Знаем ли мы свои любимые сказки? О том, как Чудо приходит в наши дома. Торжество Праздника, или Время Надежды, Веры и Любви. Книга на все времена
Шрифт:
Да и в самом деле – КАКОЕ время больше всего подходит для бала Золушки или поцелуя Спящей красавицы? А КОГДА Красная Шапочка отправляется с пирогом к бабушке, как не в праздники? Словом, волшебные сказки Перро прекрасно ложатся на времена чудес. Правда, сюжеты этих сказок, которые мы, казалось бы, знаем наизусть, таят в себе множество тайн. Но на то и волшебные сказки. А про тайны и про историю создания «Сказок матушки Гусыни» можно почитать подробно в первой книге «Знаем ли мы свои любимые сказки?». Сейчас для нас важно, что Шарль Перро начал ТРАДИЦИЮ, о которой мы говорим.
И еще – после сказок Перро, которые очень понравились самому королю Людовику XIV (а это, как
В следующем, XVIII веке сказка явилась нам таким шедевром, как «Красавица и Чудовище» Мари Лепренс де Бомон. Уж ее-то вы знаете, особенно вариант наш, российский, – «Аленький цветочек» С.Т. Аксакова.
В XIX веке жанр сказки стал основой для литературы романтизма, особенно немецкого. Именно романтики поняли, что жизнь нельзя объяснить полностью с практической точки зрения – понятности и обыденности. Там, внутри бытия, так же как и внутри человека, в тени его души, всегда оставалось ЧТО-ТО непознанное, необъяснимое. Темное и никак на свет не выходящее. Там, на грани фантазии и реальности, всегда таилась бездна. Некая двойственность. Или множественность. Ее нельзя было проверить. Нельзя объяснить. Но познать, описать очень хотелось. Разве именно жанр сказки не подходил для этого более всего? Сказки с ее естественной иррациональностью – волшебством, фантазией, чудом. Сказки с ее вечным сопоставлением Добра со злом и неистребимой верой в победу светлых сил. Может, поэтому сказка никогда не боялась заглядывать в самые темные тайники человеческого существа?
В. Гобл. Иллюстрация к сказке «Красавица и Чудовище»
Романтики заглянули человеку в душу и нашли все многообразие мира. Ведь дважды два – не всегда четыре. И жизнь болезненно не втискивается в рамки заранее составленных расписаний. В жизни вообще много необъяснимого, непонятного. А в душе человека романтического склада всегда жива мечта, поэзия, фантазия. Но за это часто приходится расплачиваться. Что выбрать – синицу в руке или журавля в небе? Сложность такого выбора рождает неуверенность, томительное предчувствие, непонятность собственных желаний, двойственность натуры и вечное стремление к чему-то почти всегда недостижимому. Поэзия, красота, тайна зовут куда-то из будничного, опостылевшего мира. Помните, как у русского романтика Александра Грина: «Несбывшееся зовет нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов». Все это – основные мотивы романтической прозы. Что же могло быть естественнее для воплощения такого мировоззрения и искусства, нежели СКАЗКА?
Наступил ее звездный час. Сказка одолжила свои волшебные настроения литературе и поэзии. Однако и жизнь, с ее жестокими реалиями, врывалась в сказки. И тогда чудо оборачивалось жесткой фантасмагорией, как в сказках Гофмана.
Его книги мы знаем. Но есть и еще один романтический сказочник, чье творчество для нас почти тайна. А между тем и он, как Гофман, создавал традицию рождественской сказки. И сразу стоит вспомнить, что этот писатель был самым тесным образом связан с Россией. О ком речь? Об Адельберте Шамиссо и его загадочной истории о человеке, который лишился собственной тени.
Рукопись, полученная на рассвете
Сейчас имя этого писателя, поэта и ученого не слишком известно. Но сказать о нем стоит. Потому что это мы его не помним. А история мировой литературы утверждает, что Адельберт фон Шамиссо (1781 – 1838) – автор знаменитейшей
Ф. Вайс. Адельберт фон Шамиссо
Шамиссо по происхождению француз. Его полное родовое имя – Луи Шарль Аделаид Шамиссо де Бонкур. Его отцу пришлось эмигрировать в Германию во времена Французской буржуазной революции, поскольку семья происходила из древнего рода лотарингских дворян. Будущему писателю было тогда пятнадцать лет. Германия стала его второй родиной. Он впитал ее культуру и начал писать на немецком языке стихи, мечтая о поэтической славе. Но семья требовала, чтобы он поступил на военную службу. Шамиссо стал офицером, и ему в полной мере пришлось испытать национальную трагедию – капитуляцию прусской армии перед Наполеоном.
Уйдя в отставку, Шамиссо всерьез занялся литературой. Вместе со своими единомышленниками он создал в Берлине поэтический кружок «Союз Полярной звезды» и редактировал журнал «Альманах муз». Хлебнув сполна жестокости и бездарности прусской военщины, тупости немецкой бюрократии, Шамиссо навсегда становится их ярым противником. Уже его первые баллады, часто написанные в форме народных песен, обличают юнкерскую спесь и бюрократические порядки. Горячий, темпераментный молодой поэт сочиняет и едкие, злободневные эпиграммы, которые очень скоро попадают в список запрещенных произведений.
Многогранный, по-французски живой ум требует знаний. И потому, как только Шамиссо вырывается из армии, он поступает в Берлинский университет. Там он изучает медицину и естественные науки. Активная натура Шамиссо быстро отзывается на все происходящее. Освободительные антинаполеоновские войны находят в его душе горячий отклик. Как и многие немецкие романтики, он обращается к народному творчеству, начинает использовать мотивы и образы немецких сказок, песен, легенд. Это был период расцвета его творчества. Именно тогда написан знаменитый «Петер Шлемиль» (1813, опубликован в 1814 году). Но уже к 1815 году становится ясно: изгнание французов мало к чему привело. Начался еще более жестокий разгул реакции. Шамиссо, может быть, острее, чем другие романтики, переживал это. Но активная, деятельная натура помогла ему преодолеть и эту трагедию. Шамиссо не забылся в мечтах, не ушел в прошлое, разочаровавшись в настоящем, как многие из немецкой интеллигенции, не запил горькую, наконец. Он с головой окунулся в дело.
Узнав, что русский корабль «Рюрик» отправляется в кругосветное путешествие, Шамиссо добился места натуралиста и ушел в море на три года. Как интересно переплетается волшебный ковер жизни! Француз Шамиссо нашел родину в Германии. Пробороздив на русском корабле все океаны мира, он изучил русский язык, русскую культуру, историю. Полунемец-полуфранцуз, он сумел вникнуть и в русское самосознание. Позже он выступит в защиту декабристов. Переведет на немецкий язык отрывки из поэмы Рылеева «Войнаровский». Сам станет сочинять стихи о Бестужеве.