Зодиак
Шрифт:
— Как только я вошла, то сразу заметила того подозрительного типа с новоселья, — рассказывает Линда, и голос ее дрожит. — Он все время следил за Дарленой. А как меня увидел, сразу салфеткой прикрылся.
Незнакомец бросил на нее ледяной взгляд, затем подошел к Дарлене, что-то ей сказал и вышел. Линда пихнула в бок отца, но тот не придал сцене особенного значения. «Подумаешь, делов-то», — только и бросил он, небрежно отмахнувшись от дочери.
Пам тоже заметила этого мужчину.
— Он зашел к Терри. Я рядом села. Помню,
Я с ним два с половиной часа сидела, и он все это время жрал свой клубничный пирог. Дарлена все твердила, что мне пора уходить, но этого-то мне как раз и не хотелось, потому что Харви, мужа моего, дома не было.
Очки он не все время носит. Надел, только когда счет смотрел. В оправе очки, в темной, в черной даже. А машина вся белая, со старыми калифорнийскими номерами, — заключает Пам.
— Да, Дарлена все время чего-то боялась, — задумчиво кивает Бобби Окснам. — И началось это сразу после рождения ребенка.
— А она никогда не упоминала имени этого человека? — интересуюсь я.
— Нет. Ни разу. Выпалит вдруг, что у нее неприятности, или что этот тип ее донимает, и сразу сменит пластинку. Не хотелось ей о нем говорить.
Если верить Бобби Рамос, Дарлена впервые сообщила о странном чужаке в начале июня.
— Она сказала нам про него, когда мы ее с дочкой подвозили на ярмарку в Солано. — Бобби поворачивается к мужу. — Помнишь того типа в белой машине, который донимал Дарлену? Перед домом караулил… Однажды я ее с ним в его машине видела. — Мистер Рамос, однако, ничего такого не припоминает. — Ну, такой, лет двадцать восемь — тридцать… не толстый. В очках.
— Когда Дарлена и Дин поженились, первое время все шло прекрасно, — поведала мне с улыбкой Кармела Ли, супруга владельца ресторана, где работал мистер Феррин. — Загляденье просто. Она веселая такая, все время нас тормошила, смешила… Но после рождения девочки Дарлена поступила на работу к Терри — и вообще куда-то пропала. Она была все такая же веселая, смешливая, но ни для кого из нас у нее времени больше не оставалось. Бросит мужу, что сегодня задержится, и все. Мне это, конечно, не нравилось. Всё-таки замужняя женщина, мать семейства — и вдруг такая безответственность…
Кармела частенько общалась с Дарленой, пока та была беременной, и в первое время после рождения Дины. Иной раз, заходя за квартплатой, задерживалась, они мило болтали и выпивали по чашечке кофе.
— Года два я ее знала, не больше, — вспоминает Кармела. — Круглолицая, румяная такая была, юбки носила на лямочках… После родов еще больше раздалась, не очень за собой следила… и за одеждой тоже. Потом вдруг резко изменилась. Сбросила лишний вес, начала прически делать — ну, я за нее в душе порадовалась. Но как только это началось, тут же все закончилось с мужем. Дарлены просто никогда дома не было. Друзья, подружки… Кстати, и друзей ее я не видела, и ее саму перестала дома заставать. Дин тоже никогда не знал, где его жену носит.
Все окружающие заметили в Дарлене перемены. Она стала еще суматошнее, чем прежде, болтала пулеметной скороговоркой, а похудела настолько резко, что это приписывали действию каких-то чудотворных таблеток.
Бобби Окснам так характеризует проблемы, возникшие в молодой семье:
— Конечно, были трения, как же без этого. Дарлена любила гульнуть, среди народа потереться, а Дин — он не слишком общительный. Нет, потаскухой ее не назовешь. До ангела ей, конечно, далеко, но и проституткой я бы ее тоже не назвал.
Внимательный женский взгляд Кармелы уловил изменения в туалетах молодой квартирантки.
— Я, помню, однажды похвалила ее блузку и бюстгальтер. «А, это? У Сирса купила». Небрежно так бросила, как будто между прочим. У меня собственное дело, но я и то у Сирса сроду ничего не покупаю. Откуда у Дарлены вдруг такие деньги? Дин простой повар, она вообще официантка. Мужу-то она могла втереть очки, сказать, что, мол, по дешевке на распродаже отхватила, но я-то видела, что вещи дорогие, их семье не по карману.
Муж ее — простая душа, — продолжает Кармела Ли. — Ему и в голову не приходило, что жена может приторговывать наркотиками или, чего доброго, собой. Он только отмахивался: «Такой уж у Дарлены характер. Что вы хотите, ей всего только двадцать один».
Однако от знакомых не укрылось, что Дарлена встречается с другими мужчинами, среди которых было и несколько местных копов.
— Она зачастила в Сан-Франциско, — вспоминает Бобби Рамос. — Об этом все знали, и ее муж тоже. Конечно же, Дарлена не сообщала ему, что была в городе с таким-то парнем и оторвалась там на всю катушку.
— Она и в одиночку во Фриско каталась, — сообщает Бобби Окснам. — Сядет на пляже и сидит, смотрит, как солнце всходит.
Это меня насторожило.
— А я слышал, что у нее вроде не было прав. Может, Дарлена на автобусе ездила?
— Прав не было, это точно. Так она и без прав раскатывала. Хваткая девица, расторопная. У друзей брала машины. У босса Дина.
Дарлена возвращалась домой, когда муж уже спал, тихонько забиралась под одеяло и убаюкивала себя, покачивая свешенной с кровати ногой. Просыпалась поздно, когда Дин уже трудился в ресторане на кухне.