Зловещий шепот
Шрифт:
— Конечно. Что вы хотите знать?
Барбара легонько постучала пальцем по фотографии Фэй Сетон, лежавшей между ними на столе рядом с рукописью профессора.
— Она вас обворожила, не так ли?
— Ну… да, нечто вроде того.
— Вы сидели и спрашивали себя — что должен чувствовать влюбленный в нее мужчина? — сказала Барбара.
Если ее первый вопрос немного его смутил, то второй застал врасплох.
— Ваша профессия — читать чужие мысли, мисс Морелл?
— Простите, а разве не так?
— Не
Честно говоря, он не мог отрицать, что фотография произвела на него впечатление. Но виной тому было, скорее, любопытство, так сказать — эффект загадки. Майлза всегда забавляли сентиментальные романы — обычно с трагическим концом, — в которых какой-нибудь бедолага влюбляется в портрет незнакомки. Такие истории, конечно, случаются и в повседневной жизни, но скептицизм Майлза в этом смысле был прочен и стоек, и, следовательно, ее вопрос не должен был задеть его за живое или унизить.
Оставалось лишь потешиться над Барбарой и ее домыслами.
— Ну хорошо, — холодно сказал он. — Почему вы спрашиваете?
— Потому что вы сами сегодня кое о чем обмолвились. Пожалуйста, не старайтесь вспомнить! — Барбара мило улыбалась, хотя ее глаза глядели серьезно и настороженно. — А может быть, я утомилась и мне что-то почудилось. Забудьте мои слова! Только…
— Вы же знаете, мисс Морелл, я — историк.
— О да! — Теперь все ее лицо искрилось смехом.
Майлз почувствовал неловкость и решил выразиться яснее:
— Видите ли, возможно, это прозвучит несколько высокопарно, но на самом деле все очень просто. Моя деятельность, моя жизнь проходит среди людей, которых я никогда не знал, разве что по рисункам и фотографиям. Мне приходится оживлять их в своих представлениях, я пытаюсь понять поступки многих мужчин и женщин, которые превратились в прах еще до моего рождения. Что касается Фэй Сетон…
— Она очень привлекательна, правда? — Барбара кивнула на фото.
— В самом деле? — сухо заметил Майлз. — В целом снимок неплох, но, как правило, подкрашенные фотографии недостоверны. Во всяком случае, — он раздраженно вернулся к своей теме, — эта женщина не более реальна, чем Агнесса Сорель [8] или Памела Хойт. Мы ничего о ней не знаем. — Он вдруг испуганно осекся. — Ведь нам даже не известно, жива она или ее уже нет на свете.
— Да, — согласилась девушка, — даже этого мы не знаем.
8
Агнесса Сорель (1409–1450) — статс-дама королевы Франции, любовница Карла VII.
Барбара медленно поднялась, легко разглаживая скатерть кончиками пальцев, словно что-то с нее смахивая, и глубоко вздохнула.
— Мне остается только снова попросить вас забыть все, о чем я говорила, — сказала она. — Просто пришла в голову глупая мысль, которая ни к чему не ведет. Какой странный вечер! Профессор Риго нас совсем заговорил. Да, кстати, — она прислушалась, — не слишком ли долго наш профессор ищет официанта?
— Профессор Риго! — повысил голос Майлз. — Профессор Риго! — повторил он громко.
И опять, как тогда, когда толстяк профессор звал официанта, слышался лишь монотонный шум дождя. Никто не отвечал.
Глава V
Майлз встал, направился к двери, распахнул ее настежь и заглянул в переднюю комнату, полутемную и пустую. Бутылок и бокалов уже не было на импровизированном баре, в люстре горела одна электрическая лампочка.
— Да, действительно странный вечер, — проговорил Майлз. — Сначала исчезает весь «Клуб убийств». Профессор Риго рассказывает нам какую-то фантастическую историю, которая выглядит совсем невероятной, — Майлз качнул головой, приводя мысли в порядок, — если вдуматься в детали. Затем исчезает он сам. Здравый смысл подсказывает, что он пошел… в общем, не важно куда. Но в то же время…
Дверь красного дерева, выходящая в холл, отворилась, и вошел метрдотель Фред. Его круглощекое лицо выражало плохо скрываемое недовольство.
— Профессор Риго, — возвестил он, — внизу, у телефона, сэр.
Барбара на минуту задержалась у стола, чтобы задуть пламя на свечных огарках, которые сопротивлялись из последних сил, искрясь и чадя, затем взяла сумочку и последовала было за Майлзом в другую комнату, но вдруг остановилась.
— У телефона? — повторила она.
— Да, мисс.
— Но ведь он пошел за человеком, — слова звучали достаточно комично, особенно последующие, — который принес бы нам выпить…
— Да, мисс. Ему позвонили, когда он был внизу.
— Кто позвонил?
— Полагаю, мисс, это был доктор Гидеон Фелл. — Легкая пауза. — Почетный секретарь «Клуба убийств». — Легкая пауза. — Доктор Фелл узнал, что профессор Риго звонил ему отсюда сегодня вечером, и позвонил, в свою очередь. — Что означал этот многозначительный взгляд Фреда? — Профессор Риго, кажется, очень рассержен, мисс.
— Господи Боже! — выдохнула Барбара в полном замешательстве.
На спинке одного из стульев, обтянутых розовым шелком и плотными рядами стоявших вдоль стен, как в салоне похоронного бюро, висел ее меховой палантин и на шнурке болтался зонтик. Барбара схватила то и другое, набросила палантин на плечи и проговорила с наигранным спокойствием, которое никого не обмануло:
— Весьма сожалею. — Она обернулась к Майлзу: — Мне пора идти.
Он смотрел на нее.
— Но постойте! Вам нельзя уходить! Наш друг вернется и разгневается, если не застанет вас.