Змееносец
Шрифт:
Когда поезд начал торможение, нелегальный пассажир выбрался из своего укрытия. Показались первые здания станции. Движение состава замедлилось, и Тич осторожно спрыгнул. Он успешно выполнил первую часть поставленной перед собой задачи – незамеченным добрался до Ленкаша. Далее ему нужно было пересечь город с востока на запад и выбрать удобное место для засады, что тоже оказалось делом непростым. Идти пешком через весь город означало подвергать себя очередной опасности. Многие улицы Ленкаша имели разветвленную систему наблюдения. Попади он крупным планом в объектив хотя бы одной из видеокамер, и программа поиска быстро определит беглеца, несмотря на всю
Он надеялся, что органы правопорядка проявят необходимую бдительность и выставят дополнительные силы, ведь гудаланский инцидент мог повториться. Следуя логике, правительство просто обязано подстраховаться. Если же власти ничего не предпримут…
Кархун испытывал очень противоречивые чувства. С одной стороны, он должен был бы явиться в ближайший полицейский участок и доложить о своих выводах. Но с другой – кто станет слушать сбежавшего из-под следствия человека, подозреваемого в убийстве сослуживцев? Доказательств того, что он покинул застенки, спасая собственную жизнь от бандитов, а не от правосудия, у беглеца не имелось. Да, многие заключенные должны были видеть огненный шар, но что после этого им внушил чародей? Пример с диспетчером, который обвинял Тича в нападении на коллег, доказывал, что возможности у пришельцев большие. Вряд ли служака был неискренен в своих словах, когда давал свидетельские показания.
Привратник отогнал тяжелые думы, заметив неподалеку от оптового магазина стоянку такси. В этом состоял третий вариант перехода на западную окраину Ленкаша, который имел некоторые особенности. Год назад Тич работал в гудаланском таксопарке, поэтому изнутри знал систему безопасности извозчиков. Садиться в машину, приписанную к местной таксофирме, было нельзя – все записи из ее салона сразу попадали в систему сбора и обработки видеоинформации. Не стоило пользоваться и услугами индивидуальных извозчиков, владеющих автомобилями последних пяти лет выпуска, – салоны этих аппаратов оборудовались трансляторами, передающими картинки внутри и снаружи салона в режиме реального времени. А сесть в машину городского таксопарка он бы не смог, даже если сильно захотел. Там при посадке требовалась карточка, удостоверяющая личность. Чего-чего, а запасных документов, да еще на другое лицо, у законопослушного парня никогда не водилось.
На первой стоянке подходящего транспортного средства не оказалось. Беглец двинулся дальше, стараясь держаться вдали от хорошо просматривавшихся окраинных улиц Ленкаша. На второй было припарковано всего две машины, обе новенькие, с местными номерами на боковых дверцах.
Постепенно на улицах становилось все больше и больше людей. Несмотря на приклеенные усы и солнцезащитные очки, Тич чувствовал себя не в своей тарелке. Ему постоянно казалось, что прохожие присматриваются к нему, шушукаются между собой. Парню хотелось, как мышке, побыстрее спрятаться в ближайшей норке.
«Раскудырная сила! А может, плюнуть на все – и будь что будет? Сейчас сяду в первую же машину, и пусть подымают на ноги полицию. А я приведу их прямо к Вратам. Если бы еще и пришельцы сделали одолжение и заглянули в гости именно в это время… До чего же противно быть без вины виноватым! – Внутреннее напряжение требовало какого-то выхода. С трудом парню все-таки удалось взять себя в руки. – Только без паники. Кархун не должен терять рассудок. Я обязан доказать свою невиновность!»
В это время на самом краю стоянки, явно не попадающем в зону охвата камеры наблюдения, приземлился серо-зеленый аппарат с ошуданскими номерами. Выпуск этой модели был прекращен не менее десяти лет назад. Знаков принадлежности к каким-либо компаниям привратник на машине не обнаружил. Это было настолько здорово, что казалось нереальным. Беглец решил немного выждать, не торопясь сразу поверить в удачу.
Из машины вышли двое: коренастый длинноволосый брюнет лет тридцати и худощавый высокий мужчина постарше, в кепке, которую обычно носили частные таксисты. Они о чем-то заспорили, то и дело кивая в сторону магазинчика интимных товаров, затем пассажир решительным шагом направился к витрине.
«Какой-нибудь извращенец? – подумал Тич. – Эти лишней огласки не любят. Особенно если с законами не в ладах. Что ж, я нынче тоже в черных списках у блюстителей правопорядка… Теперь главное – убедить водителя, что нам по пути».
Привратник двинулся к серо-зеленому аппарату, спешно решая на ходу, за кого будет себя выдавать. Почему-то в сознании возник образ одноглазого коротышки.
– Рамз?! Привет, дружище! Давно на свободе? – обратился к незнакомцу Тич.
– Прошу прощения, господин, но я не Рамз.
– Ты чего это друганов чураешься? Давно морду лица не правили? – Проведя несколько часов в камере предварительного заключения, кархун существенно расширил свой словарный запас.
– Мое имя Полаг, вы ошиблись.
– Ошибается беспутная девка, когда холеного интеллигента за настоящего мужика принимает, а я просто обознался. Усек?
– Да.
– А раз ты весь из себя такой согласный, Полаг, подкинь меня на запад. Знаешь какой-нибудь путный ресторанчик неподалеку от Врат?
– Там есть кафе «Дары Жарзании».
– О, вот туда меня и подбросишь.
– Я бы с удовольствием, но у меня пассажир.
– Один?
– Да.
– А мест в машине четыре штуки. Усекаешь? Негоже гонять аппарат порожняком. А то я ведь и один могу поехать, баранку крутить умею.
– Да что здесь других машин нет? Что ты к моей прицепился?
– Полаг, я же тебя не спрашиваю, почему ты свою тачку под видео не подставляешь. Вот и ты лишних вопросов не задавай. Держи стольник, да поехали.
Расчет привратника оказался точным. Таксист шум поднимать не стал, видимо, был заодно с длинноволосым брюнетом. Он неуверенно взял деньги и поспешил открыть заднюю дверцу своего аппарата, чтобы уголовник, чего доброго, сам не уселся за руль.
– Прошу подождать всего пять минут, господин.
– Хорошо, я сегодня не слишком тороплюсь.
Тич не видел, что в действительности пассажир серо-зеленого аппарата не пошел в секс-шоп. Брюнет обогнул здание с пикантными витринами и направился в небольшую оружейную лавку. После разговора с братом его светло-карие глаза до сих пор горели яростью. Мужчина снова и снова мысленно прокручивал в голове их спор, в особенности его окончание.
– Жовш, за четыре дня пребывания здесь ты провалил все, что мог. Мало того, ты умудрился напортачить даже там, где это было в принципе невозможно. – Старший брат завтракал, заставив младшего стоя взирать на трапезу. – Ты понимаешь, что простой небрежностью тут не отговориться? Налицо явное вредительство нашему делу. Поэтому по возвращении я буду вынужден отдать тебя под трибунал.