Золото гномов
Шрифт:
— Ну, — деловито произнес гном, как только утолил первый голод. — Что будешь делать теперь, дражайший варвар?
— Пытать тебя, — ответил Конан, зевая во весь рот. От сытости его потянуло в сон. Он пошарил в кошеле, болтавшемся у него на поясе, достал огниво и вырвал из почвы засохший кустик чертополоха. — Раскаленный кинжал дает неплохие результаты, говорил мне офирский палач, когда мы пили с ним в одном кабаке в славном городе Ианта… Большой души был человек. Рассказывал заслушаешься…
— Эй, эй, — произнес гном, вдруг не на
— Да? — протянул Конан и посмотрел прямо в зеленые глаза-щели. — Ты так считаешь, достопочтенный Алвари? Но ведь мне хочется разузнать про золото гномов. Разве есть другой способ это сделать?
— Есть, — твердо сказал гном.
— Ну-ну, послушаем, — Конан сунул огниво обратно в кошель и принялся играть с кинжалом, втыкая его в землю.
— Оставь оружие в покое, — посоветовал гном. — Нечего тупить его без всякой пользы.
— Так как насчет другого способа? — напомнил Конан.
— А, ты об этом… Ну, способ простой. Не пытать меня.
Конан расхохотался.
— Да, из тебя советник хоть куда. Удивляюсь, почему ты до сих пор бродишь по степи, вместо того, чтобы нашептывать на ухо какому-нибудь владыке.
— Правда, Конан. Я приведу тебя к золоту гномов. Ты увидишь его, коснешься руками…
— И заберу? — уточнил Конан.
— Это уж как у тебя получится, — загадочно ответил Алвари.
— Ты со мной шутки не шути, — посоветовал Конан и снова потянулся за кинжалом.
— Я не шучу. Клянусь тебе четырьмя сторонами света, Конан, я приведу тебя в страну туманов к покажу тебе золото гномов. А остальное уж зависит от тебя.
— Я сумею его забрать, — уверенно сказал Конан. — Мне бы только знать, где оно находится.
— Это можно, — сказал Алвари. — А теперь послушай моего совета, Конан: давай не будем рассиживаться. До гор Седых Обезьян еще очень далеко, а казаки скоро начнут наступать нам на пятки.
2. Тайна
Вечером того же дня, проделав долгий путь, Конан и его низкорослый товарищ расположились на ночлег в ложбинке у пересыхающего ручья. Четыре лошади (две под седлом и две запасные, поскольку им предстояло уходить от вполне вероятной погони) паслись, фыркая в надвигающемся сумраке. Костра разводить не стали, закусили остатками черствой лепешки, найденной в седельной сумке одного из убитых противников Конана.
Гном дожевал свой кусок, обтер зачем-то рот, заботливо стряхнул все крошки с густой огненно-рыжей бороды, после чего обратился к своему спутнику:
— Эй, верзила. Подсади-ка меня на плечи. Конан даже подавился и несколько секунд ошеломленно моргал, уставившись в нахальную физиономию гнома.
— Что вылупился? — рассердился гном. — Подсади меня на плечи. Чем дальше у нас будет обзор, тем лучше для дела. Казаки, если и погнались за нами, то сейчас непременно жгут костры. Любят они жареное мясо, я их повадки давно уж изучил. Наверняка сейчас лопают. Барана по такому случаю зарезали, а то и двух…
Конан не стал спорить. Несмотря на свой неприятный характер, гном уже доказал, что в практической сметке ему не откажешь. Поэтому варвар присел на корточки и помог маленькой нелюди взгромоздиться на свои широкие плечи. Алвари оказался на удивление тяжелым. Сжав бока Конана толстыми короткими ногами в кожаных сапогах, гном слегка приподнялся, вгляделся в горизонт, выискивая нет ли где сполоха костров. Но кругом царила непроглядная тьма.
— Вроде не видать… — пробубнил гном. — Странно. Поглядим, что завтра будет. Чует мое сердце, что они не оставили это дело просто так…
— Хватит разглагольствовать, слезай, — оборвал его рассуждения Конан. — Не век же тебе торчать на моей шее.
Гном поерзал, удобнее пристраивая крепкое седалище на шее варвара.
— Шея у тебя, друг мой, хоть куда, — заявил он и тут же очутился на земле. Потирая ушибленную ногу, гном со злостью глянул на варвара, и желтые узкие зрачки вдруг блеснули нехорошим пламенем. Но свирепый взгляд не относился к числу тех вещей, которыми можно было произвести на молодого киммерийца хоть какое-то впечатление.
Конан равнодушно уселся на землю, скрестив ноги в ременных сандалиях, и принялся ковырять в зубе грязным твердым ногтем.
— Скажи-ка, Алвари, — вдруг произнес он, — а что это ты делал в гирканских степях?
— Тебе-то что за печаль… — вздохнул гном.
— На всякий случай, — пояснил Конан. — Твой народец, насколько я могу судить, малочислен и обитает в горах…
— В непроходимых горах, где живут, кроме нас, одни лишь серые обезьяны… — с достоинством уточнил гном. — Все верно. Там мы и живем. Хоть и малочислен народ мой, но наделен могуществом, ибо сокрытое в недрах открыто нам.
— Так зачем же тебя, дружище, понесло в степи?
— Дело у меня было в этой проклятой богами Гиркании, иначе я бы из моих гор и носа не высунул.
— Какое дело?
— Для варвара ты слишком последователен и настойчив, Конан из Симмерии…
— Киммерии, — поправил Конан. — Зато терпением я не отличаюсь.
И он невзначай коснулся кинжала, висевшего в ножнах на его поясе. Алвари ни секунды не сомневался в том, что варвар при необходимости пустит оружие в дело. Поэтому он плюнул и в сердцах сказал:
— Чтоб тебя Эрлик унес, зануда-варвар. Слушай. Я расскажу тебе о золоте гномов. Но сначала скажи мне: ты понимаешь что-нибудь в драгоценностях?
— Изрядно. — Конан усмехнулся, — Через мои руки прошло немало блестящих побрякушек.
Гном с сомнением посмотрел на крепкие, покрытые шрамами руки варвара, потом пожал плечами и выразительно вздохнул.
— Что ж, много людей берут в руки один и тот же камень. И чем дальше, тем грязнее пальцы. Сперва это руки рудознатца, потом ювелира, потом торговца, потом богача, а под конец — вора…