Злой, загадочный, бессмертный
Шрифт:
Раз так вышло – значит, это судьба!
Она моя, и она будет моей!
В тот момент у меня не возникло сомнений!
Хотя она еще ерепенилась, ершилась. Я и не думал, что эта женщина может, в итоге, от меня от казаться. Мне отказать!
Нет, этого точно не будет!
И жутко злило, что она еще спорит!
То же мне недотрога!
С мужем не скромничала. Соблазняла, раздевалась, принимала кокетливые, эффектные позы. Раньше. До того, как они почти перестали общаться… В том числе, и в постели. В такие минуты я хотел убивать и уничтожать как еще никогда…
Сколько я за ней наблюдал?
Год? Два? Три? В мире бессмертных время течет иначе. Я не понял и сообразил лишь, что, вероятно, прошло много времени по тому, как вырос ее сын.
А уж это: «Отвернитесь, дайте одеться…»
Я видел ее во всех ракурсах. Пока справлялся с мерзкими насильниками. Конечно, она не могла знать, что за ночи, пока за ней наблюдал, я запомнил каждую ее родинку, каждый шрамик и каждую особенность…
Но сейчас-то…
Я отвернулся и фыркнул.
Вот же! Перед мужем она раздевалась, крутилась, демонстрировалась. А меня гонит!
Зараза!
Зло прокатилось по мышцам. Наверное, поэтому я не столько захватил ее с собой в зеркальный коридор, столько впихнул.
Поразительно! Она была такой хрупкой в моих руках! Сдави сильней – и все, конец! Но я не мог ей управлять! Совершенно!
Я мог управлять жизнью и смертью! Тысячами измерений! Галактиками!
Но не управлял ни ей, ни собой, когда она оказывалась рядом… И даже когда ее рядом не было…
Она вышла и начала пораженно оглядываться.
– Где мы?
Такой: с расширенными от удивления глазами, с приоткрытым ртом, расслабленной, чуть потерянной она нравилась мне еще больше. Нет, не то, что она чувствовала себя уязвленно-беззащитной, зависела от меня. Хотя, это тоже, наверное… Я столько времени зависел от нее… От того, когда ночью она снова покажется в зеркалах, от того, как поведет себя во сне… И от собственного тела, которое в этим минуты не подчинялось… Но не это было самое главное…
Мне нравилось это ощущение рядом с ней… Желание защищать. Уверенность, что смогу и понимание, что очень хочу уберечь ее. Как нечто очень ценное, что вдруг, без всяких причин и правил, попалось ко мне в руки.
Ее имя в переводе на наш язык звучало как Элтра – соблазнительная. Ей подходило.
– Где мы? – повторила Элтра… И я вдруг понял, что раньше не называл ее так – по имени. Она… в голове звучало она…
Будто в момент, когда она оказалась в моем мире, фактически – в моей власти – она обрела не только плоть, но и имя…
– Это зеркальный коридор миров… – я сказал слишком мягко. Она заметила, вгляделась в лицо.
– Я не вижу своего отражения…
– А что видишь?
Это была проверка. Если кровь древних настолько в ней пробудилась, у нее должны быть и наши способности.
Я почему-то здорово волновался. Так что пришлось срочно изображать из себя невозмутимость.
– Вижу пустыни: от края горизонта до края, леса… некоторые очень странные. Например, с деревьями, похожими на перевернутые елки. Или с лиловыми, которые будто покачиваются и колеблются, как желе… Вижу водные просторы… Наверное, моря или океаны. Вижу какие-то скалы, которые внезапно выворачиваются наизнанку, и я могу наблюдать пещеры, проходы…
– Это коридор миров, – я невольно чуть улыбнулся. – В тебе играет кровь древних бессмертных. Ты можешь контролировать миры и стабилизировать их.
– Что-о? – она опять посмотрела на меня так…
С расширенными от удивления глазами, приоткрытым ртом. Вскинула голову, чтобы встретиться взглядом, и я на минуту почти утонул… Утратил нить мысли… Гатрикс! Ее глаза засасывали, будто омуты. Я смотрел и не мог отвести взгляд.
Так тянет и манит за собой горизонт…
– Отсюда мы видим миры, контролируем, можем путешествовать, используя зеркальный коридор…
– Это так ты вытащил мои вещи с Земли?
– Да. А теперь идем. Я должен устроить тебя у себя. Днем у нас состоится совет бессмертных.
– У себя это где?
– Увидишь. Меньше вопросов, больше дела.
– Значить спать этой ночью ты не планируешь?
– Мы редко спим.
Мне почему-то понравилось, что разговор вдруг перешел на мою персону. Было приятно, что ей интересно.
– А сын? – встрепенулась она. – Вдруг проснулся и ему страшно одному в доме?
– Я попаду в твой мир в тот самый момент, когда ты сюда провалилась. Не бойся. Как только устрою тебя, схожу и за ним. Остаток ночи проведете в моем замке.
– А потом?
– Там и останетесь.
– Пока не найдете способ вернуть нас на Землю?
– Да, – сквозь зубы процедил я. Вот же прицепилась к своей этой Земле! Не собираюсь я ее туда отправлять! – И будешь моей женщиной. Иначе другие бессмертные попытаются заявить на тебя свои права.
– Зачем? Я же всего лишь женщина с Земли!
– Всего лишь, – передразнил я ее. – Ты чем слушала? Ты – одна из нас. В тебе кровь бессмертных, причем древних. Древняя кровь усиливает наши способности, дает преимущества в схватках с сородичами. Каждый, буквально любой в этом мире, захотел бы тобой завладеть.
Я не лгал. На сей раз нет: ни единым словом. И радовался, что этого больше не требуется. Она моя. И будет моей. У нее нет выхода. Да и зачем он ей, если подумать? Опять прозябать на своей жалкой планетке? Жить со своим обрюзгшим человечишкой, который не понимал ее никогда и не ценил?
Ценю ли я, понимаю ли? Да Гатрикс его знает! Но она нужна мне! И это достаточно веская причина, чтобы она осталась здесь, как моя женщина!
– Моя кровь… Вы, что, вампиры?
Я расхохотался. И зеркальный коридор вторил. Принес хихиканье волн, словно их щекочут прибрежные камушки, птичью перекличку, будто одна шутит, а другая смеется, крик какого-то зверя, похожий на злобный хохот над чужою бедой…