Змеиное варенье
Шрифт:
Я надолго задумалась после ухода госпожи Дрозд. Решающее слово в состязании явно было у верховного каноника, поэтому его поддержка была бы очень кстати. А еще неплохо бы все-таки быть представленной ко двору, чтобы под благовидным предлогом свести знакомство с остальными судьями… Что ж, придется слушаться инквизитора… И для него будет лучше, если княжна Юлия окажется старой девой с тройным подбородком, бородавками на носу и толстым задом…
Инквизитора дома не было, его, несмотря на поздний час, срочно вызвали к кардиналу. Я решила подождать Кысея, коротая время за чашкой чая с милейшей тетушкой Идой, как просила себя называть госпожа
— Я собираюсь принять участие в ежегодном состязании поваров на Изморозье, — сообщила я Иде, чтобы поддержать разговор. — Теперь ломаю голову, чтобы такое придумать и приготовить…
— Ах, — всплеснула руками госпожа Остенберг, — какая вы молодец! Неужели не побоитесь?
— А чего бояться?
— Женщин не допускают к состязанию, вы таки не знали?
— Хм… А почему? Что за глупые предрассудки… Сейчас женщины даже в Инквизицию идут, сама видела одну… И вот это уже действительно перебор! Подумайте только, их заставляют обривать головы…
— Да я вас умоляю!.. Не может быть… Лидочка, милая, я вам так скажу — за себя надо бороться, да… Уверена, у вас все получится, мы за вас будем молиться…
— Господин инквизитор не будет, — покачала я головой, даже не поморщившись от такого обращения к себе, — он в меня не верит. Я же действительно не умею готовить…
— Ах, боже мой, какая малость… Хотите, я вас научу? Даже если к этому Изморозью не успеем, то какие ваши годы, к следующему точно победите…
Я с улыбкой разглядывала эту глупышку, удивляясь, как можно было остаться к ее-то годам такой доверчивой к чужим. Ида с воодушевлением принялась перечислять, что из ее готовки нравится мужу — особый яблочный пирог с корицей, нежнейший кролик в винном соусе и острые лепешки с сыром и зеленью, которые так обожает Йося… При упоминании внука женщина погрустнела, возникла неловкая пауза, но долго скучать не пришлось. С прогулки вернулся господин Остенберг с мальчиком, а следом за ними появился и Кысей. Госпожа Остенберг сразу захлопотала, браня мужа, что он заморозил мальчика, таская по ледяному замку в Лионарском парке. Кысей лишь хмуро кивнул и недовольно поморщился, увидев меня. Он был явно не в духе и не обрадовался моему присутствию, в отличие от Йорана, который сразу же бросился ко мне, чтобы спросить о Сером Ангеле.
— Когда он придет и заберет меня обратно к маме? — у него из носа текло, но он упрямо подлез мне под руку и забрался на колени. От былой робости не осталось и следа, мальчишку здесь баловали, что сразу чувствовалось.
— Серый Ангел немного занят… Готовится к Изморозью… Вот он тебе передал игрушку, держи…
Жалостливая Тень предусмотрительно прикупила для мальчика деревянную лошадку, размалеванную в яркие цвета. Йоран тут же схватил ее и потерял ко мне интерес.
— Что вы здесь делаете, госпожа Хризштайн? — резко спросил Кысей.
— Что-то случилось, господин Тиффано? — спросила я, спихивая с колен мальчишку. — Йоран, иди погуляй, видишь, дядя инквизитор устал, он весь день гонялся за Серым Ангелом…
— И поймал? — ужаснулся мальчишка, отвлекаясь от попыток отломать лошадке хвост.
— Что ты, милый, конечно, нет. И не поймает никогда…
Странно, но инквизитор проигнорировал подколку, продолжая смотреть на меня с прищуром, потом сказал Иде:
— Госпожа Остенберг, пожалуйста, больше в мое отсутствие никогда не пускайте эту женщину в дом, особенно не подпускайте ее к мальчику… И заберите у него игрушку, когда он уснет.
— Но… — растерялась бедная старушка, — как же так… Почему? Йоран так ждал Лидочку…
— Простите меня, тетушка Ида, — вмешалась я, шмыгая носом, — я же говорила вам, что господин инквизитор… он… он… — я разрыдалась, закрыв лицо руками и уткнувшись ей в плечо.
— Кысенька, ну как вам не стыдно, — укорила его хозяйка, поглаживая меня по голове и успокаивая. — Ну что вы, милая, не убивайтесь так… Он же не со зла, он просто устал с дороги… Сейчас ужин будет, все отдохнут и помирятся…
Инквизитор тихо притворил за собой дверь, оставив нас одних.
С трудом избавившись от навязчивой заботы хозяйки дома, я поднялась по лестнице на второй этаж. Комната Кысея была запертой, поэтому пришлось стучаться. Когда он отворил дверь, я приняла виноватый вид и понурилась.
— Что вам надо?
— Поговорить. Извиниться. Честно. Я все поняла, осознала, была неправа, исправлюсь. Честно, — и пока инквизитор пребывал в замешательстве, я отодвинула его с дороги и прошла внутрь.
Это была краевая комната, свет в которую падал с высокого потолка, из множества маленьких окошек с толстыми стеклами. Узкая кровать, книжные шкафы во всю стену, письменный стол, заваленный бумагами… Но взглянуть на них мне не дали.
— Уходите отсюда, — Кысей попытался выставить меня вон.
— Давайте просто поговорим. Или вам не интересно, что я узнала?
— Господи, как же я от вас устал! — не выдержал Кысей и вдруг сел на кровать, сцепив руки в молитвенном жесте и опустив на них голову.
Я немного опешила от такой реакции, поэтому осторожно присела рядом и уже хотела обнять его, но вовремя отдернула руку. Едва ли он обрадуется. Поэтому я тяжело вздохнула и спросила:
— Опять кого-то убили?
— Нет. Уходите.
— Я не уйду, — упрямо повторила я, — пока не узнаю, что случилось.
Кысей продолжал молчать, невидящим взглядом уставившись на стену напротив.
— Ладно, тогда я расскажу, что удалось узнать мне. Во-первых, Жуан Витор тоже был завсегдатаем в "Золотой лисице". Необходимо проверить, бывали ли там остальные. Вы же справитесь? — я прикусила язык, досадуя на себя за язвительность. — Еще надо непременно узнать, что ел Гук Чин перед смертью. И мне нужен список всех, кто был в заведение в тот день, как и список гостей на поминальном вечере. И еще… В "Золотой лисице" не все чисто. Карты там крапленые, шулерство процветает, заведение явно на откупе у властей, но есть еще кое-то… Скажите, это вы открыли глаза господину Дрозду на неверность его жены?
Молчание затягивалось, и я раздраженно добавила:
— Господин инквизитор, отвечайте, хватит строить из себя мученика, иначе… Иначе я приму приглашение госпожи Остенберг переехать сюда, чтобы учиться у нее кулинарии. Мы будем жить под одной крышей…
Кысей вздрогнул и очнулся из своего странного забытья.
— Достаточно, — он встал и подошел к столу. — Вы отправляетесь в монастырь заступницы Милагрос.
— И не подумаю…
— У вас новое задание, госпожа Хризштайн, и вы не можете ослушаться. Год назад была похищена реликвия святой Милагрос, гравюра с ее изображением. Преступников поймали и судили…