Зной моей души

Ро Вера

– Антон, мне нечем дышать. – только и смогла прохрипеть она.

– Прости. – ослабил он захват, выпуская сестру из объятий.

Лена прокашлялась, прочистив горло, уперла кулаки в бока и напряженно сдвинув брови на переносице потребовала:

– Так. Говори сейчас же, что у тебя произошло?

Глава 51.

– Ничего. Совершенно ничего. В том и дело. – горько признался Антон, устало плюхаясь на диван.

– Не поняла. Можно как-то поподробнее объяснить для особо одаренных? – еще больше нахмурилась Лена, приближаясь к нему. Она то уж точно знала, что из-за «ничего» не пересекают несколько часовых поясов,

заявляясь без предупреждения в гости к младшей сестре.

Лена села рядом с Антоном, откидываясь на спинку дивана и глубоко вдохнув воздух в легкие задержала его там на несколько секунд, а потом медленно выдохнула.

Сегодняшний день был настоящим вызовом ее интровертности. Сначала поезда в больницу к раненому Кленову, потом внезапные откровения Стрельцова, Янка и, уж совсем-совсем неожиданно, брат. Дозировано это еще можно было перенести, но чтобы вот так все враз…

– Одаренная, да. – невесело хмыкнул Антон. – Я всегда завидовал тому, что у тебя есть любимое дело, своя отдушина, куда ты сбегала от всех неурядиц.

Глаза Лены округлились так сильно, что стало даже немного больно. Антон завидовал ей? Идеальный супер-Антон?

Почувствовав на себе недоуменный взгляд сестры, Антон повернулся к ней и усмехнулся, видя шок на ее лице.

– Не удивляйся этому, Ленка. Я многому завидовал. Даже тому, что ты младше и тебе многое сходило с рук. На тебя так никогда не давили, как на меня, не требовали быть идеальной…

Лена даже подпрыгнула на месте. Это на нее-то не давили? Не требовали? Может не так жестко, как это было с Антоном, но и ей частенько перепадало от не в меру педантичных честолюбивых родителей. К страсти ее жизни, рисованию, они относились как к детской блажи, которую Лена обязательно должна перерасти. И она покорно соглашалась с тем, что это несерьезно веря родителям, ведь они же знают, как лучше и правильнее для нее. Ходила на кружки и факультативы, которые они для нее выбирали, исправно готовилась к экзаменам и поступлению в юридический. Но к счастью, рисовать не переставала.

Родители даже разрешили ей посещать занятия в художественной школе, видя, что Лена справляется с основной нагрузкой. Но когда дело дошло до поступления встали в позу, поставив жесткий ультиматум.

И это называется не давили?

– Не возлагали ответственность за младшую сестру… – продолжал Антон, даже не замечая, что рядом с ним вот-вот рванет вулкан негодования. – Я даже с пацанами поиграть во дворе нормально не мог. Надо же было следить за тобой и показывать хороший пример. А без тебя меня просто не выпускали…

– Так ты для этого приехал? – не выдержав, подскочила Лена с дивана. – Что бы рассказать, о том, как я испортила тебе все детство? – взвилась она.

– Что? – удивленно взметнул брови вверх Антон. – Блин. Нет. Конечно, нет. Я что-то совсем не с того начал. Прости. – скривился он, искренне сожалея о сказанном. – Я ведь для того и приехал, чтобы извиниться и попробовать наладить отношения, пусть не такие близкие и дружные, как в детстве, но все же…

Антон спотыкался на полуслове, перескакивал с одного на другое и для успешного адвоката был слишком косноязычен в данный момент, выдавая свое волнение с головой. Лена уже и не помнила, когда последний раз видела его таким, да и видела ли вообще?

– Тогда тебе надо четче излагать свои мысли. Потому что пока я не поняла ровным счетом ничего. – уже спокойнее проговорила Лена.

– Я пытаюсь сказать, что я отпустил все свои глупые обиды, которые не давали мне спокойно жить. – он горько усмехнулся. – Представляешь, да? Тридцати трехлетний мужик дуется всю жизнь на младшую сестру и старается выслужиться перед родителями, заработать похвалу и одобрение. – Лена прекрасно понимала, о

чем он говорит, но от брата слышать подобные речи было все равно внезапно. – Все время куда-то бегу, строю карьеру, задыхаюсь от груза ответственности, но все равно взваливаю и взваливаю на себя все больше и больше. Ирония в том, что каждый раз достигая новой высоты, я все равно не чувствовал себя счастливым. Ведь это вовсе не та, жизнь, которую бы я хотел прожить. Наверное, поэтому я так остро реагировал на тебя, потому что ты смогла. С виду тихоня и сама покорность, но внутри кремень. – Ленины щеки тут же вспыхнули, а в груди разлилось приятное тепло от комплимента в ее адрес. Что ни говори, а старший брат навсегда останется для нее авторитетом и, как оказалось, его одобрение крайне важно для нее. – А потом, мы разговорились с клиенткой-психологом на консультации по ее делу, но в итоге это она меня консультировала, приводя в порядок мысли. Только тогда я понял, что ничего страшного не произойдет, если я сверну со своей дорожки. Ничего не случится, если я не откликнусь на просьбу матери в ту же секунду, ничего страшного не произойдет, если я не хочу брать какое-то дело. Ничего. Понимаешь? Все зависит только от меня и моего выбора! Наташа мне этим открытием всю душу вывернула, а потом обратно сложила. Кстати, у нас с ней весной свадьба. – довольно заявил Антон напоследок.

– Вау! – изумленно восхитилась Лена и тут же спросила скорее по привычке, а может и от растерянности: – А родители в курсе? Как она им?

– Никак. – расплылся в еще более довольной улыбке Антон. – Вообще не понравилась.

Лена невольно вспомнила в каком восторге родители были от ее мужа, чем это все обернулось и сразу же мысленно поддержала брата. Короткий смешок сорвался с ее губ, а затем еще один, и еще один, пока не перерос в полноценный смех.

Антон, как ни странно, тоже рассмеялся вместе с ней.

Это был самый длинный и уж тем более самый откровенный их разговор за последние десять лет. Но что-то подсказывало Лене, что это только начало.

– Пойдем все же попьем чай? – первым предложил Антон. – А потом ты мне расскажешь, как ты тут жила, и кто такой этот твой сосед? – лукаво подмигнул он, заставляя ее щеки вновь пылать румянцем.

Глава 52.

Ленин чай так и остался стоять нетронутым. Пить и говорить одновременно было трудновато. И если поначалу Лена чувствовала себя слегка неловко, как это бывает обычно между дальними родственниками, которые встретились спустя много лет, то потом ее словно прорвало и было уже не остановить.

Лена рассказывала брату обо всем, что с ней происходило с тех пор, как она переехала во Владивосток. Об учебе, работе, о Янке, ее единственной подруге, о том, как жила на Камчатке некоторое время, а затем вернулась обратно. Рассказала про бывшего мужа, сначала очень скомкано и неуверенно, а потом во всех красках, не стесняясь своих чувств и эмоций. Антон слушал ее откровения молча, стиснув зубы, черты лица его заострились, на скулах играли желваки. А когда брат услышал о том, что родители были в курсе ее дел, то не смог сдержать красочных эпитетов в их адрес.

Лена говорила и говорила, сама себе удивляясь, ведь такие чистосердечные признания вырывались из нее не часто. Но она чувствовала, что именно это ей сейчас было нужно, что именно этого ей не хватало все эти годы.

Когда Лена закончила рассказывать свою историю, то чувствовала себя словно спущенный воздушный шарик. Опустошённой. Однако легкость, поселившаяся на душе того стоила.

Антон крепко обнял ее зажмурившись. Внешне он был спокоен, но ураган эмоций внутри выдавал бешенный ритм сердца, что Лена услышала, прижавшись лицом к его груди.