Золотое древо
Шрифт:
— Но что вы с нами сделаете? — просипел Феликс. — Как вы нас покараете, ваше величество?
Корин обвел глазами шестерых сов. Все они смотрели на него, ожидая, что он назначит им какое-нибудь наказание и отпустит восвояси но это было бы слишком легко!
— Что вы хотите, чтобы я сделал? — с горькой усмешкой спросил Корин. — Ждете, что я посажу вас в тюрьму? — Собравшиеся в зале совы виновато понурили головы, и желудки у всех съежились от стыда. — Во что вы превратили дерево в мое отсутствие? — возвысив голос, спросил Корин и сам ответил на свой вопрос: — Вы во всем подражали Другим, так,
Опозоренные совы вереницей потянулись к выходу.
Взяв с алтаря чашку, Корин посмотрел на изображение величественной королевы с добрыми голубыми глазами.
— Мадам Плонк, я полагаю, это ваше.
— Нет, ваше величество! Я не хочу больше видеть эту чашку!
— Нет, Плонки, — ласково возразил король. — Возьми ее, она твоя. Никакие чашки и безделушки не заставят тебя забыть о том, что ты сова, а не Другая. Ты настоящая сова сердцем, разумом и желудком!
— Возьми ее, дорогая, — попросил Док Яроклюв.
Когда дупло опустело, Корин знаком подозвал к себе стаю и Отулиссу.
Подлетев к королю, Отулисса сразу же увидела потрепанную книгу, лежавшую рядом с ним на полу. Она подошла к ней с такой осторожностью, словно передней была не книга, а ядовитая змея, причем неизвестно, живая или дохлая.
— Великий Глаукс! — прошептала она. — Неужели это та самая «Книга Крит»?
— Да, — тихо ответил Сорен. — Она была у Ниры.
Отулисса в ужасе вскинула голову и быстро-быстро заморгала.
— Будем надеяться, что она не успела почерпнуть из нее слишком много!
— Мы хотим, чтобы ты просмотрела ее, — попросил Корин. — Ты лучше всех знаешь кракиш.
Отулисса открыла книгу с такой опаской, словно боялась, что оттуда брызнет яд. Медленно потянулись минуты, и все совы в зале, затаив дыхание, смотрели на Отулиссу. Наконец, она подняла голову от книги и откашлялась.
— Есть хорошая новость и плохая. Хорошая заключается в том, что Нира не могла понять ни слова из написанного здесь. Плохая состоит в том, что я тоже мало что поняла. Это очень древний вариант кракиш, мне с таким ни разу не приходилось сталкиваться. У нас на дереве нет словарей, которые могли бы помочь в переводе.
— А где их можно достать? — нетерпеливо спросил Сумрак.
Отулисса посмотрела на Корина, потом перевела глаза на Сорена и шепотом спросила:
— Корин знает про Бесс?
— Про Знающую? — возбужденно переспросил Корин. — Про сову, живущую во Дворце туманов?
— Я вижу, они тебе все рассказали, — кивнула Отулисса. — Только Бесс сможет прочитать и расшифровать эту книгу. Видите ли, некоторые места в ней записаны особым шифром, так что тут нужны особые навыки. Но Бесс, насколько я знаю, ими обладает.
— Значит, нам придется лететь во Дворец туманов? — спросила Гильфи.
— В свое время, — ответила Отулисса. — А пока будем держать существование книги в тайне. Не стоит никому рассказывать о ней.
— Спрячем ее в секретной библиотеке Эзилриба! — решил Сорен.
— Можно и там, — кивнула Отулисса. — Но я думаю, что сначала мы должны спрятать уголь.
Все повернули головы к ларцу. После возвращения короля уголь вновь засиял в полную силу, а может быть, даже ярче, чем раньше. Алые отсветы колыхались по стенам дупла, отплясывая дикий танец под беззвучную музыку угля.
— У тебя есть план? — спросил Корин.
— Да, только наклонитесь ко мне поближе! Ни одно слово не должно просочиться за пределы этого дупла.
И Отулисса шепотом изложила стае свой план.
Эпилог
Погожим полднем, когда яркое солнце удлиняющихся весенних дней высоко стояло в небе, а обитатели дерева видели третий сон в своих дуплах, Корин, стая и Отулисса тайком собрались в пещере кузнеца Бубо на дальнем конце острова.
— Вот здесь я их и храню, — пробурчал Бубо, кивая на вырытые в земляном полу ямы, на дне которых светились груды углей. — Угли-живцы у меня тут, — он ткнул закопченным когтем в одну из куч. — А дальше по убыванию — тут сорт А, дальше Б и так до В. Все, что ниже В, уже ни для чего путного не годно.
Он помолчал, обводя глазами свои владения, и тихонько хмыкнул:
— Конечно, с такими угленосами, как Сорен, Отулисса, Руби и Мартин, у меня тут все больше живцы, да сорт А! — Это была не лесть, а чистая правда. Клюв угленосов состоял из сплошных гениев своего дела, которые не только не знали себе равных в добывании углей, но и умело обучали этому мастерству молодых сов. Достаточно сказать, что подруга Сорена Пелли регулярно приносила Бубо превосходные угли-живцы, а выученный Мартином молодой мохноногий сычик превосходно работал в самых нижних слоях лесных пожаров. — Значит, думаете спрятать уголь Хуула у меня?
— Это была идея Отулиссы, и мы с ней полностью согласны, — подтвердил Сорен.
— Мы не хотим, чтобы уголь когда-нибудь снова стал предметом… поклонения и обожествления, — с усилием проговорила Гильфи.
— Мы знаем, что уголь Хуула не похож на другие угли, — продолжил Корин. — Известно, что он совершенно по-разному действует на разных сов, оказавшихся рядом с ним. А еще он умеет оказывать воздействие на расстоянии. — Корин до сих пор не мог забыть жар, вспыхнувший внутри него, когда Нира оттесняла его к скале каньонов. Он помнил, как был поражен, когда осознал, что прорезавший тьму зеленый свет льется из его собственных глаз! К счастью, этого не видел никто, кроме Ниры, а она почти сразу же рухнула вниз и словно испарилась.
Осторожно расспросив Примулу, Корин понял, что как раз во время его последней схватки с матерью уголь вдруг начал гаснуть и Примулу обвинили в кощунственном небрежении к святыне. Значит, в тот момент энергия угля каким-то загадочным образом перетекла в желудок Корина, став его собственной силой. Благодаря этому он выжил, но его мать тоже не погибла. Она просто исчезла, не оставив ни тела, ни костей, которые можно было бы предать огню. После возвращения Корин несколько раз заглядывал в пламя, тщетно пытаясь получить хоть какой-то ключ к разгадке тайны исчезновения Ниры. Он и сам понимал, насколько это глупо, ведь огонь никогда не дает ответы на конкретные вопросы и не посылает подсказки по заказу. Откашлявшись, Корин выбросил из головы мысли о матери и сказал: