Золотая лилия
Шрифт:
— Когда-то я и вправду безумно любил ее. Но это было… как уже три месяца прошло? И, если честно, я давно о ней не вспоминаю. Меня использовали, и мне больно, но… Роза — не та девушка, о которой я постоянно думаю теперь. Мне не грезится ее лицо, когда я засыпаю.
— Нет! — Я отступила еще дальше. — Хватит! Я не буду больше слушать!
Адриан сделал несколько быстрых шагов и снова очутился передо мной. До стены оставалось несколько дюймов, и мне некуда было отступать. Адриан не делал никаких угрожающих движений,
— Нет, сейчас ты все-таки выслушаешь меня! Я скажу то, что не совпадает с твоим уютным мирком, где все разложено по полочкам из логики и здравого смысла! Здесь никакого здравого смысла. Если тебе страшно, то можешь мне поверить — меня это тоже пугает до чертиков. Ты спрашиваешь про Розу? Ради нее я пытался стать лучше, чем я есть, но я делал так ради того, чтобы произвести на нее впечатление. Но когда я рядом с тобой, я действительно хочу стать лучше… ну, потому, что мне это кажется правильным. Ты делаешь меня другим. Я желаю повзрослеть, выделиться. Ты вдохновляешь меня каждым своим поступком, каждым словом и взглядом. Я смотрю на тебя, и ты… будто свет, обретший плоть. Я сказал так на Хэллоуин и готов повторить в любой момент: ты — самое прекрасное создание на свете. Но ты сама этого не знаешь. Ты даже не догадываешься, как красива и насколько ярко ты сияешь.
Я знала, что должна покончить с потоком его слов, высвободить свои руки. Но я не могла. Только не сейчас.
— Адриан…
— И я знаю. Сейдж, — продолжал он, сверкая глазами, — как вы к нам относитесь. Я — не дурак, и поверь мне, изо всех сил старался выбросить тебя из головы. Но ни спиртное, ни искусство и ничто на свете не помогло мне. Мне пришлось оставить занятия у Вольфе, потому что мне не под силу было так тесно соприкасаться с тобой, даже если то был всего лишь учебный бой. Я не мог вынести наших прикосновений. Они вызывали сплошную муку, потому что очень многое значили для меня, но не для тебя. Я уговаривал себя держаться подальше… а потом находил новый повод, вроде «Мустанга», чтобы быть поближе к тебе. Хэйден — сущий болван, но, по крайней мере, пока ты встречалась с ним, у меня имелась причина не переходить границы.
Адриан все еще сжимал мои руки, и на лице его отражалось нетерпение, страх и отчаянная решимость: он изливал мне свое сердце. А мое сердце неудержимо колотилось; меня переполняло множество чувств. В глазах Адриана отражались ярость и восторг — обычно так бывало, когда им овладевал дух и заставлял нести бессвязный бред. Я молилась, чтобы и этот случай не стал исключением. Возможно, у Адриана — некое подобие безумия, спровоцированное духом.
— Его зовут Брэйден, — поправила я Адриана, наконец. Постепенно мне удалось совладать с беспокойством. — Ты полагаешь, что знаешь об отношении алхимиков к вампирам. Ты уверен? Я отняла руки и указала
Адриан молча смотрел на меня и не шевелился. Теперь мои собственные руки казались мне до боли пустыми.
— Вашим «образом жизни» и «системой взглядов» ты защищаешь то, к чему привыкла, и тех. кто тебя использует. Они обращаются с тобой как с винтиком в машине, которому не дозволено думать. Ты заслуживаешь большего!
— Некоторые части системы несовершенны, — признала я. — Но наши принципы верны, и я в них верю. Между людьми и вампирами между тобой и мной — существует рубеж, который невозможно разрушить. Мы слишком разные. Мы не предназначены для того, чтобы быть… такими.
— Нет! — возразил Адриан. — Мы сами решаем, какими нам быть. Ты когда-то сказала мне, что жертв не существует и каждый может выбрать то, чего он желает.
— Не надо использовать мои слова против меня! — предупредила я.
— Почему? — поинтересовался Адриан, слегка улыбнувшись. — Они чертовски хороши. Ты — не жертва. Ты не пленница этой лилии. Ты можешь быть тем, кем пожелаешь, выбирать то, что хочешь.
— Ты прав. — Я скользнула в сторону. Адриан не стал препятствовать мне. — И я не выбираю тебя. Тут ты ошибся.
Адриан застыл. Улыбка исчезла с его лица.
— Я тебе не верю.
Я фыркнула:
— В самом деле? Из-за того, что я ответила на твой поцелуй?
Поцелуй подарил мне такую полноту жизни, какой я не испытывала уже много месяцев, и я думала, что Адриан знает об этом.
Он покачал головой:
— Просто никто больше не понимает тебя так, как я.
Я ждала чего-то большего.
— И все? Ты не хочешь объяснить подробнее, что это значит?
Взгляд зеленых глаз впился в меня.
— В этом нет надобности.
Мне пришлось отвести взгляд, хоть я и сама не понимала почему.
— Если ты настолько хорошо знаешь меня, тогда ты поймешь, почему я ухожу.
— Сидни!..
Я поспешно двинулась к двери.
— Пока, Адриан.
Я вылетела из квартиры, втайне опасаясь, что Адриан снова попытается задержать меня. Я сомневалась, что смогу уйти, если он сделает новую попытку. Но после всего сказанного он не прикоснулся ко мне. Не остановил меня. Лишь на середине газона перед домом я решилась оглянуться. Адриан стоял, прислонившись к дверному косяку, и смотрел на меня так, словно хотел вложить в этот взгляд всю свою душу. Сердце в моей груди разрывалось. Лилия на щеке напоминала мне, кто я такая.
Я отвернулась и пошла прочь, не оборачиваясь.