Золотая планета. Тетралогия
Шрифт:
– Посиди со мной? А?
Пожав плечами, я присел. В конце концов, я ничего не терял. Но о чём говорить дальше – не имел ни малейшего представления. И как это мы могли весело щебетать всего час назад?
Она тоже молчала, через силу душа слёзы. С чего бы такая реакция? Что творится в её прекрасной головке?
– Ты, наверное, считаешь меня шлюхой, да? – наконец выдавила она.
Я чуть не свалился с лавочки. Интересный поворот сюжета!– Развратной шлюхой, которая… с первым встречным?
– А кем бы ты себя считала на моём месте? – парировал я, переложив бремя ответа на неё саму.
– Я не такая! – В её тоне сквозила детская обида напроказившего ребёнка.
– Бэль, мне всё равно, какая ты, – спокойно заметил я. – Ты живёшь в одном мире, у тебя одни ценности. Я в другом – у меня, соответственно, другие. И не моё дело обвинять или читать нотации. Я не твой взрослый кузен.
– Мне показалось, я тебе нравлюсь… – Она опустила глаза в землю.
– Что это меняет?
Действительно, что это меняет, Шимановский?– Ты мне тоже понравился. И я подумала, было бы здорово…
Я тяжело вздохнул. Мне не нравилась ситуация. Мне не нравилось её поведение, резкая смена генеральной линии. И главное, не нравилось, что я не могу понять, играет она или говорит серьёзно.
– Не оправдывайся, Бэль. Кто я такой, чтобы ты передо мной оправдывалась?
– Жаль. Ты такой добрый… И умный. Я думала, ты станешь мне другом, – заявила она, окончательно выбивая меня из колеи.
– Ты спишь со всеми друзьями? – съязвил я.
– Нет, я не сплю с друзьями, – обиженно вздохнула она. – У меня вообще нет друзей. Есть только те, кто хочет меня трахнуть, потому что я красивая, и те, кто хочет меня трахнуть, чтоб урвать себе что-то от моего положения. С подругами, кстати, то же самое – или завистницы, или тоже хотят что-то поиметь от дружбы.
– Сочувствую.
Мне стало её жалко. Самую малость. Действительно, быть богатым непросто, отсутствие друзей – это их крест. Деньги слишком мешают возникновению искренней дружбы, потому она слишком редко завязывается. Её мать и мачеха – редкое исключение из правил. Редчайшее.
– Знаешь, у меня тоже нет друзей, – начал я свою исповедь, чтобы немножко разрядить обстановку. – Есть один друг, но он – изобретатель, фанатик, не от мира сего по жизни. Строит модели броненосцев и крейсеров. И больше никого. Так что отсутствие друзей и положение в обществе… слабо связаны!
– Спасибо! – Она улыбнулась. – За поддержку. Ты будешь моим другом?
И что на это можно ответить? Пауза, нужно взять паузу, чтобы всё неспешно обдумать. Слишком много резких поворотов за жалкие полчаса.– Бэль, ты меня извини, но тебе не кажется, что нам надо куда-нибудь, где теплее? Ты вся мокрая, замёрзнешь и заболеешь. У меня такое чувство, что в парке держат температуру чуть холоднее, чем везде.
Она согласно кивнула:– Это из-за природы. Здесь нет металлических и бетонных преград. Лучше теплообмен. Есть идеи, куда идти?
Я покачал головой.– А у тебя?
После секундного раздумья её глаза загорелись.– Ты любишь мороженое?
Хм… Да, внутри тепло. И мороженое в этом заведении продают отличное. Но я бы ни за что не пошёл сюда, тем более с девушкой.
– Бэль… Ты, конечно, извини, но порция мороженого здесь стоит половину маминой зарплаты, – заявил я, не спеша входить.
Да, я бедный. Да, плебей. Отсутствие финансов не принято светить перед девушками, особенно на первом свидании, наоборот, принято пускать пыль в глаза: дескать, я такой и растакой… Но сегодня привычные правила не работают.
– Брось, я угощаю! – походя, махнула она рукой и помчалась за дальний столик. – Зато у них очень вкусно.
В её жесте я не увидел надменности или иронии превосходства – дескать, ты ничтожество, и я тебя покупаю. Она даже не обратила на мои слова внимания. И это мне понравилось.
Официант прилежно проигнорировал тот факт, что у меня не слишком кредитоспособный вид, а с моей подружки ручьём стекает вода. Приторно-стандартно улыбаясь, подошёл, словно тень, и молчал в ожидании заказа, ничем не поинтересовавшись. Бэль аристократично, будто официант пустое место, обратилась в никуда:
– Три клубничных и три шоколадных.
Делала она это автоматически, въевшимся в кровь жестом, не задумываясь. Я бы так не смог, для меня официанты – люди. Потомственная аристократия, блин!
– А тебе чего? – Это уже мне.
Я закашлялся.– Шесть порций?
А горлышко не заболит, красавица?– То же самое. – Это официанту, прилежно записывающему на планшете. Нет, не заболит. Она даже не поняла причину моего удивления. – Только в одном экземпляре.
Мороженое оказалось божественным. Такого я раньше не ел и вряд ли в ближайшее время буду. Бэль, получая истинное наслаждение ценителя, активно принялась наяривать клубничное.