Змеиный лицей
Шрифт:
— Понятно. — я поджал губы. — Ладно, иди. Пусть хоть тебя не наказывают.
Ну не всю же жизнь меня тут взаперти продержат? Успокоятся, остынут и нормально всё будет. А пока надо посмотреть, что там в узелке. Забавно, что меня с ним сюда принесли, но это даже отлично. Проглотив пару бутербродов, я стал развязывать бывшую штору.
Поверх кучи вещей лежали трусы, синие, с красными сердечками. Фэ! Вот только его труханов мне недоставало! Хотя… их, наверное, можно продать! Вон сколько идиоток жаждут внимания принца, а тут его трусы! Да они купят и всю жизнь нюхать их будут,
Фсё, сделал! Почти всё выставил, только костюм оставил и родовое кольцо с короной. Это вещи такие, что за ними обязательно придут. Если же я их продам, то так плюну в царский род, что меня даже фамилия Румянцевых не спасёт. Всё же надо думать, прежде чем делать! О, а вон и «Авита» пикает, предложения на лоты пошли. Надо же, как быстро.
Таким вот я занимал себя до вечера, когда принесли ужин, а потом лёг спать. На следующее утро дверь всё ещё была закрыта, и ко мне никто не приходил. Ну и ладно, поваляюсь в постели, поразглядываю потолок. Хотя это всё тот принц всратый виноват. Это он решил ко мне пристать, а не я к нему! Ангелине, лахудре лысой, угодить решил! Тьфу на них обоих!
Дверь звякнула открывающимся замком, и в комнату вползла бабушка.
— Одевайся. Быстрее. К тебе пришли.
— Да мне плевать! Мне и тут неплохо! — я отрицательно помахал хвостом.
— Светлана! Не делай ещё больше глупостей, чем уже наделала! Поднимайся!
— Ладно…
Быстро накинул платьице и выполз из каморки вслед за бабкой. Удивительно, но меня повели в гостиную, где меня ждали прадед с прабабкой, скромно сидящие в уголочке, и цесаревич Святослав, пьющий чай на диване. А этот что тут забыл? Я думал, мне головомойку устроить решили.
— Здравствуй, Светлана! — довольно дружелюбно улыбнулся цесаревич.
— Добрый день. — я сделал положенный кникенс.
— Присаживайся. Нам надо кое о чём поговорить.
Я и устроился на матрасе, прямо напротив него. Чашки с чаем мне никто не предложил, так что я сложил руки на животе и приготовился слушать.
— Позавчера на балу произошло… недопонимание. Мы не в претензии к тебе, сразу говорю, ты ребёнок, который растерялся на таком мероприятии. Какие уж тут претензии? — развёл руками Святослав. — Но кое что всё же имеет значение и их придётся вернуть.
— Кольцо и корону.
— Именно! Они слишком важны, а Олег немного… сглупил, расставшись с ними. Ты меня понимаешь?
— Конечно.
— Тогда давай…
— Миллион за кольцо и два миллиона за корону! — тут же заявил я.
— Кхе-кхе-кхе! — чуть не подавился чаем цесаревич, а сбоку послышалось шипение от бабки.
— Раз это так важно, то должно иметь соответствующую цену! Я честно их выиграла, поэтому отдам за миллион и два миллиона!
— Кхм, я понимаю твои мотивы. И принимаю твою победу — поэтому мы отпустили тебя с вещами. Но зачем тебе столько денег?! Это же огромные суммы!
— Я найду, куда их пристроить. — я невольно бросил взгляд на бабку. Цесаревич это заметил и тоже глянул на неё, но я не стал ничего пояснять. Я могу не любить бабку и семью вообще, но вне семьи этого знать никому не надо.
— Ладно. Но давай смотреть на всё более реально. Три миллиона — слишком много. Давай сто тысяч и двести тысяч — это вполне адекватная сумма за кольцо и корону!
— Ну, не хотите, как хотите! — я пожал плечами и достал из-за пояса смартфон. — На «Авите» их быстренько можно будет толкнуть. Хм, поставлю начальной стоимостью десять миллионов форинтов на обе вещи…
— Светлана, ну зачем такой примитивный шантаж? Подумай сама, это заоблачные суммы…
— Так! Кольцо выставила, теперь корону… Так, фото получше. Кстати, я вчера трусы принца выставила — так за них такая борьба началась! Я сама в шоке! А за кольцо с короной-то…
— Ладно! Всё! Три миллиона так три миллиона! Ты и меня победила! — Святослав принуждённо рассмеялся, а потом достал чековую книжку из внутреннего кармана пиджака.
— Только двумя чеками!
— Без проблем. — он быстро написал нужное, вырвал чеки и протянул мне. — Держи.
— Спасибо. А это — вам. — я достал из-за пояса кольцо с короной и отдал ему.
— А вот это — тоже тебе! — цесаревич протянул мне знакомый конверт.
— А это… что? — я даже руку не протянул к нему. Да это какая-то ядовитая змея, а не конверт. Я к нему и не притронусь!
— Это приглашение для тебя на празднования дня рождения Его Величества. Написано собственной рукой Василия Степановича Медведева. Держи.
— Спасибо, но я отказываюсь!
— Девочка, это не просьба. От таких приглашений нельзя отказываться. — впервые за разговор в голосе Святослава послышалась угроза.
Я посмотрел на родных, те переглянулись, потом прадед кивнул.
— Спасибо. Поблагодарите Его Величество от моего имени!
— Ты и сама сможешь его поблагодарить, когда придёшь! — цесаревич поднялся на ноги. — Ну что ж, мне уже пора. Благодарю за гостеприимство.
Он учтиво раскланялся с моими родными, вышел, а мы через окно наблюдали, как он садится в одну из машин во дворе, и его кортеж из пяти совершенно одинаковых броневиков выруливает с территории поместья.
— Бабушка. — я повернулся к трём серпентам и протянул ей чек на миллион.
Она поджала губы, недовольно глядя на меня, прищурилась, но потом взяла.
— Мария? — прадед поднял бровь в удивлении.
— Прадедушка, а можно положить эти деньги в банк на моё имя, но чтоб проценты шли на мою карточку? — я протянул ему второй чек.
— Конечно. Если ты так хочешь — так и будет. — он аккуратно взял чек.
— Спасибо. Тогда я пойду… к себе? — мне было интересно, будут ли меня и дальше держать взаперти.
— Не стоит сидеть всё время в комнате. Пойди, прогуляйся, в лицей тебе только завтра. — прадед строго посмотрел на бабку с прабабкой и потрепал меня рукой по голове. — Никто не будет против. Раз уж даже у царской семьи нет к тебе претензий.