Знать. Нелюбимый выродок

Квей Клик

— Да, конечно, — вспомнила Анна. — Ты можешь выйти на балкон. Он в спальне.

Скарлетт допила свой бокал и оставила его на столике. Она встала, осмотрелась и опустила взгляд на Анну. Журналистка смотрела, как покорная собачонка, которая хочет получить свое угощение. Это была победа.

— Я бы хотела принять душ, — сказала о своих намерениях Скарлетт. — У тебя найдется халат?

Анна закивала.

— Послушай, — снова добавила Скарлетт. — Я ведь не перегибаю палку?

— Все прекрасно, — заверила Анна. — Мне… нравится, когда со мной так… обращаются. Люблю сильных людей и ничего не могу с этим поделать.

Анна проводила Скарлетт взглядом, а сама выпила еще пол бокала и прошла в спальню, чтобы найти в шкафах халат. Журналистка

с предвкушением смотрела на женщину, которая стояла у неё на балконе, делала элегантные затяжки сигареты и так сексуально выпускала дым через пухлые губки, целованные только что Анной.

Это была полная капитуляция.

Вкус женщины

Скарлетт покурила и уже через минуту вышла с балкона, оставив дверь открытой, чтобы спальня проветрилась. Анна для неё приготовила свой черный старый халат, который уже не надевала многие годы. Будет маловат, но кто же увидит?

— Шелк, — отметила Скарлетт, взяв халат с постели. — Я люблю шелк. Кстати, мне нравится, как ты одеваешься. Думаю, вся твоя одежда не уступает этому платью.

— Наверное, — робко улыбнулась Анна.

Скарлетт заметила некую обеспокоенность.

— В чем дело? — спросила она.

— Может быть, мне сходить с тобой? — предложила Анна. — Я тоже недавно приехала с работы, провела весь день на ногах, а мой тальк держится из последних сил. Скоро начну смердеть от пота.

— Мне это нравится, — покровительственным тоном сказала Скарлетт, похлопав ресницами.

— Ты шутишь? — растерялась Анна. — От меня воняет….

— Оставим все как есть, — настояла Скарлетт.

— Ну, нет! — возразила Анна, рванув к двери ванны.

Но Скарлетт обогнала её и преградила путь.

— Послушай, — сказала она все таким же властным тоном. — Это мой… фетиш. Я люблю вкус женщины. Разумеется, если от женщины несет, как из помойного ведра, я к ней и на милю не подойду, но вкус твоих губок свел меня с ума.

Анна порумянилась, не выдержав такого яростного напора.

— Оставь все как есть, — продолжала настаивать Скарлетт.

Она закрыла дверь ванны перед носом журналистки, а через секунду снова открыла её, чмокнула в губки и добавила.

— Примешь душ после секса! — заявила она и закрыла дверь на щеколду.

Анна всегда принимала душ перед сном, даже если возвращалась домой одна. У неё был слишком педантичный взгляд на свою внешность. Не искупаться перед сном, это значит примерно то же, что не поесть за весь день. Отказывать фетишу подруги она не хотела, поэтому решила согласиться условиями Скарлетт, которые, по правде говоря, ей понравились. После секса тоже можно сходить в душ и лечь спать чистой.

Когда в ванной включилась вода, Анна прошла к тумбочке, взяла свой ноутбук и вышла в зал. Если эта Скарлетт такая же чистюля как Анна, у журналистки есть минут двадцать на то, чтобы проверить свою почту и немного перевести дух.

Первым делом Анна сразу залезла на почту. Детектив относиться к типу людей, которые никогда не принимают отказы. Он голову расшибет, но достанет нужную информацию, чтобы журналистка позволила ему приехать. Сегодняшний отказ показал ему, что Анну нужно завоевать. Он так и сделает. Было крайне маловероятно, что детектив накопает хоть что-нибудь за такой короткий промежуток времени, но Анна все равно заглянула и увидела три письма. Первый прислали родители с отдыха. Если с мобильной связью проблемы, там, куда они уехали, отец ищет место, где можно поймать сеть и отправляет фото отчет своей дочери, чтобы та не волновалась. Фото оказалась весьма цивильного качества — на нем мама стояла на фоне заходящего солнца в черном купальнике и шифоновой юбки белого оттенка.

— Мама, ты как всегда… — вздохнула Анна.

Актрисе было уже почти пятьдесят, да и отец недалеко ушел от этого возраста. Однако мама была все столь же прекрасной, стройной и привлекательной женой. Еще в детстве Анна, заинтересовавшись

сексом, часто подглядывала за родителями. Их первый дом был в Чикаго — непримечательное одноэтажное здание ходило ходуном, когда горячий германец занимался сексом со своей женой. Их любимая дочурка смотрела за всем с чердака, каждый раз удивляясь тому, насколько сильная связь у её родителей. Даже спустя столько лет, папа может дать фору любому молодому горячему итальянцу. Этому мужчине никогда не нужна была молодая любовница. Он из того типа людей, которые требуют полной покорности от своей жены, а взамен любит, восхваляет и желает её каждую ночь. Тут мать Анны и сама Анна недалеко ушли друг от друга. Им обеим нравится одинаковый тип мужчины.

Во втором письме Анна узнала свою старую подругу, с которой вместе устроилась работать в газету. Но в отличие от Анны, Джанет — так зовут подругу, не смогла подняться по карьерной лестнице достаточно высоко, чтобы получить свою собственную колонку новостей. Джанет осталась на должности помощницы главного редактора, а по совместительству его регулярной любовницей. Он спит с ней три раза в неделю, а взамен не может дать даже колонку на последнем развороте газеты. Но, похоже, Джанет это вообще не волнует. Эта кудрявая шатенка спит со всем, что движется и стоит на неё. Ей главное иметь регулярного любовника, способного оплатить её проживание, ужин и готового предложить хороший секс. Со всем этим справляется главный редактор.

Подруга написала и предупредила о том, что из еще одной желтой газетенки кто-то взялся за расследование дела Ванессы Клаус. Из письма было понятно только то, что этот человек уже много лет работает на газету и его расследования никогда не заводили в тупик. Оттого что газета бульварная и пропитана ложью, этого журналиста все равно почему-то читают. Можно сказать, что он один тянет на своих статьях все издание.

Третье письмо, которое пришло всего пятнадцать минут назад, больше остальных удивило Анну. Это письмо прислал детектив Дэвид, которому, похоже, не терпится встретиться. Анна, понадеялась на то, что он сегодня к ней не приедет, открыла вкладку и снова переключилась в режим профессионального журналиста. В личном деле Ванессы были указаны убитые жертвы. Муж — Альберт Клаус — тоже немец. Их семнадцатилетняя дочь — Ева Клаус. И четырехлетний сын — Джон Клаус. Если бы эта семья назвала своего сына Джеком, вопросов было бы куда больше.

— Но, черт возьми, — задумалась Анна. — Кто такой этот Джек? Неужели доктор Стоун прав и этот Джек всего лишь больное воображение Ванессы? Нет, все не может быть так просто. Я точно знаю, что он существует и скоро проявит себя. Очень скоро.

Женская логика, чутье журналиста, проведение, третий глаз, голоса в голове — это можно интерпретировать по-разному. Но только это чутье никогда не обманывало Анну. Она однажды решила написать самую обычную статью про больного мальчика, которому срочно нужно было новое сердце. Такие статьи Анна тоже пишет, но делает это не особым рвением. И вот она встретилась с семьей десятилетнего мальчика, поговорила с родителями, расспросила ребенка на уровне заботливого друга и с помощью вышедшей статьи, ей удалось подключить властей, все резервы и связи. Уже через два дня мальчик получил бесплатное лечение в самой лучшей клиники Нью-Йорка, еще через неделю ему дали новое сердце вне очереди. Это и стало камнем преткновения. Откуда взялось то чертово сердце? Мальчик, разумеется, пережил операцию и вернулся домой, но Анну это мимолетное счастье за чей-то счет не задобрило. Журналистка начала собственное расследование, которое привело её к доктору Янгу — тому самому психопату, хотевшему вырезать у неё матку. Любовь к работе выдала этого больного ублюдка. И как показало расследование, он просто забрал сердце у другой девочки, скитающейся по улицам Нью-Йорка. Людей без определенного места жительства никто не ищет. Они становятся идеальными кандидатами на органы, за которые доктор Янг получал огромные деньги.