Золотая лента

Luky-chan

– Что это?

– Казекаге-сама очень прозрачно намекает, что наш сын разносит его деревню по кирпичику.

– Молодец, Наруто! Наш сын!
– восхитилась Кушина.

– Предлагаешь засылать Наруто во вражеские страны, чтобы он подрывал их боевой настрой?!
– пошутил Йондайме.

– А что! Это мысль!
– загорелась куноичи.

Минато спрятал лицо в ладонях и захохотал.

– Ками-сама, кого я спрашиваю!

Блондин с удовольствием вспоминал, как молодая Кушина ставила на уши всю Коноху. Да уж, Наруто целиком пошел в мать.

***

Наруто полулежал на кушетке

и задумчиво смотрел в окно. Ему вспоминались все предыдущие его попадания в больницу. Когда он был маленьким, то холодное пренебрежительное отношение персонала, когда стал генином - сухое внимание со стороны докторов. Куча проверок и предписаний от врачей, когда Пятой Хокаге стала Цунаде Сенджу. А уже когда Сакура стала ее ученицей, то пришлось терпеть навязчивое и назойливое внимание розоволосой куноичи. В этом мире все было не так. Хоть он был и в другой стране, но все равно его несказанно удивляло и вводило в продолжительный ступор искреннее внимание персонала и доброе отношение докторов. Да, он сын Хокаге, да, он гость Казекаге, но все равно для парня это было слишком странно и непривычно. А ведь он в больницы, обычно, попадал, только с очень серьезными ранами, которые для обычных шиноби считались смертельными. Все мелкие царапины и порезы сами заживали. Он так привык к своей скоростной регенерации, что его сознание все никак не могло смирится, что в этом мире он этим даром не обладает. Да, лис смог его подлечить. Но ведь его лечили тут только до уровня обычного генина. Просто для того, чтобы он смог использовать нормально свое тело. Вот с этим фактом было гораздо тяжелее смириться, чем с живыми родителями и друзьями.

Его здоровьем решили заняться гораздо раньше, чем обещали. Наруто догадывался с чем это связано, но только усмехался в ответ. Кто сказал, что гипс его остановит?! Да у него имеется достаточно терпения, чтобы подождать до своего полного выздоровления, а затем уже со всеми новыми силами найти и заново вправить мозги Гааре.

Однако, словно чувствуя настрой мальчишки, его никуда не выпускали из палаты. Провели кучу тестов и исследование, проверили на аллергические реакции. Узумаки уже хотел было возмутиться, что никогда в жизни ничем таким не страдал, как врачи выявили группу лекарственных средств, которые к нему не желательно было применять. Наруто очень удивился.

Затем его заставили пройти несколько тестов по второму и третьему кругу, снова делали анализы и уже на пятницу назначили операцию. Наруто никогда ничего не боялся, но когда ему сообщили, что операция уже скоро, он потихоньку начал нервничать. А так как он знал только единственный способ снять стресс - усиленные тренировки, что был ему не доступен, то подросток почти лез на стену от отчаяния. Было жутко скучно, одиноко и, чего греха таить, страшно. Никогда раньше он добровольно на операции не соглашался. Ему их делали, пока он был все еще в бессознательном состоянии.

Операция была назначена на завтрашнее утро на восемь утра. Все оставшееся время Наруто наяривал круги по палате, накручивая себя все больше и больше. Возможно, если бы ему удалось с кем-нибудь побеседовать, он бы отвлекся. Намаявшись и честно самому себе признавшись, что он сам себя доведет до нервных колик, если срочно не возьмет себя в руки, блондин сел на пол возле стены и стал медитировать. Узумаки попытался прочувствовать природную энергию. Было трудно, собственная чакра на мизере и отсутствие доступа к чакре лиса давало о себе знать. Он не смог накопить хоть сколько-нибудь чакры, но смог расширить свой кругозор. Напротив его палаты на крыше соседнего здания дежурил АНБУ. Наруто еле сдержал себя от того, чтобы выглянуть в окно и весело ему помахать. В голове снова всплыл вопрос Кьюби. А вот самому Наруто вдруг стало интересно: если демон был таким хитрым, умным и великолепно владел генздюцу, то как Кушине удалось благополучно родить трех детей? Ведь во время родов печать, удерживающая хвостатого, ослабляется. Неужели он не мог за это время что-нибудь придумать?! Блондин нахмурился. По всему выходило, что либо лис ему нагло врет, либо сам Узумаки чего-то не учитывает.

Когда он ставил печать на Кьюби, в помещении их было четверо: он сам, Курама, Кьюби и лисенок. Припомнив каждую деталь, Наруто смог с уверенностью сказать, что своего друга от темного лиса он отличить может. К тому же его рыжий напарник передавал ему энергию, поэтому если получше прислушаться к себе, Узумаки был почти уверен, что при последнем разговоре, Курама оставался на том же самом месте. Печать "Сорока Восьми Врат Преисподней" он тоже выполнил правильно. Значит, неучтенным и неизвестным фактором остается только лисенок. Но что же именно сделал местный демон?

– Думай, Наруто, думай!
– подбадривал он себя. Загадку лиса жизненно важно было решить.
– Где ты что не доглядел!

Блондин увеличил штурм собственного мозга. В висках отозвалось тупой болью.

–

Тебане!
– в сердцах выругался подросток.
– Гензюцу всегда были моей слабостью, - пробормотал он.

Наруто полностью расслабился и отпустил от себя все мысли. Перед глазами всплыла картина, как когда-то Итачи поймал их в мощное гензюцу. С ним были Какаши и Сакура. Учиха заставил его увидеть и очень ярко испытать отвратительные вещи. Было жутко и страшно, омерзительно. Благо, дрожащая и перепуганная Харуно смогла тогда влить в него свою чакру. А потом, еще позже, Итачи засунул в него ворона, что позже оказался особой техникой Учих, позволяющих влиять на сознание. Правда, применялась она один раз в несколько десятилетий. Может быть и Кьюби применяет что-то подобное?! Наруто попробовал представить себе маленького лисенка. Вспомнил, как теплый мокрый язычок лизнул его нос, как внутри вскипела радость от осознания, что еще один друг жив. Узумаки резко подскочил на кровати, принимая полусидячее положение. Он ведь может почувствовать чакру лисенка, тот комок чакры от погибшего пушистика, что взорвался в его руках, передал часть своей чакры и ему самому.

– Вот я идиот!
– стукнул себя по лбу подросток и снова рухнул на кровать. Он разгадал загадку, но вот как с этим бороться, все еще оставалось тайной.

***

Казекаге с интересом посмотрел отчет докторов. Несмотря на искалеченное тело, Узумаки Наруто обладал отменным здоровьем и повышенной регенерацией. Однако, при рождении сильно пострадал от чакры Кьюби. Врач, делавший забор крови, отметил, что кровяные тельца мальчика умирают спустя четыре часа после того, как покинут тело носителя, потому углубленное изучение данных пациента невозможно. Это было интересно. Различные кланы применяли скрытые и запретные техники, чтобы шпионы и противники не смогли воспользоваться возможностями, скрытыми в ДНК человека. Узумаки, судя по всему, шагнули еще дальше. Не мог же Казекаге знать, что клан красноволосых дьяволов тут не при чем.

Мужчина внимательно вчитывался в отчеты, надеясь узнать что-то новое о мальчишке. Вот уровень чакры постоянно прыгал: от полного нуля до начального уровня генина, но даже этого количества было мало для каварими, что применил подросток. Было о чем задуматься. К тому же ни ирьенины, ни опытные джонины не могли смотреть сквозь блондина. А вот сенсоры его ощущали на уровне гражданского лица: ни чакры, ни опасности.

Собаку-но хмуро усмехнулся. Он пригласил этого мальца, так как рассчитывал, что его нахождение на территории Суны и близкое соседство с джинчурики Шукаку благотворно скажется на Гааре. Так и случилось. Только вот Йошинори никак не ожидал, что воздействие от этого блондина на его сына будет таким глубоким. И что сам Узумаки окажется настолько упрямым и напористым типом. Да, Каге нужен был послушный и управляемый джинчурики, но ему не нужно было свободолюбие последнего. Вот так резко и неожиданно пришлось прерывать контакт сына с гостем из Конохи. Слава Ками, случай представился сам собой, а то еще пришлось бы что-нибудь придумывать самому. Гаара и так с трудом его слушался, а после краткого общения с неугомонным блондином стал дерзить правителю. Это неслыханно. Хотя где-то и приятно, ведь младший сын впервые стал с ним разговаривать. Собаку-но уже готовился припугнуть Гаару, что он сможет навредить Наруто, как тот и сам справился, в самом деле навредив Узумаки. Пусть и случайно. Видя в каком отчаянии находится джинчурики после трагического происшествия, мужчине оставалось только довольно потирать руки. А там дело техники, чтобы немного дожать психологически и так нездоровую психику сына. Теперь тот был послушной марионеткой в его руках. Жаль, что несносного блондина нельзя было сразу отослать обратно. Он еще был нужен, чтобы влиять на Гаару. Тому хоть и промыли мозги, но какое-то упрямство все еще светилось в глубине зеленых глаз и это сильно не понравилось Йошинори. Ему нужно было полное подчинение джинчурики. Единственной проблемой оставался белобрысый ураган, который проносился по Суне, как смерч.

Перед столом правителя появился связной.

– Казекаге-сама, письмо из Конохи.

Шиноби коротко поклонился и положив письмо на стол Каге, исчез.

Йошинори неспешно развернул послание и пробежался по нему глазами. Взгляд мужчины потемнел от гнева.

– Узумаки, как я вас ненавижу!
– процедил он и размахнувшись,со всей силы разбил кувшин для воды об стену.

В письме значилось, что к ним в Суну едет глава клана Узумаки с целью обменяться знаниями по медицине. Ну кого хотели обмануть? Чтобы глава клана ни с того ни с сего вдруг приехал в страну Ветра. Любой шиноби знал, что представители красноволосых дьяволят никогда не оставляют своих в беде. Или без присмотра. А ведь мелкий непоседа и был как раз из этого самого злосчастного клана.