Золотое дно(изд.1952)
Шрифт:
Горячая речь Саиды по-своему воспринималась Синицким. Где-то в глубине души ему было обидно за Гасанова. Кому-кому, а Саиде должны быть близки и понятны работы мужа, тем более что все считают его талантливым конструктором. Его подводные основания открывают новые пути в нефтяном деле. Нельзя же совсем, как говорится, необъективно, прямо по-детски увлекаться только конструкцией Васильева!
«Что-то здесь есть неправильное!» думал озадаченный юноша.
— Я не хочу сравнивать методы добычи нефти, предложенные Гасановым и Васильевым, — как можно убедительнее начал доказывать
Синицкий не кончил… Дом вдруг задрожал и покачнулся.
Около самого окна взметнулись вверх пузыри, блестящие, как елочные бусы.
Саида посмотрела на часы:
— Молодцы! Точно!
Синицкий позабыл обо всем, когда увидел, что груда камней, лежавшая перед окном, неожиданно сдвинулась с места и поползла куда-то вниз, под дом. Зашевелились водоросли и медленно проплыли в стороны, как бы освобождая ему дорогу. Рыбы, будто стая птиц, взметнулись вверх и исчезли.
Да, не было никакого сомнения: дом двигался! Он медленно полз по каменистому грунту, и было слышно, как стучали гусеницы. Так, по крайней мере, казалось Синицкому, который однажды на учебном полигоне совершил путешествие в танке. Чтобы разрешить сомнения, он спросил:
— Гусеницы?
Саида утвердительно кивнула головой. «А парень-то как будто ничего, — подумала она, — не из робких».
Синицкий встал и быстро подошел к окну. В нем проснулось естественное любопытство изобретателя.
Он угадал: гусеницы находились сбоку гигантского танка. Их пластины были сделаны из блестящего, видимо нержавеющего металла. Они шлепали по твердому грунту, как беспрерывно падающие, неразбивающиеся зеркала. Яркие дрожащие блики метались под водой, словно солнечные зайчики.
Впереди темнели остроконечные скалы, похожие на кипарисы. Они раскачивались, будто от порывов ветра: это подводные течения играли растущими на склонах водорослями.
Путешествующий по дну Каспийского моря дом-танк свернул в сторону. Ярко вспыхнул прожектор и сразу померк. Танк резко остановился.
Саида выбежала из комнаты. Студент остался один. Его охватило противное чувство неуверенности. «Может быть, сейчас лучше оказаться наверху?.. Там спокойнее… А здесь тысячи тонн морской воды давят на крышу этого ползающего дома… Что же все-таки служилось?» думал он, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть за круглым окном.
Слегка фосфоресцировало песчаное дно. Может быть, это лунный свет проходил сквозь толщу воды и отражался на песке?
Хлопнула дверь, и в комнату ворвался желтый свет из коридора. Синицкий обернулся. На пороге стоял Васильев.
Студент сразу узнал его, хотя видел один раз, и то через стекло буровой.
— Ну как, сумерничаете, молодой человек? — сказал Васильев, протягивая ему руку. — Познакомимся… Не перепугались? Скажите откровенно?
Синицкий не мог ничего ответить, он только робко пожал холодную ладонь инженера. По-новому, с восхищением
Вошла Саида. Повернув выключатель у двери, она оживленно заговорила:
— Александр Петрович, все мои установки в полном порядке. Теперь можем идти по ультразвуку… Начинаем испытания нового локатора.
— Для этого я и приказал выключить прожектор, — сказал Васильев и, будто о чем-то вспоминая, рассеянно провел рукой по лбу.
Саида открыла дверь в соседнюю камеру. Там блестели металлические ступени винтовой лестницы. Вслед за Саидой пошел Васильев. Уже на лестнице он оглянулся и, заметив унылое лицо Синицкого, поманил его за собой.
Помещение, в которое они вошли, находилось как раз над комнатой № 8. Здесь был иллюминатор с таким же толстым стеклом, как и внизу, но значительно меньшего диаметра. Прямо перед ним светился контрольными лампочками пульт, за которым сидели два техника в кожаных костюмах. На пульте пестрели разноцветные кнопки.
При входе Васильева техники поднялись со своих мест и вытянулись в ожидании приказания.
— Локатор в порядке? — спросил он.
— Так точно! — отрывисто произнес высокий, худощавый юноша, видимо штурман подводного корабля.
— Включить! — приказал инженер.
Раздвинулись металлические шторы, и перед глазами Синицкого открылся стеклянный экран.
Штурман включил рубильник с желтой ручкой. На экране заметалась зеленая точка и пропала.
— Александр Петрович, разрешите не включать прожектора? спросила Саида.
— Надеетесь на аппараты?
— Да.
— Тогда передаю управление вам.
— На всякий случай я предупредила мотористов и Нури. У меня с ними уговор есть, — сказала Саида и спустилась вниз по лестнице.
Потушили свет. В рубке стало темно, только светились контрольные лампочки на приборных досках. По экрану побежала шероховатая зеленая линия.
— Так… Перед нами — линия подводного горизонта, — тихо, будто про себя говорил Васильев, внимательно изучая светящуюся полоску. Налево — скалы… Видно отчетливо… Затухание ультразвука слабое.
«Все это понятно, — думал Синицкий. — Здесь тоже ультразвук, как и в наших аппаратах. Под водой очень короткие радиоволны не проходят. Ясно, что в таком случае радиолокация не годится».
— Простите, вопрос можно? — смущенно обратился он к Васильеву.
— Конечно. — Инженер обернулся и удивленно посмотрел на белеющее в темноте лицо студента.
— Для хорошего приема отраженного луча требуется значительное усиление или не очень? — спросил Синицкий. — Я это к тому говорю, что не подойдет ли сюда одна… схема… новая…
Он робел и путался. Ему очень не хотелось говорить о том, что эту схему придумал он сам, и в то же время надо было показать инженеру, что это не праздный вопрос, что студент работал в области ультразвука и желал бы применить свое, как будто бы удачное, предложение в новой области, а не только в нефтеразведке. «Скорее бы приходила Саида! думал он, чувствуя выжидательное и удивленное молчание Васильева. Она бы выручила». Но сам Васильев пришел на помощь застенчивому студенту: