Золотая осень 1977

Арх Максим

А вообще… если, не зная подоплёки ситуации просто посмотреть на неё со стороны, то что у нас получается?.. А получается что-то нехорошее… Взрослый мужик, ежедневно подкарауливает мальчика возле школы и навязчиво что-то предлагает и даже требует с ним куда-то пойти… Ну не маньяк ли?..

Маньяк конечно, но в другом смысле этого слова, естественно, если у данного слова есть вообще какой-то другой смысл. Одержимый… Фанат своего дела, или… Быть может увидел шанс вырваться из ДЮСШ в «большой» спортивный мир, как личный тренер воспитанника, которого он вырастил… Сложно всё это, но меня пока

в спорт не тянет, ибо на него просто нет времени. Пока другие дела. Может в ноябре… Так, что пусть пока «покурит» дядя.»

Короче говоря, через пять минут я как бы сдался и клятвенно пообещал приехать на «смотрины» через неделю, заранее понимая, что гражданина я безжалостно обманываю, так как по идеи, через неделю я буду уже в Армянской ССР.

Он довольный результатами переговоров ушёл, а я, вздохнув с облегчением побрёл в продуктовый магазин.

Когда вышел со двора, то решил сегодня никакие кассеты не распространять, а тупо пойти домой и ничего не делая просто отдыхать. Может и нет не каких страниц в дневнике по имени «Жизнь», от переворачивания которых меня уже не в первый раз так «штырит», а нужно просто хорошенько выспаться? Наверняка у меня переутомление. Ношусь по всей Москве целыми днями как «угорелый», вот тебе и усталость. В общем сегодня забиваю на всё и делаю себе выходной. Сейчас только в магазин за тортом зайду и всё, сполоснусь и баиньки.

Глава 13

День. Кабинет Андропова.

— Что-то я совсем не пойму… Почему они постоянно плачут-то? — задал вслух риторический вопрос Юрий Владимирович анализируя услышанную часть доклада. — А Николай Анисимович, вообще, судя по записи, что-то в сердцах кинул и разбил!.. Что это, ваза была?

— Скорее всего, да, — ответил его помощник генерал-майор Андрей Сергеевич Шаповал. — Установить это пока не представляется возможным.

— Почему? А как же домработница?

— Светлана Владимировна дала ей неделю отпуска.

— Ясно, — вздохнул председатель КГБ СССР. — Ладно, в конце концов неважно, что он разбил, вазу или что другое, но вот почему у них истерики так и не заканчиваются, вот что интересно. Что по этому поводу удалось узнать?

— Товарищ Андропов, из-за чего в семье Щёлоковых происходит постоянные скандалы выяснить не удалось! — вытянувшись по стойке смирно приготовился к разносу генерал-майор, но ожидаемого «втыка» не получил.

— Слушай Андрей, а может быть у них кто-нибудь умер? Родственники какие-нибудь…

— Никак нет. Мы проверили. Не у Николая Анисимовича, не у Светланы Петровны не какие близкие родственники за последние два месяца не умирали.

— А дальние? Может быть умер кто-нибудь из дальних родственников, которые были дороги их семье? — задал вопрос Андропов, который всё ещё надеялся найти логическое и более-менее адекватное объяснение поведению министра и его жены.

— Юрий Михайлович. Посудите сами, если умер кто-то близкий, то они наверняка бы звонили бы по телефону родственникам покойного, узнавали бы, что, да как?.. В конечном итоге они

скорее всего поехали бы на похороны, на поминки, или же на кладбище. Но ничего этого не происходит, из чего можно сделать вывод, что вся эта конфликтная ситуация и события происходящие в связи с этим, происходят лишь между двумя людьми — Николай Анисимовичем и Светланой Владимировной.

— Так. И какой же вывод?

— Измена… — неуверенно произнёс генерал Шаповал.

— Измена?.. — недовольно «крякнув» поёрзал в кресле Андропов. — И кто с кем изменял? Вы думаете там?! Если нет, так начинайте уже думать головой, а не чем вы там привыкли это делать! Сначала она просит у него прощение, то есть она ему изменила… так?

— Так, — подтвердил помощник понимая куда клонит его патрон.

— А через пятнадцать минут уже он у неё прощение просит! Так?

— Выходит, что так, — в очередной раз подтвердил собеседник.

— А раз так, то ответьте мне на вопрос: как такое может быть? Они друг другу, что ли изменяют? У них что, у каждого роман на стороне? И почему тогда, и мы об этом ничего не знаем?

Помощник молчал впитывая недовольство начальства.

— Плохо работаете! — произнёс председатель КГБ строго глядя на подчинённого. — Может быть у Вас под носом какая-нибудь «агентша» ЦРУ «охмуряет» министра МВД СССР, а вы «ни ухом, ни рылом»!

Генерал вновь «подобрался» и вытянулся по стойке смирно.

— Записывайте, — продолжил Андропов. — Необходимо узнать где, когда и с кем изменял министр своей жене в последний раз, если изменял вообще, а также, были ли измены со стороны жены, — хозяин кабинета вздохнул и риторически произнёс: — Хотя это и грязное бельё, но покопаться нам в нём необходимо. Может быть всё же на измена где-то на работе происходит? Секретарши, помощницы или ещё кто-то из персонала?..

— Нет. Не на работе, не вне её, о наличии посторонних связей кого-либо из супругов выяснить не удалось. Единственное, что может наводить на мысль о измене, так это упомянутое несколько раз имя некоего Артёма.

— Артёма? Что за Артём?

— Ищем.

— Ясно. А по родственникам? Может быть этот Артём кто-то из родственников? И они его упоминают?

— Среди знакомых и родственников министра люди с такими именами не обнаружены. А вот у Светланы Владимировны, есть родственница в Тульской области внучка которой родила недавно мальчика, которого назвали Артёмом.

— Ребёнок?.. — в задумчивости произнёс председатель КГБ и стал анализировать в слух: — При чём тут ребёнок… может внуков хотят? Так у них, по-моему, уже есть… разве что ещё… не сходится что-то…

— Юрий Владимирович, скорее всего в тех беседах не имеется ввиду младенца.

— С чего такой вывод? — недовольно проговорил хозяин кабинета.

— Щёлоков его называет товарищ Артём.

— Вот даже как. Товарищ… Ну да… Младенца товарищем называть не будут… — продолжал размышлять Андропов. — Артёмом значит ребёнка назвали… ага… Товарищ Артём, товарищ Артём…

Подчинённый ждал пока начальство упорядочит мысли и будет готово продолжить слушать доклад дальше. А начальство тем временем откинулось на спинку кресла и закрыло глаза…