Золотая жаба Меровингов

Розов Александр Александрович

— Это что, на самом деле происходит? — спросил Турофф, не совсем веря своим глазам.

— А ты думаешь, что это сон? – съязвил Шамбо, — Ну, хочешь, я тебе врежу по уху, для доказательства объективной реальности, чтоб она была тебе дана в непосредственном ощущении, как выражаются марксисты.

— Обойдусь без твоих доказательств, — буркнул майор, — лучше скажи: откуда взялся на тактическом пространстве этот ландкрейсер? Как-то он подозрительно вовремя.

Полковник-министр усмехнулся и артистично развел своими огромными лапищами.

— Да, Отто, такое совпадение. Это совместная разработка наших троллей и троллей из Голландии, а произведено это в Китае. Были правовые проблемы с ноу-хау, но мы на региональном совете министров решили, все-таки, заказать эту машину. И решение оказалось правильным: когда тут террористическая катастрофа, всем не до ноу-хау, поэтому, стоп-лист, отправленный на таможню, отменен актом местного кризисного комитета. Ты же понимаешь: для устранения гуманитарной катастрофы все средства хороши, лишь бы вовремя. А юридические проблемы мы позже уладим, я уверен.

— Минутку, – произнес Турофф, — вообще-то Китай не за углом находится. И, если эту штуковину везли оттуда стандартно на морском ролкере, значит, заказ на нее был не меньше, чем полтора месяца назад. Как будто ты уже тогда знал о будущем теракте.

— Пуф! – фыркнул Шамбо, — Эту теорию заговора мне пыталась предъявить рано утром комиссия по расследованию, прилетевшая из Парижа. Три копа, два попа, и еще один недоделанный штабной вояка. Все шестеро — скучная протоплазма, как выражался наш великий эльзасский ученый физхимик и гуманист, доктор Мартин Гюискар.

Майор Турофф опять рефлекторно выпучил глаза.

— Ты сказал: гуманист?

— Да. Хотя это пока неофициально. Билль о признании Гюискара великим гуманистом, согласно нашему графику, будет принят местным парламентом через неделю. Как раз появится здание Центра Водородной энергетики, который будет назван его именем.

— Не перебор ли? – спросил Турофф.

— Ничуть! — полковник подмигнул и потер руки, — Наглостью надо давить! Сразу! Чтоб никаких сомнений не было. Так надо для интернациональной инвестициабельности.

— Доиграетесь до христианского терроризма с поясами шахидов, — предупредил Турофф.

— А ты на что? – отреагировал Шамбо.

— Я?

— Да, ты. Я ведь уже сказал: у нас, патриотов Эльзаса, есть виды на тебя.

— А конкретно? — спросил майор, глядя, как строительный ландкрейсер стремительно формирует изящную часовую башню на перекрестке двух улочек, уже застроенных по старинному модельному образцу «Маленькой Франции».

— Конкретно, мы видим тебя шефом полицейского инфраструктурного спецназа.

— Инфраструктурный спецназ? Что это за чудо?

— Так юридически надо, — сказал полковник, — если просто спецназ, то это компетенция национального правительства Франции, а если спецназ по охране инфраструктуры, то компетенция местной власти. Наша компетенция, то есть.

— Ну, ладно, — Турофф кивнул, — а полномочия?

— Полномочия чрезвычайные, с учетом разгула терроризма. Разгул же налицо, так? А

экономика должна быть экономной, как учит нас Эльзасская партия экономического рационализма. А значит: интернациональная инвестициабельность Эльзаса должна, по антитеррористической линии, быть надежно защищена от фанатичных элементов.

— Ладно, — снова сказал Турофф, — когда приступать к работе?

Полковник Шамбо дружески хлопнул его по плечу.

— Вот это правильный подход, майор! Сейчас досмотришь техническое шоу, и сразу же приступай. Под офис займи гнездо доминиканцев. Там все фанатики ликвидированы, а интерьер и компьютеры новенькие, отлично функционируют. Располагайся. И, мы тебе передаем капитана Нкишо Йижо с его ребятами. Они тебя исключительно уважают.

— Годится, — согласился Турофф.

— Ну, так держи, — сказал Шамбо, и протянул ему служебную карточку ID, украшенную новым местным гербом: золотой жабой Меровингов на лазурном поле.

…