Знак свыше
Шрифт:
Даша в ужасе уставилась на три десятка вопросов на английском. Да, у Татьяны Атьман было много недостатков, но она в совершенстве владела английским, французским и испанским и могла изъясняться на них почти так же хорошо, как и по-русски, и практически без акцента. Поэтому для Татьяны не составило бы труда взять интервью на любом из этих трех языков даже без подготовки!
Сама же Даша говорила по-английски сносно, но не до такой степени, чтобы взять интервью у одного из мировых лидеров. И уж точно она не была готова импровизировать!
Все это она и сообщила генералу Саиду. Тот выслушал
– Выхода нет, времени для разрешения проблемы тоже. Наш великий вождь появится здесь в любой момент. Открою вам секрет – он очень любит слушать самого себя, так что задайте ему простой вопрос и позвольте отвечать, сколько бы времени ему ни понадобилось. Он может говорить и час, и два, и все пять без умолку. В вашем распоряжении не более сорока пяти минут. Так что, если повезет, вы зададите ему всего пару вопросов, и наш великий вождь даст вам исчерпывающие ответы.
Даша поняла – из комнаты с диваном, заваленным подушками, и тронообразным креслом ей не выйти. Солдаты элементарно не выпустят ее. Значит, оставалось только одно – взять интервью у полковника Аль Бадраффи, будучи к этому совершенно не готовой!
Хотя почему – совершенно? Она ведь знакома и с историей страны, и с историей прихода полковника к власти. И могла бы задать несколько острых вопросов касательно соблюдения прав человека и политических заключенных. Но таких вопросов в списке разрешенных, естественно, не было.
И ей представится такой шанс! Она окажется один на один с Аль Бадраффи! Ведь она, собственно, и мечтала об этом! Но не для того, чтобы побеседовать с ним на животрепещущие политические или экономические темы, а чтобы задать ему вопрос о том, какое отношение он имеет к судьбе ее родителей и к ее собственной!
Все эти мысли – путаные, яростные, четкие – пронеслись в голове Даши всего за пару секунд. И девушка приняла решение. Она обернулась к растерявшемуся оператору и ободряюще кивнула ему. Тот ответил ей кивком и показал большой палец – мол, ты молодчина, и все будет в полном порядке! Насчет первого Даша была с ним согласна, а вот касательно второго она не была так уж уверена.
Она подошла к золоченому креслу и пощупала пальцем атласное сиденье. А затем на мгновение присела на него. Прикрыла глаза. И велела себе успокоиться. Потому что взять интервью без всяческой подготовки – не самое ужасное, что может случиться в жизни!
В комнату чеканным шагом вошел генерал Саид и объявил:
– Вы готовы? Наш великий вождь прибудет через минуту! И встаньте немедленно с кресла! Сидеть на нем может только он сам! Если это сделает кто-то другой, то хранители традиций обязаны подвергнуть кресло многочасовым магическим процедурам! Но для этого сейчас нет времени! Ваше место здесь!
Он хлыстом указал на обыкновенное кресло, и Даша быстро пересела в него. Саид выпучил глаза, и Даша встала. Ну конечно же, не может же она встречать великого вождя сидя!
Двери комнаты распахнулись, в коридоре послышались голоса. Даша судорожно сглотнула и вдруг поняла – эта встреча изменит всю ее жизнь! Так оно и произошло.
Генерал Саид нетерпеливо махнул рукой, показывая, чтобы Даша отошла в сторону. Девушка подчинилась его требованию. В комнату вошли два человека в военной форме с автоматами наперевес. А вслед за ними и сам полковник Ганнибал Аль Бадраффи.
Ганнибалу было около шестидесяти – точного его возраста никто не знал, курсировало несколько дат его рождения. Единственное, что было известно точно, так это то, что он находился у власти ровно тридцать лет. В те далекие годы, когда он сверг короля и сделал его резиденцию своей собственной, Аль Бадраффи был худым, подтянутым и даже весьма привлекательным молодым мужчиной с шапкой черных вьющихся волос.
Теперь же он представлял собой пародию на человека – полковник, несмотря на свой возраст, был по-прежнему строен. Зато лицо, оплывшее от пороков и запретных удовольствий, походило на страшную маску. При этом полковник явно пользовался косметикой, что придавало ему нелепый вид героя водевиля, и наверняка прибегал к услугам пластических хирургов, впрочем, далеко не самых умелых.
Его лицо было мучнисто-белым, как будто большую часть времени Аль Бадраффи проводил в подземелье. Не исключено, решила для себя Даша, исподтишка рассматривавшая могущественного правителя, что это так. Ведь когда-то он был пламенным революционером, ратующим за народное счастье и не боявшимся ночевать в лачугах бедняков. Теперь же перед ней стоял пресыщенный, циничный «император Африки», являвшийся, по слухам, мультимиллиардером, забаррикадировавшийся от своего собственного народа в огромном дворце.
Аль Бадраффи был облачен в национальный наряд из парчи золотистого цвета с разноцветными искорками, с небольшой мантией, волочившейся по полу, черную шапочку, отороченную горностаем и украшенную драгоценными камнями (ни дать ни взять корона!), а на ногах у него были бордовые туфли с загнутыми носами. На мясистом носу сидели солнцезащитные очки, а руки были в перстнях. Вид у полковника был одновременно устрашающий и комичный.
Аль Бадраффи приблизился к креслу и перевел взгляд на софу с подушками, словно не зная, куда бы ему усесться. Затем, откинув мантию, он грузно опустился в кресло. Около него немедленно возникла полная африканка, с поклоном протянувшая ему поднос, на котором возвышался старинный хрустальный кубок. На подносе же стояла бутылка с кока-колой, и Даша не смогла сдержать смешок: лютый враг Запада пил исключительно западные напитки!
Смешок был совсем тихим, таким, что сама Даша его практически не слышала, но Аль Бадраффи, видимо, обладал отличным слухом. Потому что его выщипанные смоляные брови – наверняка крашеные! – полезли вверх, а около капризно изогнутого рта возникла упрямая морщина. Словно ища того, кто посмел смеяться над ним, Аль Бадраффи обвел комнату взором, и его взгляд остановился на Даше. В этот момент осветитель включил один из софитов, и яркий луч ударил прямо в лицо Аль Бадраффи.
Тот выронил кубок, который полетел на его наряд, а затем скатился на пол. Генерал Саид цыкнул на осветителя, и того тотчас вытолкали из комнаты два солдата. Один из военных бросился к полковнику, желая утереть подол его мантии, но Бадраффи только лишь оттолкнул того в сторону и поднялся из кресла.