, и деловой подход к решению этого насущного вопроса. Вам с Аркашкой (никак начинающий авантюрист не мог избавиться от полюбившегося ему ласкательного имени своего навязанного компаньона) необходимо расплатиться по счетам, оставив за нами номера до вечера и ждать меня, находясь в состоянии готовности – номер один. Как только я появлюсь, независимо от того удачным будет мой поход, или нет, мы сразу же срываемся с места и покидаем город.
– А куда держим путь дальше?
– посчитал необходимым спросить Ковальский.
– Пока в Москву, а там посмотрим.
На этой не совсем торжественной ноте совещание было решено закончить, и весь остаток дня произошел в приготовлениях к завтрашним событиям.
Глава 17 Второй талисман
На следующий день, лишь только рассвело, Королев проснулся и стал приводить себя в вид, соответствующий его новому паспорту. Ночью во сне его никто не беспокоил, очевидно Дух решил, что будет лучше, если перед самым сложным изъятием проклятого сокровища, его подопечный как следует выспится и наберется сил.
Его соискателям также не спалось, и чуть забрезжил рассвет, они также встали, и хотя еще ничего еще не началось, сидели, как на иголках, каждый преследуя свою цель. Виктории, естественно хотелось, чтобы весь исход дела был положительным. В голове же Ковальского боролись две сущности. С одной стороны, конечно же, ему грезилось, чтобы задуманное его возлюбленной предприятие закончилось успешно. С другой, страшно ревнуя ее к Семену (и как оказывалось совсем небеспочвенно), он мечтал побыстрее избавиться от его общества, и каким это произойдет образом ему было совершенно безразлично.
Вот с такими мыслями около восьми часов утра они все собрались в номере у Багировой. Заказав в апартаменты завтрак, они поели, по русской традиции посидели – на дорожку, после чего, под общие пожелания удачи, новоявленный авантюрист отправился грабить «Эрмитаж».
Прибыв к открытию, он вместе с остальными посетителями встал в очередь за билетами. Семену посчастливилось приобрести билет в Бриллиантовую комнату – на четырнадцать часов. Это было довольно удобно, так как это была последняя экскурсия, перед обеденным перерывом, что создавало определенную долю вероятности, исключающую пересечение с другими группами, но самое главное: давало комбинатору возможность удалиться из зала до того, как будет обнаружено исчезновение древней реликвии.
Королев не взял с собой никакой поклажи, положив прибор в карман пиджака. В ожидании своего часа, чтобы «убить время» он принялся ходить по другим залам Зимнего дворца, делая вид, что его очень интересуют представленные там экспонаты. По правде же сказать, ему было совершенно безразлично все это великолепие. Внутри него было невероятное чувство предвкушения серьезного дела, подогреваемое периодическим выбросом адреналина.
Пока он гулял таким образом, к нему «прицепился» незнакомый ему мужчина, по всему видно – провинциал. Как он объяснил, что почувствовал в Семене родственную душу и сразу же расположился к нему.
Это был маленький тщедушный человек, ростом достигающий едва ли ста пятидесяти сантиметров. Возраст соответствовал новому облику главного героя и находился в районе шестидесяти – шестидесяти пяти лет. Лицо его было овальным, чуть вытянутым книзу. Глаза, серо-зеленые неестественно большого размера, живо бегали, как бы «зыркая», стараясь «проникнуть» внутрь собеседника, и «прочесть» его изнутри. Приплюснутый нос его расширялся книзу, придавая сходство с картошкой. Сам он был щупленький, всем своим видом, придавая сходство с жуком. А еще эти его огромные с толстыми линзами округлые очки…