Знакомьтесь, Коллин Райт
Шрифт:
– Ну, хорошо, - сказал я, - но я что-то пока не могу найти мотива её убийства во всём этом потоке информации. По крайней мере, явного. Вы же сами говорите, что мы этот выбор сделали, даже если за ним кто-то и стоит. Получается, что даже если захотеть, то на Синтию нет смысла держать зло за внедрение роботов в нашу жизнь. В чём конкретно её вина тут? Я не понимаю. Вы что-то говорили про серый снег, вроде... к чему он в данном контексте?
– В данном - ни в чём. А вот в общем...
– Э, нет. Вы сейчас опять начнёте что-то объяснять и...
– Детектив, если бы у меня было что-то частное про Синтию - я бы сказал. Но на текущий момент и с вашим уровнем познаний, ничего, кроме общей картины предложить вам не могу. Вы можете, конечно, отказаться меня выслушать, но потом, не имея нужной информации
Я улыбнулся. Ну, конечно, что он, доктор социальных наук, мог знать о настоящем детективном ремесле, кроме того, что писали в книжках? В очень старых, к слову, книжках...
С другой стороны, меня он не очень-то и раздражал своим бубнежом. Так что, детектив Райт, разреши ему выговорится, когда-нибудь это тебе зачтётся. Всё равно делать тебе нечего, пока домой не доехал, а старый профессор явно давно ни с кем не общался.
– Ладно, только постарайтесь коротко, чтобы успеть к моему приезду домой.
– А там и нечего-то особенно рассказывать. Лично Синтия не имеет к серым осадкам никакого отношения...
– Но вот люди, подобные ей, - передразнила профессора Лейла.
– Озорная она у вас, детектив. Верно. Именно люди ей подобные имеют прямое отношение к появлению серых осадков. Наша некогда великая страна в прошлом веке пыталась представить себя миру в качестве главной страны на планете. Всё мы типа делали правильно, и все типа должны были на нас равняться. Причём равняться на нас должны были не по своей воле, а исключительно в принудительном порядке. Вот даже эти ваши подружки роботизированные - именно мы ввели их в обиход первыми, и с помощью довольно агрессивной рекламной кампании заставили и другие страны и их жителей также ввести в свои социумы роботов. Роботов, которые вместо людей. И всё бы ничего, но мы никому тогда не сказали, что концепция участия в социуме роботов вместо людей подразумевала, что по-хорошему не мешало бы сворачивать капиталистический миропорядок. Почему не сказали, спросите вы?
– Не спрошу...
– А я всё равно отвечу. Да потому что главным сторонником капиталистического мироустройства выступали тоже мы, американцы.
– Ну, отвечайте тогда и на второй вопрос, профессор.
– А вот и отвечу детектив. Вы хотели спросить, почему не мешало бы сворачивать капитализм, верно? Ну, так это ж очевидно. С появлением роботов, которые смогли бы заменять людей, например, в работе, любой капиталист неуклонно стремился бы заменить на всех своих предприятиях и бизнес-точках людей на роботов. Потому что робота только купить стоит дороже, чем человека, а вот в работе робот требует значительно меньших затрат при значительно большей производительности труда. Плюс отсутствует человеческий фактор.
– И креативность...
– И креативность, верно. Но дело в том, что общество даже на тот момент уже сильно искусственно отуплялось. И тренд на креативность не только не развивался, он забивался всеми возможными способами. Потому что креативность идёт бок о бок с размышлениями. А размышления бывают разными, в том числе и неугодными определённой группе лиц.
– Таких, как Синтия?
– в этот раз уже серьёзно спросила Лейла.
– Верно, детка. А она у вас к тому же довольно смышлёная, детектив. Что, дурочки не прельщают? Настройки сообразительности подкрутили? Ну, так вот, когда все предприниматели переходят на роботизированный труд, к чему они просто не могли не идти, наблюдая за новыми добившимися высот молодыми богачами, первыми использовавшими в бизнесе полный отказ от людей, то тогда в обществе происходит коллапс. В мире, в котором роботы производят товары, ресурсы и услуги, человек должен получать всё это бесплатно. Потому что, а для кого их тогда бы производили бы? Роботам ничего, кроме подзарядки и техобслуживания, не нужно. И не важно было, как скоро должен был наступить коллапс общества, важно, что он наступил бы в случае, если бы мы не ушли от капитализма.
– Но мы не ушли от капитализма, - сказал я, - а коллапс так и не наступил.
– Ошибаетесь, детектив. Коллапс медленно, но верно приближается. И не последнюю роль в этом играют люди, похожие на Синтию. Просто потому что им это выгодно. Ну так вот, мы, американцы, показали всему миру пример. Пример нового мира с роботами под боком, в быту, в наших постелях, на наших работах. Но не предложили уход от капиталистического мироустройства. Мир частично этого не оценил. Вернее, оценил, и вполне верно, но не захотел с нами играть в конец человеческой истории. И начал бунтовать против нас. А уже тогда вовсю шёл спор о целесообразности использования ядерного оружия против тех, кто выступал против нас. Русские таки умудрились проморгать вывод нами на орбиту спутников с ядерным оружием, а потом было поздно. Один, не побоюсь этого слова, "гений" навешал лапши как всегда тупым воякам про то, что это большая бомба приносит большие проблемы и может весь мир в знакомый всем по фильмам и играм пост-апокалипсис превратить, с пустошами и крышечками вместо валюты, а точечные ядерные удары ограниченной силы ни к чему подобному не приведут. Вот только про то, что 100 мегатонная, но одна бомба, и одномегатонные, но сто бомб - это как бы одно и то же, особенно если их сбрасывать в приблизительно одно и то же место, благодаря такой незаурядной штуке, как накопление эффекта, "гений" этот упомянуть почему-то забыл. А воякам думать и не положено вообще. Как несложно догадаться, началось навязывание несогласным странам точки зрения нашей страны таким вот нехитрым образом. Но страны эти почему-то не унимались, а наоборот - начинали бузить против нас ещё больше. Ну а воякам только дай волю побабахать из своих игрушек... Когда пришёл первый циклон, выливший на нас несколько радиоактивных дождей, кто-то даже заподозрил что-то неладное, но было уже поздно - планета наша, мнение которой не спросили затевая эти массированные бомбардировки, начала возвращать нам наши же деяния. Вообще, существует мнение, что Серые осадки - это попытка природы сбалансировать испорченную экологическую ситуацию и загаженную радиактивной пылью атмосферу...
– Подождите, профессор, я кое-что слышал об этих событиях, но неужели там всё было из-за того, что те страны отказывались закупать роботов?
– Там вообще много причин было. Это одна из них. Но вот претензия по всем причинам с нашей стороны была одна - они отказывались нам подчиняться. Хотя и у нас находились те, кто был недоволен происходящим. Такие могли писать аналитические статьи на тему: "Роботы в нашей жизни - превратность судьбы или чей-то умысел". И в таких статьях как раз и проводили разбор настоящих целей феминисток, различных правозащитных организаций для всяких меньшинств и тому подобного. Именно там поднимался вопрос о том, что всё происходящее тогда было направленно на то, чтобы отучать людей от общения друг с другом и нормального сосуществования, а в определённый момент подсовывания обществу роботов вместо людей. Жаль, что тогда над этими "чудиками" просто потешались. Потому что в перспективе "чудики" оказались правы.
Мы уже подъезжали к моему дому, оставалось буквально сто метров.
– И с ворохом всей вот этой вот неразборчивой информации вы предлагаете мне приступить к расследованию?
– решив свернуть разговор, спросил я.
– Не волнуйтесь, детектив. По мере расследования для вас всё сказанное сегодня будет становиться всё более и более понятным. А сейчас - отдыхайте, детектив. И подумайте над тем, что я вам рассказал. А ты, крошка, - проекция профессора вновь повернулась к Лейле, - побалуй своего хозяина. Потому что, да не дадут соврать мне Несуществующие боги - у него есть вкус на женскую красоту, и будь ты живой, а я - помоложе, я бы за тобой приударил бы. Оревуар, молодёжь, звоните, если будет охота поболтать со стариком.
И на этом проекция профессора растворилась. Через пару секунд остановилась и машина.
– Я тоже пойду и не буду сегодня вас больше беспокоить, детектив, - сказала Джалил и также пропала.
– Кол, во что ты ввязался?
– спросила Лейла, обернувшись ко мне через кресло.
– Почему фэмка самой влиятельной женщины в городе провела у тебя в гостевой весь вечер, а расследуешь ты, насколько я поняла, убийство её хозяйки?
– Ну, я взял работу...
– Ты же всегда пытался обходить стороной политику вообще, и Синтию Веласкес лично. Что теперь изменилось?