Знайте русских!
Шрифт:
Один из нападавших поднял вверх автомат, дал в воздух короткую очередь и указал еще дымящимся стволом на один из отдраенных люков, к которому послушно стали двигаться пленники, по одному скрываясь в утробе «Резвого».
– В трюм загоняют, – тихо прошептал Пантелей.
Он на секунду задумался, быстро отложил в сторону бинокль, кинулся к хозящику, достал из него два дюралюминиевых весла и, глянув на Курочкина, громко приказал:
– Ко мне, рядовой! Греби, Жора, – сквозь стиснутые зубы приказал Максаков, вручив одно из весел подчиненному. – Греби так, чтобы сердце выскакивало, иначе тебе его могут пулькой продырявить, –
Транспортер стал неспешно удаляться от «Резвого». Руль Пантелей закрепил так, что ПТС двигался прямо на солнце, которое пока еще висело над водой довольно низко. Это был их единственный шанс спастись. Ясное дело, что минут через десять пираты закончат прочесывать корабль, изолируют экипаж в каком-нибудь помещении и вот тогда осмотрятся по сторонам, если уже этого не сделали. И ничто не помешает им разглядеть на море транспортер. Разве что только слепящее глаза солнце. На это и поставил Пантелей, стараясь как можно быстрее оказаться подальше от захваченного корабля.
После пятнадцати минут сумасшедшей гребли, когда мокрым от пота стало все, даже баночка, «Резвый» медленно развернулся и, набирая обороты, стал удаляться в противоположную от транспортера сторону. Пантелей еще минуты две поработал веслами и, только когда окончательно убедился, что их не заметили, коротким выдохом скомандовал:
– Баста… Суши… весла… – Он опрокинулся на спину, жадно глотая ртом воздух. Рядом повалился Курочкин, с такими же, как у Пантелея, выпученными от напряжения глазами. Дыхание, а вместе с ним и мысли постепенно приходили в норму.
– Ну, от пиратов оторвались, – пробормотал старший сержант, немного отдышавшись, – ура-ура. А дальше-то что?
– Надо сообщить кому-нибудь, – резонно предположил Курочкин.
– Надо, – кисло согласился Пантелей. – Только вот сразу возникает несколько вопросов: как? кому? и куда? – Он окончательно пришел в себя, привстал, глянул вслед удаляющейся точке и скептически оглядел транспортер: весла, НЗ, которого, если растянуть, хватит на несколько дней, пулемет и стометровая рыбацкая сеть. Вот и все имущество. Ни рации, ни лоций, горючки тоже немного. А главное – совсем мало воды. Кто же мог предположить, что пиратам вздумается и, главное, хватит наглости и смелости напасть на военное судно? Во-первых, можно запросто и головы не сносить, а во-вторых, на кой ляд его захватывать? Выкуп за него не попросишь, поскольку ничего ценного из себя малое десантное судно не представляет. Да и такая наглость наверняка аукнется такой отдачей, что мало не покажется. Так что себе же дороже. Да и пленные морпехи – люди беспокойные и шебутные. Того и гляди, что-нибудь учудят и церемониться особо не станут.
– Ладно, Жорик, – вздохнул Пантелей, прерывая невеселые мысли, – влипли мы с тобой в историю, теперь давай думать, как из нее выпутаться.
– Товарищ старший сержант, а зачем пиратам понадобилось захватывать военный корабль? – поинтересовался Курочкин, в голове которого роились такие же мысли, как и у Пантелея. – Наш взводный на последнем занятии рассказывал, что они корсарят по точной наводке. Значит, наверняка знали, что на борту морпехи есть. Да и только слепой не различит гражданское и военное судно…
– Что ты прицепился, как мокрая тельняшка к заднице? – зло огрызнулся Пантелей. – Я что, пират? Почем я могу знать, какая моча им в голову саданула? Ты лучше бы подумал, что нам с тобой делать, поскольку сейчас мы есть самые настоящие нарушители границы: ни документов, ни жратвы, ни воды. Да еще вооруженные, – Максаков кивнул на пулемет. – Того и гляди, как бы вместо ДМБ не оказаться в какой-нибудь местной африканской тюрьме… – Пантелей скорбно вздохнул и с тоской поглядел на простирающийся вокруг океан.
Глава 3
Яхта «Звезда Востока», которая сейчас плавно покачивалась на океанских волнах неподалеку от берегов Занзибара, ничем не отличалась от почти полусотни таких же судов, одни из которых тесно прижались к пирсу, другие неторопливо бороздили почти прозрачные воды лагуны. Хозяин яхты, седеющий мужчина, предпочитающий европейскому стилю национальные арабские одежды, не любил излишне афишировать ни свой образ жизни, ни тем более род деятельности. И на это у него были веские причины. Многие из укрытых в лагуне собратьев «Звезды Востока» внешне выглядели куда как респектабельнее, зато в изяществе и богатстве внутреннего убранства вряд ли какая из них могла бы потягаться с яхтой далеко не бедного сына Аравийской пустыни, как любил себя называть Омар Фаддель. Да и сам хозяин яхты не отличался склонностью к аскетизму: все десять пальцев его рук украшали увесистые перстни, инкрустированные самыми разными самоцветами, и главная гордость – платиновое кольцо с бриллиантом размером с крупную горошину.
Его гость, местный абориген Самуэль Нгомбо, напротив, всем своим внешним видом выдавал впитанную с молоком туземных матерей сорочью страсть тащить к себе и напяливать все, что блестит под солнцем: несколько разнокалиберных золотых цепей и цепочек украшали его шею и запястья рук, золотая же оправа солнцезащитных очков, блестящие браслеты, сережки, несколько колец. Нелепый, безвкусный внешний вид чернокожего дополняли цветастые одеяния, подходящие скорее манхеттенскому рэперу, чем африканскому туземцу. Клипсу себе в нос абориген, правда, пока еще не догадался вставить, но, судя по всему, дело шло именно к тому.
Омар Фаддель и его нелепого вида гость сидели на корме яхты, потягивали холодный гранатовый сок и любовались видами старого города столицы островного государства. Белые здания, выстроенные европейскими колонизаторами несколько столетий назад, сочетались с узкими улочками в арабском стиле, лавками и палатками торговцев. Особый колорит смеси европейского и арабского стилей добавляли многочисленные небольшие и невообразимо пестрые африканские базарчики, рассчитанные, скорее, не на местных жителей, а на многочисленных туристов, давно облюбовавших этот раскрученный и фешенебельный курортный остров.
В отличие от европейцев, которые в большинстве своем предпочитают отдыхать на островах и побережьях Средиземноморья, в Занзибар стекались преимущественно представители арабских стран, восточных берегов Африканского континента, Индии и даже далеких островов Индонезии. Люди эти все были далеко не бедные, и развлекательно-сувенирный туризм на острове процветал не хуже, а может быть, даже лучше, чем в Испании, Греции и Египте, вместе взятых. Так что жизнь на острове кипела почти повсеместно днем и не прекращалась глубокой ночью.