Змееносец Ликише
Шрифт:
–Святозары? Будут вести караул у главных ворот? Следить за моею безопасностью?
Швыряя не самую пристойную уличную брань, Фрийя отказывалась верить в происходящее.
– Этот святозар делает, что ему вздумается! Я не потерплю такого отношения к себе! Если он помогает
– Прекрати, Фри, – сладко прозвучал глубокий голос визитера.– Это лишнее! Я не дам тебя в обиду, даже если передо мною восстанет целая армия святозаров или все клыкастые хищники Саржи.
Вифалай, едва касаясь, провёл пальцами по нежной щеке коссеи, ощущая пылкий жар ее кожи. Он долго вглядывался в ее лицо, пытаясь запомнить любимый образ. Изумительные глаза цвета янтаря наполнены непомерной болью. Вифалай понимал, что со временем уйдут из памяти медовый аромат ее тела, нежные касания рук. Он позабудет, как ее пальцы углублялись в спутанные пряди его длинных волос и ту постель, что дарила двум влюбленным столько наслаждений.
Думая обо всем этом, Вифалай уже не мог вынести эти пытки, страстно заключая коссею в пылких объятиях.
–Прощай, моя любовь, моя маленькая Фри.
Отдаваясь глубоким эмоциям, Вифалай резко оттолкнул от себя коссею и скрылся за тяжелой дверью, подперев ее тяжёлым брусом.
Увы, действия святозара, которого она, несомненно, слушалась, всегда шли на благо Лютосу, ее законнорождённому сыну. Женщина всюду следовала его советам, но этот случай положил первые сомнения насчет истинных намерений святозара. Фрийя знала, что сделает с ним ее главный покровитель. Применит на нем заклинание забвения – анафему, чтобы тот не мог вспомнить ничего, кроме работы в черных штольнях. Все работают в штольнях. Всеми забытые лазутчики, охранники и бывшие святозары коротают дни и ночи напролёт в темных тоннелях в поисках воды. Теперь очередь дошла и до Вифалая. Но что он мог такое сделать, что подверг сомнению свою верную службу? Возможно, всему виной сама коссея? Может, святозару надоела их порочная связь? Вдоволь наплакавшись в сторонке, Фрийя поклялась отомстить за свою любовь. Пора бы показать этому надутому святозару, чему научилась она.
Глава 11
В это время в самих роскошных покоях повелителя старый сарфин Аллель, старательно оправдывал себя перед сыном. Не скромничал в выражениях, норовя очертить ненавистного внука повинным во всем. Коссей Гадесисис все никак не мог осмыслить поступок своего отца. Их не тихий разговор снова и снова переходил в истерический крик, наводя страху на обитателей дворца. Сарфин, как и его сын, оправдывались друг, перед другом вспоминая об ужасном монстре в парке. Оба уже битый час никак не могли договориться между собою, посылая друг другу проклятья, однако никто не догадывался, почему Ликише вышел из себя. Что за причина заставила направить свою ярость на неповинных людей?
Конец ознакомительного фрагмента.