Знамение
Шрифт:
Убежище в подвале осталось в том виде, в каком путники оставили его пару месяцев назад — паутинный полог в дверном проеме, несколько скукожившихся яблочных огрызков, обрывок чьей-то туники, кусочек ремня. Вот только места свободного стало больше: отряд поредел почти на треть. Пока люди и пауки устраивались на ночлег, Найл взял у Нефтис половину рыбины, пару яблок, флягу и ушел на свежий воздух. Поел, сидя в одиночестве на склоне, запил ужин водой, воровато оглянулся и осторожно прокрался ко входу в жилые помещения дома.
И
Вазочка с цветами на одном из столиков сдвинута, рядом играют резными гранями три бокала. Стулья стоят не под столом, а в стороне. Открыто стекло зеркального шкафчика, в пыли отпечатались следы руки.
Вот здесь, на этом стуле сидела прекрасная девушка Мерлью, держа в ладонях вот этот бокал.
Мог ли кто тогда представить, что рядом с ними будущая преемница страшного Мага, на протяжении веков пугавшего Смертоносцев-Повелителей своим таинственным могуществом? А этот фужер достался тогда Симеону, бывшему слуге жуков-бомбардиров, по древним книгам изучившему секреты врачевания, трижды прошедшего Дельту, дважды спасшего город от эпидемии. Мог ли он представить себе, что жизнь его оборвет не хватка смертоносца, а удар человека — острие костяного наконечника, пробившего грудь?
Из всех троих остался только один.
Найл взял свой бокал, поставил его в зеркальный шкаф и осторожно задвинул стекло. Потом повернулся и пошел по коридору — как тогда, с принцессой.
Слева вились светло-коричневые кружева древесины, а правая стена, к которой два месяца назад угораздило прикоснуться Найла, выпячивала шершавый обнаженный бетон. Приоткрытая дверь — там стояла постель, на которой так хотелось отдохнуть принцессе. Теперь здесь ровным прямоугольником лежит толстый слой крупнозернистого порошка. От далекого прошлого уцелели только деревянный подоконник — то ли из пластмассы, то ли из бетона — реечка карниза наверху и тонкая белоснежная занавеска, на которую почему-то не легло ни единой пылинки.
— Ты здесь, Посланник? — послышался громкий вопрос.
Найл промолчал.
Уверенные шаги загрохотали по коридору, в дверь заглянула Юлук и губы ее растянулись в довольной улыбке:
— Нашла!
Девушка протиснулась внутрь, Найл увидел несколько свернутых подстилок и покрывал у нее под мышками и тут же предупредил:
— Только не бросай!
— А что? — мгновенно насторожилась девушка. Она настолько привыкла к опасностям, что тело ее мгновенно напряглось в готовности к немедленной схватке.
— Пыль поднимется, задохнемся. Если хочешь постелить, разверни подстилки осторожно. Вот здесь в уголке.
— Угу, — Юлук выполнила его просьбу, расстелив постель поверх слоя порошка. Так?
— Да.
— Тебя все ищут, Посланник. Подходит время памяти.
— Не нужно сегодня, — попросил Найл. — Не то настроение, не хочется.
— Совсем? — погрустнела девушка.
— Совсем, — кивнул Найл.
Юлук тоже кивнула и понуро повернулась к дверям.
— Постой, —
— Да.
— Мне повезло, — улыбнулся Найл. — Ведь ты самая красивая из всех женщин. Ты знаешь, какая ты красивая? Разве я тебе не говорил? У тебя самые прекрасные волосы. Они золотые, как драгоценности древности, но свежи, как утренние солнечные лучи. Ты знаешь, что такое золото? Ну да, ты не видела его ни разу в жизни. Твои глаза видели еще очень мало, но они уже завораживают, как магия полнолуния, они сильнее колдовства всех Дарующих Дыхание, какие только еще появятся на этой планете вместе взятых. А еще больше магии в твоих губах. Они порождают такие желания, от которых закипает кровь, к ним хочется не просто прикоснуться, их хочется выпить, как древнее вино, только они опьяняют во сто крат сильнее. Твоя улыбка чудеснее, чем рассвет над горным озером, чем сказочные видения темной ночи, твое дыхание душисто, как аромат жасмина, выросшего над прозрачным ручьем. Ты знаешь, что такое жасмин?
— Это все равно, — прошептала Юлук.
Найл сделал шаг к ней, обнял и крепко поцеловал. Всегда сильная девушка на удивление обмякла в его руках, правитель едва удержал ее и осторожно опустил на подстилки. Развязал пояс, откинул ненужную тунику, стал медленно целовать ее живот, бедра, ноги.
— Скажи мне еще что-нибудь, Посланник, — попросила девушка, гладя его по волосам.
— Говорить нужно тебе, желанная моя: твой голос ласкает сердце, как прохладный вечерний ветерок после полуденного зноя, твои слова дарят радость любому, кто слышит их, кто видит твою красоту. Ты воплощаешь все радости мира, смысл жизни, цель существования, ты создана на счастье и на гибель, и даже смерть не страшна, если служит платой за твои объятия.
— Не надо… — хотела попросить о чем-то девушка, но дыхание ей не подчинялось, и фразу закончить не удалось. Однако, просила она явно не о том, что бы ее оставили в покое: легкий но ощутимый едковатый запах доказывал, что Юлук страшно хотела принять Посланника Богини в свое лоно.
Найл вспомнил, что ему тоже нужно раздеться, быстро развязал пояс, содрал и швырнул в сторону тунику, склонился над девушкой.
— Говори, — попросила Юлук.
— Каждый миг без тебя растягивается в вечность, и пища не имеет вкуса, и влага не утоляет жажды, воздух давит грудь, сон не дает отдыха, а солнце тепла. Без тебя мир сер и скучен, и я бросился бы в пропасть, если б не знал, что увижу тебя снова, прекраснейшая женщина Вселенной!
Наверное, Юлук хотела бы услышать что-нибудь еще, но в тот миг, когда Найл вошел в нее, девушка сжала его в объятиях с такой силой, что правитель не смог больше не только говорить, но и дышать.
Найл проснулся от сдавленных всхлипываний. Он удивленно поднял голову, резко повернул Юлук к себе:
— Ты чего это, а? Что случилось?
— Ничего…
— Так. А подробнее? — потребовал Найл.
— Просто… Просто мне на миг показалось, что ты говорил все это не мне, а кому-то другому…