Знак свыше
Шрифт:
– Поэтому и убили? – заметил надменно Егор. Дело сдвинулось с мертвой точки! Докторша была готова дать показания!
– Ничего вы не понимаете! – заявила докторша.
– Ну так расскажите все с самого начала! – потребовал Егор. – Прямо сейчас!
Мегера вздохнула, понуро опустила голову и произнесла:
– Так и быть! Но я хочу гарантий, что со мной ничего не произойдет и что меня не привлекут к ответственности!
– От лица спецслужбы, представителем которой являюсь, я даю вам эти гарантии! – произнес Егор, стараясь придать лицу суровое выражение. – Получите их и в письменном виде, за подписью нашего директора, но только
– Отдайте же, наконец, ключи! – заявила докторша. – Поедем ко мне домой. Нет, к себе я вас приглашать не намерена, но по пути все расскажу!
Егор отдал ей ключи, и докторша завела мотор. Затем, сняв очки, она устало протерла глаза и сказала:
– Я же с самого начала знала, что ничем хорошим это не закончится! Но у меня не было выбора, понимаете, не было!
– Выбор есть всегда! – ответил назидательно Егор, а докторша вспылила:
– Вы еще молодой, молоко на губах не обсохло, а уже старших учите уму-разуму! Нет, не было! И мне пришлось поступить так, как я поступила! Впрочем, чего я рассказываю! Лучше уж вам сразу покажу!
Она положила очки на приборную доску, повернулась, взяла с заднего сиденья сумочку, раскрыла ее и вынула оттуда уже известный Егору изящный металлический футляр. Мегера откинула крышку, и Егор увидел небольшой шприц, заполненный бесцветной жидкостью. Мегера взяла его в руки.
– Что это? – спросил внезапно осипшим голосом Егор.
– То, что привело к смерти Олега Дергушинского и Бориса Борисовича, – вздохнула мегера. – Но это еще не все! Вам ведь требуются имена! Но их у меня нет! Имеется только номер мобильного, по которому мне позвонили! Ах, где же он! Тут, в сумочке! Подержите!
Она поставила на колени Егору свою сумочку и принялась копошиться в ней. Из сумочки выпали разнообразные предметы. Докторша дернулась, смахнула с приборной доски очки.
– Осторожнее, без моих очков я как без рук! – заявила она, и Егор наклонился, чтобы достать их. И в ту же секунду почувствовал словно комариный укус. Рыжик дернулся и выбил из рук докторши шприц, который она воткнула ему в шею, там, где начинали расти волосы.
– Что вы делаете… – начал он, попытался толкнуть докторшу, но это у него не вышло – рука отказалась слушаться его. Да и из горла звуки больше не выходили. Докторша же подняла шприц, подула на него и снова вколола Егору, на этот раз в предплечье. И ввела ему целую дозу токсина. Правда, разбавленного водой из вазы с цветами!
– Извините, что не стерилизую, но в вашем случае абсцесс исключен! – усмехнулась она. – Потому что времени у возбудителей элементарно не будет! Ведь вы совсем скоро умрете!
Егор пытался что-то сказать, но у него это не выходило. Он лежал на сиденье, внимал всему тому, что говорила докторша, и не мог пошевелить даже мизинцем.
Из сумочки докторши раздалось мелодичное потренькивание, и она вынула телефон.
– Да, да, этот тип, который уверял меня, что из ФСБ, обезврежен. Да, конечно, я о нем позабочусь. Территории больницы он не покинет. Во всяком случае, живым.
Держа одной рукой телефон около уха, другой рукой докторша залезла в карман куртки Егора и вытащила его паспорт.
– Да, Шишаков Егор Антонович. Вас поняла. Можете не беспокоиться, сделаю все в лучшем виде. Как и в случае с Борисом Борисовичем. Но гонорар вам придется утроить. Нет, не удвоить, а утроить, потому что я очень рискую. Рада, что вы меня понимаете!
Мегера завершила разговор и, проверив рефлексы Егора, сказала:
– Мне вас жаль, молодой человек, однако, насколько я в курсе, вам был предоставлен шанс. Шанс обо всем забыть и начать жизнь заново. А вы предпочли продолжить расследование. Именно по этой причине вам придется умереть. Сейчас!
Онлайн-конференция Совета Безопасности Клуба Двадцати Одного
Председатель: «Теперь к вопросу об Аль Бадраффи и московской операции. Все прошло удачно?»
Москва: «Не совсем. Возникли непредвиденные трудности. Назойливые журналисты. Но помеха устранена».
Париж: «Когда будет начата операция?»
Москва: «Она ужа началась. Никаких иных затруднений не предвидится. Все те проблемы, что имеются, решаемы».
Председатель: «Сколько вам понадобится времени, чтобы операция перешла в решающую фазу?»
Пекин: «Тянуть больше нельзя. Аль Бадраффи окончательно вышел из-под контроля. Он не выполняет договоренности. Это ставит под угрозу наши прибыли».
Председатель: «Пекин, вы не единственные, кто несет убытки из-за выкрутас Аль Бадраффи. Москва, вам хватит трех недель?»
Москва: «Интервью назначено на следующую неделю. По нашим расчетам, нам необходим месяц».
Рим: «Слишком долго!»
Вашингтон: «Нас устраивает».
Бразилия: «Мы готовы ждать».
Председатель: «Вопрос о сроках находится в компетенции того, кто планирует и проводит операцию. В наших общих интересах как можно более быстрое решение проблемы. Поэтому, Москва, постарайтесь форсировать события. Переходим к следующему пункту повестки дня. Миф о глобальном потеплении…»
– Господи, и что же с ним? – спросила Алла, в ужасе взирая на Дашу. – Это серьезно? Смертельно? Скажи, это смертельно?
То, что Алла была влюблена в Дмитрия Остропольского, было общеизвестным фактом. Но только он не отвечал ей взаимностью. Что, однако, не мешало Алле питать к нему самые нежные чувства.
Впрочем – Даша в этом не сомневалась – все сотрудницы их компании были влюблены в Дмитрия Остропольского. Еще бы – и красавец, и златоуст, и умница, и знакомый сильных мира сего, что в России, что за рубежом! В общем, один из самых известных политических комментаторов страны!
Остропольский в совершенстве владел шестью языками, был на «ты» с Биллом Клинтоном и знал номер мобильного телефона Билла Гейтса. Не говоря уже о том, что ему были известны многие тайны кремлевской политики, и он не считал нужным скрывать того факта, что является любимым журналистом как премьер-министра, так и президента.
Раскрыв глаза и, кажется, впав в прострацию, Алла трясла Дашу за руку и твердила:
– Он жив, жив? Скажи же мне, скажи!
В кабинет заглянул один из коллег, благодушно заметивший:
– Что, Аллочка, в себя не можешь прийти от ужасной вести? Наш дорогой и любимый Дмитрий Львович взял на три недели больничный! И отменил все свои встречи! Интересно, кто же теперь вместо него будет выходить в эфир?
– А главное, кто полетит в Северную Африку брать интервью к этому, как его… – встрял в разговор еще один из коллег.
– Не «как его», а у самого императора Африканского континента! – заметил ехидно первый. – Именно так он себя величает! У Ганнибала Аль Бадраффи, вечного полковника и бессменного лидера революции!