Золото Холокоста
Шрифт:
– Как зовут сына? – еле слышно прошептал старик, показывая на унтер-офицера.
– Он назвал его Волк, Благородный Волк, – прошептал на идише доктор.
– Адольф, – догадался контрабандист.
Боль ещё терзала его тело, но потом неожиданно отпустила.
«Спасение Адольфа, наверное, это и есть мое предназначение, – подумал старик, – я его выполнил и теперь умираю».
Внутри что-то оборвалось, и всё, чем он жил, всё, что он любил, вдруг отодвинулось и стало таким далёким, словно и не было никогда. Врач приложил ухо к сердцу. Оно уже не билось. На лице застыла гримаса страха. Автор уверен: последнее, что увидел этот человек, была хохочущая рожа дьявола.
Прошло полгода. Стало казаться, что жизнь входит в наезженную колею. Но так только казалось. Словно трупный яд проник в кровь обитателей фермы, разлагая мозг, волю и силы, извращая сознание, делая поступки непристойными.
Как-то днём Рихард услышал стоны матери. Дверь на второй этаж была заперта. Тогда он влез на крышу и, свесившись вниз, заглянул в спальню. То, что он увидел, было настолько ужасным, что всю жизнь мальчик так и не пришёл в себя в интимной сфере. Оставшись холостым, он никогда не имел детей. У Рихарда было редкое
Исаак исчез из дома на неделю, а когда приехал, разбил жене в кровь лицо и произнёс: «У тебя есть выбор. Если хочешь, уезжай. Тогда о ребёнке забудь. Если хочешь, оставайся. Тогда будешь получать от меня три удара в день, ни больше, ни меньше». Так как отец ее прoклял, у фрау Шпильрейн была одна дорога – на панель. И она решила остаться. Тогда следующий удар он нанёс в живот, а когда они переодевались ко сну в спальне, Исаак ударил её третий раз сзади, по почкам. Через месяц фрау Шпильрейн сошла с ума, её отвезли в Линц в сумасшедший дом в карете с решётками на окнах, где она вскоре и умерла, так как были отбиты все внутренности. Исаак стал стремительно спиваться и однажды в пьяном угаре покончил с собой. А виновник этой катастрофы ходил по дому мрачный и всеми забытый. Его ненависть приняла конкретные очертания. Он был удовлетворён. Вскоре приехал дед из Мюнхена, баптистский пастор Герд Веттинг, продал ферму и взял мальчика с собой в Мюнхен. Будучи вдовцом и теперь уже бездетным, он усыновил Рихарда, дав ему свою фамилию. Мудро рассудив, что в Германии должны жить большинство немцев, пастор записал в книге регистраций: Рихард Веттинг, немец, место рождения – Мюнхен, чем в конечном счете и спас внуку жизнь. А семейство Шпильрейнов кануло во тьму, как будто его и не было никогда. Пастор даже запретил юноше рассказывать, где прошло его детство, и приказал называть себя отцом.
По большому счёту, эта история началась в 1933 году, с приходом Гитлера к власти, продолжилась в 1939 году, с началом Второй мировой войны и не закончена до сих пор. Русский мыслитель Г.П. Федотов провидчески писал в 1931 году, что существуют «два недуга, которыми больно человечество, – ненависть классов и ненависть наций». И два самых тоталитарных государства в мире, Германия и СССР, подтвердили его предсказание практически. В Германии уничтожались целые нации (евреи, цыгане), а в СССР – целые классы (дворяне, интеллигенция). Начало преследованиям положили бойкот евреев в Германии с 1 апреля 1933 года и последующая волна расовых законов. Так, «Нюрнбергский закон» от 15.09.1935 года положил конец равноправию евреев в Германии и определял еврейство в расовых терминах. Антиеврейская истерия в Германии привела в 1938 году (в ночь с 9 на 10 ноября) к массовым погромам, вошедшим в историю как «Хрустальная ночь» (из-за разбитых окон и витрин магазинов евреев улицы немецких городов были усеяны осколками стекла). С 1939-го по 1941 год нацисты разрабатывают несколько вариантов решения еврейского вопроса. Были инициированы следующие планы: «Крым» (переселение всех евреев Европы в СССР), «Мадагаскар» (переселение всех евреев на остров у берегов юго-восточной Африки) и «Люблин» (создание еврейской резервации в Польше). Все эти проекты по разным причинам не были реализованы. 31 июля 1941 года Герман Геринг подписал приказ о назначении главы РСХА [3] Рейнхарда Гейдриха ответственным за «окончательное решение еврейского вопроса». Тот, изучив вопрос, организовал в январе 1942 года так называемую Ванзейскую конференцию, где была одобрена программа «окончательного решения еврейского вопроса». Необходимо отметить, что в 1941 году, а именно 29 сентября, под Киевом в овраге под названием Бабий Яр были расстреляны из пулемётов за два дня 150 000 евреев. Именно Бабий Яр стал первым местом массового уничтожения евреев. Однако залпы расстрелов на Востоке не были услышаны на Западе, и с 1942 года (после «Ванзейской конференции», где была разработана, в частности, технология умерщвления евреев) началось тотальное уничтожение еврейского народа по всей Европе. Союзники захватили приказ за подписью Гиммлера, где было сказано: «Фюрер приказал разрешить окончательно еврейский вопрос. Разрешение этого вопроса поручается начальнику полиции безопасности и СД и инспектору по концентрационным лагерям». Это был совершенно секретный приказ. После поимки палача Эйхмана в Израиле был организован судебный процесс, и его попросили пояснить смысл этого выражения. Эйхман ответил, что за словами «окончательное решение» скрывается «физическое уничтожение еврейской расы», а ему лично поручили проведение этого приказа в Главном имперском управлении безопасности, т. е. он был «лично ответственен за выполнение этого приказа».
3
Главное управление имперской безопасности Германии.
Было организовано 1200 концлагерей, из них 6 лагерей было лагерями только уничтожения. Самый ужасный из них – Освенцим в Польше, в 50 км от Кракова. Более шести миллионов евреев были уничтожены (из них 4,5 миллиона были из Восточной Европы), выпущены в трубу, превращены в удобрения. Гиммлер, выступая 4 октября 1943 года перед офицерами СС, цинично заявил: «Между собой мы будем говорить открыто, хотя никогда не сделаем это публично… Я имею в виду изгнание евреев, уничтожение еврейского народа…
Лишь немногие из присутствующих знают, что это значит, когда лежит груда трупов – сто, пятьсот, тысячи трупов… выдержать всё это… вот что закалило наш характер. Это славная страница нашей истории…»
Но немцы не были бы немцами, если бы не извлекли экономической выгоды из этого мероприятия. Почти все евреи имели золотые зубы. Эти зубы выдирались эсэсовцами, плющились и переплавлялись. Часть золота в слитках отправилась в Швейцарию. Этим и объясняется тот факт, что Гитлер не захватил этой страны. В 1995 году разразился международный скандал – Всемирный еврейский конгресс начал судебную тяжбу против группы швейцарских банков (в том числе против UBS), обвинив банкиров в хранении так называемого золота Холокоста [4] . А в настоящее время эксперты установили, что денежная единица Швейцарии – франк – сделана, в основном, из зубного золота, и Швейцария платит государству Израиль один миллиард долларов в год отступного. Из другой части золота были выплавлены пять золотых монет достоинством 200 миллионов долларов, а номинальная стоимость приближалась к двум миллиардам долларов. Нынешняя цена в тридцать (!) раз дороже. Диаметр монет был полтора метра (Гитлер любил всё помпезное). Монеты хранились в Рейхсбанке в Берлине и были захвачены в 1945 году Красной армией. В 1946 году они были тайно доставлены в Москву и помещены в хранилище Госбанка СССР, расположенное на Неглинной улице, дом 12 (сейчас там Центральный банк Российской Федерации). Монеты хранились в вертикальном положении в специальных деревянных стойлах в центре хранилища.
4
Холокост (по др. – греч. всесожжение) – систематическое уничтожение немецкими нацистами и их прислужниками евреев.
Необходимо отметить, что до 1917 года в этом доме был Московский заёмный банк, который постоянно грабили. Тогдашнему генерал-губернатору Москвы князю Долгорукову это надоело, и он приказал построить хранилище в виде лабиринта. Наняли английского архитектора, и он построил. Говорят, правда, что идею лабиринта он украл у английского короля Вильгельма III (1650–1702 гг.), а тот, в свою очередь, у римлян. Однако как бы то ни было, ограбления прекратились сразу после того, как в хранилище поймали знаменитого московского налётчика Ржавого, заблудившегося в лабиринте. Обер-полицмейстер Козлов со своим помощником, полковником Огарёвым, у которого было прозвище «бессмертный» за 30 лет службы на одном и том же месте, на радостях трое суток пропьянствовали в «Яре», а за это время обокрали личный кабинет обер-полицмейстера. Но это уже другая история.
Сталин, после войны переставший доверять Берии, приказал организовать охрану лабиринта военным. Были отобраны пятьдесят Героев Советского Союза в офицерском звании не выше капитана, никогда не служившие в Смерш или в НКВД. Одним из них оказался боевой друг моего отца, лейтенант Константин Берёзкин. Они воевали на крейсере «Киров» и после того, как в 1943 году он был потоплен немецкой подлодкой, вместе с оставшимися в живых членами команды были направлены в морскую пехоту. Они брали Германию с моря. Берёзкин отличался абсолютным бесстрашием. В бою за Висмар, который являлся «ключом» от Мекленбургской бухты, отца пырнули штыком, он потерял сознание и остался в немецкой траншее. Костя один ворвался в окоп, расстрелял немцев и принёс отца обратно. Так, вместе с торчащим штыком в груди, под огнём, принёс и не отходил от него до тех пор, пока отца не забрал санитарный бот. Несколько позже за взятие Шверина Берёзкину было присвоено звание Героя Советского Союза. Вот таких людей и набрали в охрану лабиринта. Жили они в отгороженном помещении вестибюля. Спали на двухъярусных койках. Сутки в охране, сутки отдыхали. В увольнительную в Москву отпускали редко, иногда, чтобы посмотреть фильм, в кинотеатр водили строем. Жениться было запрещено. Мужские потребности удовлетворялись на месте уборщицами, поварихами и прачками, которым эти услуги были вменены в обязанность. Жили на всём готовом. Зарплата переводилась на сберегательную книжку. Они мечтали, как потратят эти деньги, когда демобилизуются.
Итак, 25 человек – в охране, 25 человек – отдыхают. Вооружение: у каждого пистолет ТТ с запасной обоймой, автомат ППШ с запасным диском и кортик на поясе. Дежурили только в лабиринте, в оборудованных постах. Прошёл год. Конечно, они не были приспособлены для охраны. Безусловно, храбрые, их стихией были боевые действия, а не выматывающая тягомотина ожидания. Стала падать дисциплина. Забывали чистить оружие. Обросли жирком. Произошло некоторое разложение из-за абсолютной доступности женщин. Случались групповые оргии. Осточертела тотальная секретность, когда, чтобы пройти на свой пост, нужно было говорить три разных пароля. Они толком даже не знали, что охраняют. Думали – деньги. Плюс над ними смеялась внешняя охрана здания. Короче, они разболтались. И тут произошёл налёт.
В сентябре Сталин уехал отдыхать на озеро Рица. Стояла жара. Чиновники тоже потянулись на отдых. Контроль ослаб. Наступило 17 сентября. Берёзкин был в карауле. В час ночи на Неглинную, 12 подъехали три ЗИСа. Из первой машины вышел сам генералиссимус и подошёл к воротам. Внешняя охрана онемела. С одной стороны, вроде бы Сталин на отдыхе, а с другой – по Москве усиленно ходили рассказы о появлении вождя ночью в самых неожиданных местах для проверки чиновников. Эти слухи поддерживал отдел МГБ, занимавшийся распространением «нужной» информации. «Сталин» сделал знак рукой, и дежурный офицер послушно распахнул ворота. Как показал в 1953 году на следствии арестованный Берия, был подготовлен отряд из тридцати человек. Десять человек были мусульманами из Средней Азии. В основном, дашнакские шпионы, попавшие в плен. Вторые десять человек были немецкими диверсантами, обезвреженными Смерш. Им временно была сохранена жизнь. Эти двадцать человек объединяла ненависть к русским. С третьим десятком дело обстояло сложнее. Они были русскими военными разведчиками, перевербованными немцами и в конце войны заброшенными обратно на территорию СССР с заданием убить Сталина. Группа провалилась. Вся десятка ненавидела «вождя всех народов». После длительной психологической обработки они дали согласие участвовать в налёте. Цель – золотые монеты. Вооружение: у каждого парабеллум с двумя запасными обоймами, немецкий шмайсер с четырьмя рожками в голенищах сапог, по три гранаты и штык-нож на поясе. Также первая десятка имела три бесшумные винтовки Драгунова. Вторая десятка – три немецких ранцевых огнемёта. Третья десятка несла пятьдесят килограмм тола.