Золотая книга детектива
Шрифт:
– А я рискну, – вдруг сказала Маша, – поищите там в куче билетик с номером 1506.
– Сейчас, – вежливо сказала девушка, – знаете, такой есть!
– Давайте, – улыбнулась Маша.
– Почему именно этот номер? – удивилась я.
– Ты забыла? – вздохнула Комарова. – Это день рождения Сени, пятнадцатое июня. Может, мне повезет! Миллион евро огромная сумма.
Я промолчала, не стоит разочаровывать подругу, которая со дня смерти мужа впервые проявила интерес к жизни.
Около одиннадцати вечера послышался звук фанфар и всех позвали на розыгрыш. Я предпочла остаться в ресторане и съесть мороженое, не успела я расправиться
– Всем шампанского! – орал именинник. – Вот это финт! Оркестр! Зажигаем!
По залу заметались официанты с бутылками, со сцены полетели звуки бессмертного хита Верки Сердючки.
– Все будет хорошо! – в едином порыве кричали гости.
– Нет, нет, – возразил именинник, отбирая микрофон у солиста, – надо петь иначе. «У Машки все очень хорошо». Маня, твой танец!
Люди захлопали в ладоши, в центр зала вытолкнули красную от смущения Комарову…
– Что случилось? – спросила я у незнакомой женщины, наливавшей себе воду из бутылки.
– Дуракам везет, – с плохо скрытой злостью ответила она, – эта идиотка машину выиграла.
Вот так Машка стала обладательницей нехилой суммы. Самое интересное, что фирма не обманула, выплатила Комаровой стоимость иномарки, об этом чуде много писали газеты. Маня даже засветилась в одном телешоу, стала на время звездой экрана. А потом она осуществила свою мечту: купила особняк в Подмосковье и скоро переезжает туда вместе с Ниной. Московскую квартиру они будут сдавать. За трешку, расположенную недалеко от метро, пусть даже и на первом этаже, арендаторы сегодня хорошо платят. Похоже, в жизни Маши начинается светлый период, судьба отобрала у нее мужа, зато подарила ей дом, какое-никакое, но утешение. Вряд ли Маня еще раз выйдет замуж, и дело не в ее возрасте или внешности. Маша выглядит намного моложе своих лет, у нее легкий характер, и хозяйка она отменная. Просто ей будет трудно найти такого внимательного любящего супруга, как Сеня. В семье Комаровых было много традиций. Например, на годовщину свадьбы Сеня всегда возил своих девочек в Питер, именно в этом городе они с Марусей и познакомились. А на каждый Новый год, тридцатого числа, Нина получала от папы розового мишку. В начале девяностых годов прошлого века Сеня поехал по делам во Францию, прямо из голодной темной Москвы в яркий праздничный Париж. Денег у Сени было немного, их хватило лишь на небольшой подарок для Маши и розового мишку для Нины.
С тех пор и повелось: тридцатого декабря девочка получала очередного плюшевого Топтыгина. Вот они все, разных размеров, но неизменно розового цвета, сидят на полке. Я машинально пересчитала игрушки, с тем косолапым, который расположился на тумбочке, их семнадцать штук. Семнадцать!
Я вскочила с пуфика и еще раз проверила количество плюшевых братьев. Шестнадцать на полке и один у кровати! Но этого не может быть. Я отлично знаю, что Сеня ездил в Париж в 1992 году, он привез тогда Маше акварель: Эйфелева башня на фоне заката, в углу художник оставил подпись.
Я вышла в коридор, вот он, городской пейзаж в тоненькой рамочке, в самом низу размашисто написаны имя, фамилия неизвестного француза и дата «28.12.1992 г.». А теперь произведем простые арифметические действия. Сеня скончался в конце мая 2007 года. И сколько же должно быть мишек? От двух тысяч семи отнимем тысячу девятьсот девяносто два и получим… пятнадцать. Все правильно, в канун года Крысы Сеня уже лежал на кладбище, вернее, его прах покоился в колумбарии. Но сейчас я вижу шестнадцать игрушек на полке и еще одну на тумбе! Получается, что мертвец исправно делает подарки дочери! Я вышла в подъезд. Запах духов «Шанель № 5»! Особенно сильно пахло около почтовых ящиков и в комнате Нины. А теперь подведем итог: розовый мишка, запах «Шанель», черная тень в прихожей…
У меня затряслись руки. Нет, успокойся Лампа, мертвые не пользуются парфюмерией и не поздравляют с Новым годом даже горячо любимых дочек!
Я вернулась в квартиру Маши.
– Лампа, – раздалось из коридора минут через двадцать. – Ты где?
– Тут, – хриплым голосом ответила я и вышла из комнаты.
– Испугалась? – кинулась ко мне Маша.
– Слава богу, – подхватила Нина, скидывая обувь, – что тут случилось?
Я стала излагать историю про фен, потом не выдержала и спросила:
– Вы не чувствуете никакого запаха?
Нина принюхалась.
– Нет!
– Перед отъездом я выбросила мусор, вонять тут нечему – сказала Маша, – ладно, пошли чаю попьем, похоже, мы отделались легким испугом.
– Наверное, вор вошел в прихожую, а тут ты закричала: «Стоять!» Очень глупое поведение, – укорила меня Нина, – вдруг бы у него оказалось оружие. Нельзя нападать на уголовника.
– Швабра тебе не помогла бы, – вторила дочери Маша.
– Вы не ощущаете аромат «Шанель»? – перебила я женщин.
Они переглянулись.
– Нет.
– Совсем?
Маша пожала плечами.
– В квартире очень душно, надо открыть все окна!
Когда она пошла в гостиную, я поманила Нину в ее спальню и спросила:
– Скажи, тебя тут ничего не удивляет?
Девушка заморгала.
– А должно?
– Внимательно посмотри вокруг! – приказала я.
Нина послушно завертела головой.
– Ну? – в нетерпении поинтересовалась я.
– Если хочешь упрекнуть меня за беспорядок, то лучше не начинай, – сердито заявила Нина, – это моя комната!
– Кто сидит на тумбочке? – я ткнула пальцем в игрушку.
– Мишка, – ответила младшая Комарова.
– Вот именно! – зашептала я. – А в квартире пахло «Шанель № 5»! И от плюшевой игрушки исходит тот же аромат. Как ты объяснишь эти факты!
Нина села на заваленную вещами кровать.
– Лампа, – устало сказала она, – любая работа оставляет на человеке неизгладимый отпечаток. Учитель постоянно всех воспитывает, врач залечивает домашних, а ты служишь в детективном агентстве, поэтому везде видишь преступления. Что за чушь пришла тебе в голову? Ты решила, что папа жив?
– Ага, – кивнула я.
– Вот уж глупость, – покраснев, возмутилась Нина, – надеюсь, ты скроешь от мамы свои выводы, она только-только оправилась от горя.
– Но мишки! – настаивала я. – На полке!
– Они там всегда сидят.
– Верно, но ты пересчитай их.
– Шестнадцать, – без всякого удивления сообщила Нина.
– Должно быть пятнадцать! – упорствовала я. – Сеня умер в мае две тысячи седьмого.
На глазах Нины заблестели слезы.
– Прекрати, – умоляюще попросила она, – шестнадцатого мишку я купила себе сама. Утром тридцатого декабря проснулась и обнаружила, что на тумбочке пусто. Вот тогда я и осознала: отец умер, навсегда! Не передать словами мои ощущения, мой ужас… Я побежала в магазин и приобрела игрушку.