Золотая Кровь
Шрифт:
Эми так и не ответила. Посмотрел на время и дату — четыре утра, двадцатое сентября. До дня рождения отца одиннадцать дней — слишком долго. Едва ли столько продержусь. Хотя… может и смогу, но не уверен, что не свихнусь. У меня с этим и без того проблемы…
Так. А разве Фестиваль Звёзд не завтра? Почему Эми едет в Московию? Она же приехала сюда ради фестиваля. Я написал ей:
[Арчи]: Ещё жив. Почему вы уезжаете в Московию? А как же Фестиваль Звёзд?
Отправил и посмотрел на имя Наты, которая
***
В ста километрах от Петербурга, в месте где Наталия Белова рисовала четвёртую Грань, — воцарился ад на земле. Небеса сотрясались взрывами, а землю украшали устрашающие горы пепла и праха из сожжёных заживо гулей.
В центре этого хаоса возвышался купол из белых цепей — Тюрьма Белого Демона, которая защищала остроконечную гору с белым домиком на вершине. На куполе, прогнув цепи внутрь, лежало безголовое тело огромного шестидесятиметрового гуля-четыре-щита.
Вспыхнул бело-золотой свет, грохот затих. Над куполом зависли двое Огранцев четвёртой Грани — Михаил Белов и Филипп Львов.
— Прошли почти сутки, — выдохнул Михаил. Он выглядел неважно — один из сильных гулей отрезал ему левую кисть и изувечил костяное крыло. Правый рог на шлеме Михаила откололся.
— Ещё немного, — ответил Филипп. На его золотых доспехах виднелись сколы, шлем в виде львиной головы потрескался, а верхняя часть левого крыла полностью отсутствовала.
— Не жалеешь? — усмехнулся Михаил, бросив взгляд на крылья Филиппа. Когда он только активировал их, они выглядели как произведение искусства — золотые костяные перья, идеальные пропорции и чистота. А сейчас…
— Нет. Это мой выбор, — Филипп прищурился, вглядываясь вдаль.
После того как Михаил в одиночку уничтожил гуля-четыре-щита, которого ещё называли гульей башней, все наблюдатели из разных кланов и стран были шокированы. Никто и не подозревал, что Михаил из клана Беловых настолько силён. Но гулья башня был только началом. За ним на Михаила напал четырёхухий и тоже был повержен.
Вражеские Огранцы и Чернокнижники не решились напасть на Белого Демона, взвесив все риски. Все они были долгожителями и очень ценили свои жизни. А также свои власть и влияние.
Когда казалось, что серьёзные противники закончились и Наталия Белова, без сомнений, успешно нарисует Грань, показались двое гулей с четырьмя атрибутами — четырёхглазый и четырёхухий. Но не они были главной проблемой. За ними поддержкой шли сразу шестеро трёхгребневых, исцеляя их любые раны. А тех, в свою очередь, защищали десять гулей-три-щита.
В тот момент Филипп и сделал свой ход. Он не мог позволить Наталии умереть.
Вот уже два часа непрерывно длился бой, и преимущество всё больше склонялось на сторону гулей. Особенно это стало заметно после того, как Михаил потерял кисть и лишился части своих атакующих узоров — каждое столкновение с гулями проходило на грани.
— ГРА-А-А-А! — рёв четырёхухого гуля сотряс небеса, и в следующее мгновение снова прогремели взрывы.
Земля трескалась, в Тюрьме Белого Демона появлялось всё больше слабых мест, через которые пробивались гули, атакующие со всех сторон. Михаил и Филипп не могли полностью контролировать округу, а наблюдатели, Огранцы и Чернокнижники, вмешиваться не собирались. Прямо напасть на Наталию при стольких свидетелях они не могли. Рисование Грани — это очень интимный процесс для каждого Огранца, и, по заветам Омада, никто не имел права ему мешать.
Битва продолжалась. Солнце медленно поднималось над полем боя. Внезапно грохот прекратился, над куполом снова замерли двое. Выглядели они откровенно плохо — окровавленные и без шлемов.
— Уходи, — спокойно велел Михаил. — Ты уже на пределе. Позволь мне защитить свою внучку.
Филипп проигнорировал слова Белова.
— Мы оба ещё не раскрыли все козыри, — Михаил прикоснулся пальцами правой руки кровоточащей раны под своим левым глазом. — Пришло время. Отойди подальше и смотри.
Но Филипп не успел ответить — из дома на вершине горы вырвалась ослепительная волна чакры, которая сожгла всех гулей, что сумели пробраться под купол.
Треск!
Волна врезалась в цепи Тюрьмы Белого Демона и разорвала её.
— Она справилась, — пробормотал Михаил. В глубине его глаз плескалось сильное облегчение.
Из домика, уничтожив крышу, в небо выстрелил белый столб.
— Ливень Цепей, — прошептал Михаил. Где-то вдалеке зарычали гули с четырьмя атрибутами, но он их не слышал.
Столб всё рос и рос, поднимался в небо и в конце концов разделился на десятки тысяч цепей. Они разошлись в стороны и смертоносным ливнем обрушились на землю…
***
Перекусив, я внимательно перечитал Путеводитель и книгу с узорами Крови. Нужно уже сейчас ориентировочно решить, какие узоры стоит нанести. Может, нарисовать на ноге узор Усиления? Тогда мощь пенальти возрастёт в разы.
Почувствовав, что меня клонит в сон, я решил поддаться желанию отдохнуть. А уже после — искать выход. Уверен, что сейчас я нахожусь не так уж глубоко под землёй. Секунда, вторая, и я не заметил, как прикорнул. В этот раз меня разбудила не Алиса, а вибрация зайфона. Я вытащил его, сонно моргая, и включил. Писала Ната. Я тут же резко сел.
[Наталия]: Постарайся быстрее выбраться, скоро в яме повысится активность.
Она прорвалась? Я почувствовал громадное облегчение. Я сильно за неё волновался и не хотел думать, что будет, если она провалится. Я быстро набрал ответ.
[Арчи]: Постараюсь. Ты прорвалась? Зачем Милане язык отрезала?
Но тут же спохватился и удалил часть про Милану. Нельзя выдавать связь с Эми. Отправил оставшееся и поднялся.
Арчи, улавливаю звуки, — сказала Алиса. — Сюда движутся гули. Очень много гулей.