Змей - Погорелыч или Чешуйчатые Байки
Шрифт:
– Да куда тебе! Леди, вы бы лучше вон того графа присмотрели, он как раз в вашем вкусе, да и весу...
– ЧТО-О-О?
– Ничего!
– и мило улыбнулась, пряча улыбку за раскрытым веером.
– И все же маркиз мой, он так подходит к моей коллекции скальпов...
Маркиз, не знавший об уготованной ему судьбе, оглушительно чихнул.
Рыцари выстроились в три длинные шеренги по двадцать человек в ряд. Надо отметить, что публика была донельзя вычурной и крикливой, в особенности первая шеренга, решившая показать себя во всей красе. Дорогие, отделанные золотом и серебром доспехи, рукояти мечей и кинжалов изобиловали огромным количеством драгоценных камней, делая оружие еще более неудобным
– Ставки! Делайте ваши ставки, и удача ваших руках!
Возле ограждения сновал низкорослый букмекер, не забывавший не только принимать ставки, но и срезать кошельки у такой доверчивой и легкомысленной публики.
Наконец взревели трубы и объявили первых претендентов на конный поединок. С одной стороны выехал граф Хронберг на коне с богато украшенной попоной и прочей атрибутикой... сам он был надраен, словно новая сковорода, и блистал в лучах солнца ,как медный чайник. Напротив него - рыцарь на гнедом жеребце в скромных доспехах, без каких-либо вычурных украшений, и в простом же шлеме без перьевого султана. Единственное отличие его от остальных доспехов была косая гравировка, сделанная не только грубо, но и словно огромным когтем реликтового зверя.
Отсалютовав копьем своему сопернику, барон Гонзак поправил гербовый деревянный щит и приготовился к нелегкому бою.
Рев труб, знаменовавший начало поединка, сорвал с места закованных в тяжелые латы двух нетерпеливых претендентов на руку прекрасной дамы, которая в данный момент строила глазки статному герцогу, прибывшему из далеких северных земель.
Бум! Хрясь! Треск!
Граф Хронберг, не сумев удержаться в седле, обеими руками и наколотым на копье щитом вцепился в оное и балансировал в воздухе к полному неудовольствию барона Гонзака, пытавшегося стряхнуть наколотую дичь.
– Отцепись, скотина! Не позорь рыцарское имя!
– барон, отбросив щит в сторону и вцепившись обеими руками в копье, принялся им размахивать, словно мальчишка, гоняющий на крыше голубей.
Граф вцепился в древко копья помимо прочего еще и зубами, ибо шлем от дикой тряски слетел с его головы, открыв блестящую на солнце лысину. Проблему удалось решить двум оруженосцам, которые стянули упиравшегося графа, в зубах которого мертвой хваткой был закушен наконечник копья, после чего графа утащили в его палатку. В спину его провожал хохот довольной от зрелища публики.
На арену выезжали очередные рыцари, решившие скрестить свои копья... Так продолжалось до самого вечера.
Вокруг шли приготовления арены к пешему бою, или по- простому, рубка двух колонн, в качестве дровосеков, себе подобных, выступали участники рыцарской братии, уже на нетрезвых ногах пытавшихся выстроиться в некое подобие боевого построения.
Публика подбадривала их своими криками, самые умные дамы уже растащили своих кавалеров, заблаговременно предупредив их слуг, чтобы паковали их вещи и грузили перебравшего господина в карету дамы. Как показывала статистика, в таких случаях возникало большинство браков ко всякому неудовольствию мужской половины. Особенно, когда оные просыпались в постели дамы, которые тут же начинали причитать по поводу поруганной невинности (в большинстве случаев данная особенность отсутствовала как факт и вины бедолаги в основном не было). Надо признать, что рыцарская братия умудрялась показать высший класс в попытке сбежать: прыжки из окна в ров замка, карабканье по виноградной лозе, оплетавшей стены, подкуп слуг, подсыпание всевозможных ядов, снотворных, слабительных в еду или вино дамы, подкоп и банальное - откупиться деньгами или землями.
В свою очередь "прекрасные" дамы шли на многое,
Можно сказать, что с давних времен велось негласное соревнование между обеими сторонами, и перевес был на стороне "прекрасных" дам, которые так хотели счастья...
В момент, когда шатающаяся от избытка "храбрости" и винных паров хорошо "законсервированная" рыцарская братия собиралась сойтись в неравном бою... вмешалась третья сторона.
Взмыленный, с дикими от ужаса глазами, сметая все на своем пути, в особенности зазевавшихся рыцарей, по ристалищу прогалопировал дракон со странным седоком на спине. Сам седок и крылья дракона были окутаны ловчими сетями. Из спины, в особенности в пятой точке всадника, наподобие спины дикобраза торчала гроздь эльфийских стрел. При этом при каждом шаге дракона он выражался столь забористыми и многоэтажными конструкциями великого и могучего языка гномов пополам с выражениями древнего тролльского наречия, от звуков которого "прекрасные" дамы падали в обморок на руки своим жертвам, а те замолкали и роняли ношу себе под ноги, чтобы не мешала запоминать речевые обороты. О том, что ноша после падения была недовольна, они понимали после того, как несчастная вбивала это понятие им в голову увесистым веером.
– ПЕРЕСТРА-А-А-А-ИВАЕМСЯ! Построение "Стена"!
Десяток рыцарей, решивших устроить оборону, были буквально втоптаны не заметившим их драконом, после чего по ним проскакали легко одетые, или точнее "раздетые" фурии, которые с азартом преследовали дракона.
– ЗА-А-А-А-А А-А-А-А-А-А-СГА-А-А-А-А-Р-Р-Р-Д-Д-Д-Д-Д!!!
Довершение картины было в виде обвешенного тиной и облепленного листьями деревьев монстра с горящими глазами и идущим паром из клыкастой пасти. На его ветвистых оленьих рогах с диким животным ужасом на мордочках восседало два енота. Впоследствии, как они там оказались, не смог выяснить ни дракон, ни леший.
В руках вышеупомянутый монстр держал бревенчатый таран из железного дерева. Разнеся только что выстроенную шаткую заслонку рыцарей, он влетел на главную трибуну с гостями, разрушив опоры, скрылся в темноте. О том, что он все-таки существовал, свидетельствовало забытое им бревно и пропавший брус опорной стойки.
Разгром рыцарского турнира Великий магистр ордена "Борцов со свободой" сумел обратить в свою пользу. Как впоследствии выяснилось, их орден и отдельные личности, которые вовремя успели подсуетиться и приплатить в казну ордена, были спасителями-избавителями славного турнира. После по странам прокатила слава ордена, сумевшая защитить дворян и крестьян от ужаса разбушевавшегося леса, а так же от злобной рептилии.
Количество желающих вступить в орден тут же превысило всякие ожидания Великого магистра, особенно его порадовали вступительные взносы.
Во всех ближайших трактирах очевидцы приписывали себе одну из выдающихся ролей в этом мероприятии, особое место в своем рассказе уделяя прекрасным девам- воительницам, сошедшим на эту грешную землю и почтившим своим присутствием доблестных воинов. Правда, после десятой кружки рассказы скатывались к тому, как они отдыхали с воительницами на ближайшем сеновале на зависть окрестным домам. В итоге все скатывалось к деревенским байкам и обрастало неимоверным количеством подробностей, слухов и предположений.