Знак Z: Зорро в книгах и на экране
Шрифт:
Прибыв в Лос-Анхелес, Диего застает у власти жадного и трусливого алькальда Луиса Кинтеро, который с помощью своего военного советника, жестокого капитана Эстебана Паскуале, бежавшего из Барселоны от тюрьмы бывшего учителя фехтования, нещадно обирает крестьян. Прежний алькальд, отец Диего, дон Алехандро Вега, угрозами и силой отстранен от власти. Диего выглядит как напомаженный щеголь, «любящий мерцание сатина и шелка», и это приходится по нраву аморальной, умирающей в провинции со скуки жене алькальда донье Инес, которой молодой Вега отпускает изысканные комплименты. Капитан Паскуале тут же называет Диего «маленьким павлином». Показные ханжество и строгость доньи Инес не нравятся ее семнадцатилетней племяннице, красавице Лолите; девушка хочет веселиться, любить, общаться со сверстницами. Однако донья Инес угрожает отправить Лолиту в монастырь.
Дворяне Лос-Анхелеса обсуждают планы восстания против «жестокого и подлого правительства», но Диего отказывается присоединиться к заговорщикам. Отцу и своему воспитателю, монаху Фелипе, он показывает дурацкие фокусы с веером, заявляя, что бороться против несправедливости бесполезно.
Солдаты оповещают крестьян о решении алькальда ужесточить налоги. Сонное спокойствие Лос-Анхелеса нарушает проносящийся по пыльным
Алькальд учетверяет награду за поимку Зорро, но тот вновь ускользает. Сменив плащ разбойника на щегольской костюм, Диего приходит к брату Фелипе. Кабальеро открывает монаху свою тайну и отдает ему отобранные у губернатора деньги, которые Фелипе должен раздать народу.
Утром — к досаде капитана Эстебана, добивающегося расположения жены алькальда, — донья Инес отправляется на верховую прогулку с доном Диего. Капитан излагает алькальду свой план: свадьба Диего Веги и Лолиты Кинтеро поможет усмирить недовольство дворян: «Что может быть сильнее, чем брачный союз? Мир в Европе поддерживается в королевских постелях». Диего тем временем уговаривает явно неравнодушную к нему донью Инес уехать в Испанию, ведь в Мадриде дама сможет блистать при дворе… Дон Алехандро с негодованием отвергает брачное предложение алькальда Кинтеро, однако Диего более благосклонен. «Я же не вмешивался в папину свадьбу, так почему он должен вмешиваться в мою?» — говорит он матери. Диего приезжает на ужин в дом алькальда, показывает за столом детские фокусы с платком; его светское умение танцевать вызывает восхищение Лолиты, однако шутки жениха несносны. Тем не менее дон Луис добивается своего: назначена помолвка. Ночью на балкон Лолиты пробирается Зорро, чтобы преподнести любимой белую розу. Однако в комнату входит дон Луис; боясь разоблачения, Диего прячет плащ Зорро. Он напоминает Лолите о разговоре в церкви, убеждая девушку в том, что он и благородный разбойник — один и тот же человек: «Ты прекраснее июньского утра». На прощание Лолита дарит молодому человеку поцелуй.
Собирая налоги в католической миссии, сержант Гонсалес жестоко выпорол местного священника. Солдаты капитана разгоняют возмущенную толпу. Кто-то перебрасывает через забор тело сержанта: на груди у несчастного вырезана буква Z. В поисках Зорро капитан обыскивает дом брата Фелипе и находит у него золото алькальда. Монах вступает с капитаном в поединок, однако Эстебан оказывается сильнее. Брат Фелипе брошен в тюрьму как сообщник Зорро; его должны повесить.
Чтобы освободить монаха, Диего через подвал пробирается в дом алькальда, предварительно откупорив в погребе винные бочки и начертив на стене букву Z. Перепуганный алькальд готов подписать прошение об отставке, но в последний момент в кабинет врывается капитан, разъяренный тем, что Кинтеро пытался без его ведома вывезти в Мадрид награбленное у крестьян золото. Эстебан рвет в клочья прошение алькальда. Вспыхивает ссора, и после яростной схватки Диего убивает капитана. Солдаты обнаруживают потайной ход из подвала, и алькальд догадывается, каким образом Диего проник в кабинет. Кинтеро разоблачает Зорро: ведь только он один владеет шпагой, «как дьявол из преисподней». Диего бросают в одну камеру с братом Фелипе. Алькальд созывает всех дворян, чтобы на их глазах расстрелять Зорро. Однако Диего обманывает тюремщика и отпирает замок камеры.
Алькальд приводит в тюрьму группу кабальеро — показать им плененного Зорро. «Вы идиот, алькальд, — восклицает дон Алехандро, — Зорро был мужчиной, а это мой слабовольный отпрыск-шутник». Диего, увлекая за собой дворян, поднимает народное восстание. Победа! Диего вынуждает Луиса Кинтеро заявить об отставке и назначить алькальдом дона Алехандро. Супруги Кинтеро уезжают в Испанию. «Когда нам ждать вас в Мадриде?» — спрашивает Диего донья Инес. «Не думаю, что очень скоро. Мы собираемся зажить по-калифорнийски: я женюсь, буду растить пухленьких детей и смотреть, как растет виноград», — отвечает Зорро, целуя Лолиту и вонзая шпагу в деревянный потолок.
4. Снова в седле. Тайрон Пауэр
— Я надеюсь, что настанет день, когда я увижу ваше лицо.
— Вас может постичь разочарование, сеньорита.
— О нет, никогда! Вы можете быть некрасивы, но это не лишит вас смелости и благородства.
Дуглас Фербенкс положил славное начало большому приключению Зорро. В истории кино насчитывается почти сотня художественных, телевизионных, мультипликационных фильмов, кино- и телесериалов и спектаклей: американских, итальянских, испанских, мексиканских, аргентинских, французских, даже турецких, филиппинских, новозеландских и японских. Зорро приходилось быть и героическим, и романтическим, и комедийным, и трагическим, и рисованным, и кукольным, и взрослым, и детским, и даже порнографическим персонажем. В немом кино, да и в первое десятилетие после появления звука, фильмы Фербенкса оставались непревзойденными, а ведь тема Зорро получила продолжение сразу же после завершения его приключений в «Доне Q». В 1926 году бельгийский режиссер Поль Флон (автор первого бельгийского художественного фильма, патриотической картины 1920 года «Бельгия») снял ленту под названием «В стиле Зорро» (A La Maniere de Zorro)с Сюзанной Кристи и Уильямом Эли в главных ролях. В немой буффонаде, сопровождавшейся скромным интересом публики, маску Зорро надевали то мужчина, то женщина. Годом позже вышла американская кинолента «Сеньорита», в которой роль отважной разбойницы в черной маске сыграла Бебе Дэниелс.
Через десятилетие в часовой цветной киноленте «Отважный кабальеро» («The Bold Caballero») в образе Зорро предстал актер Роберт Ливингстон, за пятьдесят лет своей кинокарьеры исполнивший не менее пятидесяти ковбойских ролей. Действие снятого в 1936 году звукового фильма происходит в калифорнийском городке Санта-Крус времен испанского владычества. Наряженный в плащ и маску благородного разбойника злодей убивает прибывшего в Калифорнию бородатого губернатора, отца возлюбленной местного дворянина Диего Веги. В роли главной красавицы, сеньориты Исабеллы Пальмы, режиссер и автор сценария Уэллс Рут занял Хезер Энджел, англичанку с экранным прошлым Констанции Бонасье и будущим героинь фильмов Альфреда Хичкока. Негодяем-убийцей папаши-губернатора оказывается также претендующий на руку Исабеллы, но, в отличие от Диего, жестокий и трусливый офицер Себастиан Голле. В «Отважном кабальеро» команданте разоблачило то обстоятельство, что по не слишком понятным зрителю причинам на телах жертв он ставил знак Zначерченным наоборот. Это не единственная сценарная странность. Когда дон Диего «по ходу пьесы» притворяется симпатичным, но малахольным господином, он старательно помогает (интересно, из каких соображений?) своему сопернику жуировать со своей же возлюбленной, исполняя под балконом прекрасной дамы серенады. Сеньорита Исабелла после смерти отца занимает губернаторский пост, что заметно распаляет страсть алчного команданте. Питая сердечную симпатию к Диего, именно Исабелла становится главной гонительницей Зорро, который в этом фильме оставляет знаменитое клеймо не только росчерком разящей шпаги, но и разжигая на далеком холме огромный костер с очертаниями буквы Z. Этот эффектный прием с той поры Зорро использовал не раз. К традиционной для окружения Зорро фигуре «хорошего монаха» в «Отважном кабальеро» добавляется еще и «хорошая дуэнья»; эту безымянную воспитательницу девушки-губернатора в финале едва не вздернули на виселице, поскольку ради победы справедливости она поменялась с Зорро одеждой, чтобы тот бежал от врагов в женском платье. Фильм Рута в самых общих чертах следует фабуле рассказов Джонстона Маккалли о Зорро 1932–1934 годов. Конечно, главная мысль остается без изменений, и символизирует ее замечательный лозунг, провозглашенный в афише фильма: «За любовь и свободу — вот его борьба!»
Продолжение борьбы во имя любви и свободы не заставило себя ждать. Через год, в 1937-м, только что образованная для производства киносериалов и фильмов В-категории американская кинокомпания «Republic Pictures» выпустила 12-серийную сагу о Зорро режиссеров Джона Инглиша и Уильяма Уитни. В тридцатых-сороковых годах была распространена такая схема сотрудничества, при которой два режиссера работали на съемочной площадке каждый в свои дни, при этом кто-то один (в этой паре — Инглиш) специализировался преимущественно на «психологии и характерах», а другой (Уитмен) — на «экшн», «действии». Таким манером Инглиш и Уитмен за несколько лет партнерства создали полтора десятка сериалов, «к материалу которых относились с таким уважением, что редко давали повод усомниться в их серьезности» (кинокритик Гэри Джонсон). Первая совместная работа Инглиша и Уитмена «Зорро снова в седле» («Zorro Rides Again») не стала исключением. За месяц ударного труда режиссеры добросовестно сняли дюжину эпизодов протяженностью от четверти часа до 29 минут, которые позже, после сокращения, демонстрировались в кинотеатрах и как художественный фильм «без швов». В конце 1950-х киноматериал «Зорро снова в седле» адаптировали в шестисерийный сериал для телевидения.
В двадцатых-тридцатых годах киносериалы стали распространенным развлечением американской публики; популярность этого формата пошла на спад только после начала регулярного телевещания, когда любимые герои успешно переселились на малые экраны. Киносериалы (вестерн оказался самым распространенным, эффективным и дешевым в производстве жанром) показывали в «блоках» вместе с мультипликационными и полноформатными игровыми фильмами. Первый эпизод обычно вдвое превышал по протяженности последующие; экспозицию режиссеры «расставляли» детально, чтобы зрители как следует поняли, о чем идет речь, и не могли себе позволить роскоши пропустить следующие серии. Новые эпизоды выходили в прокат еженедельно, каждый завершался сценой, где главный герой оказывался в критической ситуации, из которой через семь дней благополучно отыскивал чудесный выход. К концу тридцатых годов компания «Republic Pictures» стала лидером в изготовлении качественных киносериалов, обойдя конкурентов — компании «Universal» и «Columbia Pictures».
«Зорро снова в седле» — первый из пяти киносериалов-вестернов «Republic Pictures» о Зорро и его наследниках; их производство растянулось почти на пятнадцать лет. Фильм рассказывал правдивую историю правнука Диего Веги Джеймса, призванного в благородные мстители уже в новые времена. Группа сценаристов решительно препарировала идеи Маккалли, перенеся действие в 1935 год. Именно в эту пору недобросовестный финансовый воротила Марсден (Ноа Бири, партнер Фербенкса по «Знаку Зорро») вместе с подручным бандитом Бредом Дейсом по прозвищу Волк вознамерился установить контроль над строящейся по мексиканской территории, от полуострова Юкатан до Калифорнии, железной дорогой. Волк со своими людьми разными способами вынуждал владельцев предприятия Мануэля Вегу и его молодых компаньонов, брата и сестру Филиппа и Джойс Эндрюс, уступить Марсдену концессию на строительство магистрали. Отчаявшийся дон Мануэль послал племяннику, бедному ковбою Джеймсу (актер Джон Кэрролл) паническое письмо: «Они не остановятся ни перед чем. Разрушения! Саботаж! Убийства! Ты — последний из рода Вега, настоящий наследник великого Зорро… Это твоя борьба. Приезжай!» Джеймс приехал — но еще раньше в лагере ж/д строителей появился разбойник в плаще и маске, который привычно принялся вершить справедливость. А Джеймс, по обычаю молодых людей из семейства Вега, выглядел малоустойчивым к трудностям и малопригодным к подвигам, чем озадачил и расстроил дядюшку, который, наверное, подзабыл фамильную историю, свидетельствовавшую: других юношей в этом роду и не бывает.