Золотая рыбка
Шрифт:
– Ты заметил, у Полинки кавалеров не видать, - пожаловалась Ласточкину жена.
– За Беллкой Казаковой целый хвост ходит. И на лавочках до полночи компания гудит. Вот и хорошо, что наша дома. Ты этих амбалов видел? Корм весь в ботву пошел. Почему-то челюсти у всех, как у бультерьеров. От витаминов, что ли?
– Валя сосредоточенно инспектировала платяной шкаф. Как ты думаешь, в июне в Крыму жуткая жарища?
– Полагаю. Море до двадцати.
– Андрей Дмитриевич взял три путевки в новый роскошный санаторий. Рите исполнилось четырнадцать, а именно с этого возраста семьям отдыхающих
– Ох, и морока мне со шмотками. В твоих костюмах только президиум возглавлять. Ритка из всего выросла. А у меня коллекция под девизом "воскресенье в сельском клубе".
– Преувеличиваешь, Валюша. Ты всегда в любой компании на переднем плане.
– Это потому что при муже-генерале, да и вообще, подать себя умею при минимальных затратах. Не то, что Полина. Костюм спортивный японский с таким трудом достала! Никакого вида. Тут висит, там торчит. Словно её из "конструктора" собирали.
– Зря наговариваешь.
– Ласточкин с глубоким интересом листал журнал "Бурда".
– Ну чем вот эта куколка лучше нашей? Шортики, маечка пестрая, ракетка... Прелесть.
– Что ты понимаешь в "куколках"!
– Отмахнулась Валя.
– Целый год таскал девочку в свой спортивный клуб. Неужели нельзя было с перспективными спортсменами познакомить или молодыми научными сотрудниками?
– Валя примеряла крепдешиновое импортное платье, приобретенное недавно в военторге.
– Неплохо. Но ведь там, небось, половина баб в таких будет. Торговая база-то одна.
– Не нужны ей эти ухажеры, - категорически заверил Андрей, проигнорировав демонстрируемое платье.
– Девочка не из вертушек, да и вообще она ещё ребенок.
– За мной в седьмом классе вся школа бегала. Конечно, я пела, выступала на вечерах и в компании проходила первым номером. Мне не мальчики прыщавые были нужны, а свою женскую власть почувствовать.
– Валя сколола на макушке пышные каштановые волосы. Неоновой синевой горела в завитках пластиковая хризантема.
– К сожалению, Полине не очень-то много от меня перешло. Ни от характера, ни от внешности...
– А хочешь, я сам составлю список необходимых мне вещей в соответствии с рекомендациями журнала?
– поспешил переменить тему Ласточкин. Он предвидел направление последующего разговора "от и до". От тезиса: "без любви удачные дети не рождаются" и до "вот если бы у нас с тобой пацан родился"... Все, конечно, было справедливо, и раздумья, вроде, философские, даже лирические. Но кончались они слезами Вали, а Ласточкин до утра торчал на лоджии, без конца, вопреки своему обыкновению действовать спонтанно, обдумывая тактику и стратегию дальнейшей семейной жизни. Оказывалось, что, как ни крути, ничего хорошего из его изгаженной войной жизни выйти уже не могло.
– Где ж список?
– Появилась через пять минут на кухне Валя. Она теперь перемеривала купальники и в пестром бикини выглядела чрезвычайно соблазнительно.
– Вот, - протянул Андрей тетрадный листок, где аккуратно, под номерами числились: брюки тренировочные, брюки летние, спецобувь - две пары. И добавил, - Спортивный костюм придется взять, чтобы по вечерам по набережной прогуливаться. И костыли. Не лезть же с протезом
– Ты в тренировочном, а я рядом в крепдешинах. Потрясающая пара!
– Неравный брак, - мрачно пошутил Андрей. И почему-то подумал: "Уйдет она. Скоро уйдет".
В санатории дорожки супругов сразу разошлись. У Андрея Дмитриевича весь день расписан процедурами, у Вали - релаксирующая программа с экскурсиями, массажем, ваннами и пляжными мероприятиями. Для Полины тоже нашлось убежище.
– Мне здесь очень нравится, - объявила она с сияющими глазами, совершив обход санаторных угодий.
– На пляже катер и водные велосипеды. В библиотеке - потолок метров шесть и до верху книги! Стремянка стоит аж до самой люстры. Двери распахнуты в парк и если сидеть за крайним столиком, то прямо перед глазами фонтан! Настоящий. В нем живут лягушки и ночами, говорят, закатывают обалденные концерты!
Она выпалила все это без передыху. Андрей и Валя переглянулись - южное солнце явно пошло девочке на пользу. Но чтобы так резко изменить тонус!
– Вот только люкс у нас двухкомнатный. Тебе придется спать на диване в гостиной или на кровати, что стоит на веранде. Там целая комната - метров девять. Не боишься?
– Валя с удовольствием ещё раз осмотрела апартаменты. Ванная - блеск! Все оборудование финское. А строили турки.
– Давайте вот что, девочки!
– Андрей собрал своих дам в охапку. Самый большой и самый главный здесь кто?
– Я. А потому без всяких споров выбираю себе место первым.
– Миновав комфортабельную спальню с большой супружеской кроватью, он вышел на лоджию.
– Чур, это мое! И кровать, и стол, и кресла! А под носом кипарисы...
– Он подошел к баллюстраде, облокотился и посмотрел на высокий синий горизонт моря.
– Почему-то я никак не могу смириться с тем, что море настоящее. И все эти южные прелести тоже. Словно они могут существовать лишь на картинках или в фильме про Айболита. Может, нам все это красотищу кто-нибудь внушает, а, Поль?
Они переглянулись, стараясь спрятать за улыбками надоедливо лезущую в цветущий крымский рай леденящую тревогу.
Дней через десять Ласточкин с дочерью сидели у самой воды, бросая в чуть вздымавшиеся волны плоские камешки. Берег окутали синие ароматные сумерки. Заросли парка на крутом берегу казались черными, сквозь кроны деревьев пробивался неоновый свет фонарей, справа и слева гремела музыка в санаториях началась танцевальная программа. Из гриль-бара у причала призывно разливался аромат шашлыка. Там пел "Чита маргарита" Мимино Вахтанг Кикабидзе.
– Я думала и решила: мы не должны её осуждать, - тихо сказала Полина.
– Пусть живет, как хочет. А мы тоже, как хотим.
– Мы ведь хотели все вместе... Э-э-х, девочка, не получилось.
– Андрей Дмитриевич, размахнувшись изо всех сил, швырнул в воду увесистый камень.
– Я старалась. И ты старался, я знаю. Но она не послушалась.
– Полина смотрела на проползающий у горизонта весь в огоньках игрушечный кораблик. Ей не хотелось произносить слово "мама", а "Валя" не получалось. Как назвать женщину, бросившую семью? Ведь она, по существу, отказалась от них, не скрывая свое увлечение.